– И что, Пушка нельзя усмирить? Крепость его головы не вызывает у меня опасений, а вот прочность стен – напротив.

Вместо ответа все присутствующие развели руками. Очередной «бум» сорвал со стены облачко желтоватой пыли.

– Нет, с этим определенно нужно что-то делать! Нэрта ко мне! Живо!

За спиной раздалось деликатное покашливание:

– Я здесь, ард Янгор. И готов понести любое наказание. Мои знания о драхэндах не могут объяснить его поведения. Он неуправляем.

– Может, ему некомфортно под землей? Перекрестки Силы, смещение, искажение и все такое?

– Вряд ли. Ему все здесь нравилось, пока не принесли ардерию, – он нервно потер шею, словно та затекла.

– Считаете, все из-за нее? – я нахмурился и перевел взгляд на неподвижную девушку.

– Иного объяснения нет.

Пушок снова врезался в стену и протяжно завыл.

– Больно? – мое сердце сжалось.

– Просит о помощи, – покривился Нэрт.

– А что будет, если пустить его к Тане?

– Ни в коем случае! – всполошился Азърохан. – Кокон очень хрупкий!

– Голова у этого зверя тоже не каменная. А после таких ударов, – словно по заказу раздался глухой «бум», – припадочный дракон нам обеспечен.

– И что вы предлагаете?

Драхэндовед стоял у стены с потухшим видом, крепко сцепив руки в замок. Его ссутуленные плечи выдавали крайнюю степень беспокойства за того, кто был воспитан им едва ли не с рождения. Неуклюже повернувшись, я молча пошел в соседнюю комнату в поисках ответа.

– Вы обещали прилечь, – напомнил неотрывно следующий за мной Тьеш.

– Сейчас. Вот только поговорю с Пушком.

Послышался вздох. Редко Верховный маг алнов получал отказы в своей жизни, редко.

Узкий коридор, примыкающий к первому залу, встретил нас обилием света и ароматом цветов, дружно цветущих вдоль обеих стен. Я остановился на пару секунд, чтобы отдышаться и попытаться удержать вновь уплывающее сознание.

– Все хорошо? Вы побледнели.

– Да, минутку. Я… я просто любуюсь цветами.

– И собираетесь упасть в обморок от их красоты? – дерзко заметил Тьеш.

– Не настолько они красивы, – поддержал игру я, выпрямляясь и делая шаг вперед.

Неожиданно ладонь обожгло. Огромный красный сгусток света поплыл от запястья вверх по левой руке, все быстрее сокращая расстояние, отделявшее его от сердца. Я замер, наблюдая, как глаза мага расширяются от ужаса. Но прежде, чем кто-то из нас успел что-либо предпринять, голубой огонек размером с мой кулак вспыхнул под ключицей и устремился навстречу магии горисила. Плечо полыхнуло ослепительной вспышкой. Я дернулся вправо, но немного не рассчитал и завалился на вазон с цветами, вдребезги разбив его о каменный пол.

– Ард! – на шум выбежали Белый и Синий маги.

Алн бросился поднимать меня, на секунду задержав взгляд на стремительно расползающемся по рубашке алом кровяном пятне.

– Так не пойдет! – брови Тьеша сошлись на переносице. – Либо вы сейчас же ложитесь и соблюдаете покой, либо я опробую на вас заклинание, угнетающее волю!

– Это угроза?

Стража отделилась от стен и сурово шагнула к нам.

– Это забота. Хотя и в непривычном виде.

– Ладно, – я примирительно поднял руки. – Но к себе не вернусь! Уговор был на покои Тани.

– Хах! – нервный смешок сорвался с губ ална, хотя глаза оставались серьезны. – До своей спальни вы и не дойдете, – он указал пальцем на мой живот.

Я опустил взгляд. Ткань успела насквозь пропитаться и теперь тяжелые черные капли падали на пол, собираясь в глянцевые бусины.

– Кровать рядом с ардерией вам подготовят, – маг воздуха начал мягко, беседуя со мной, словно с ребенком. – Но сейчас вам просто жизненно необходимо лечь. Для этого вполне сгодится любая комната на нижнем ярусе.

– Вряд ли Тане понравится такой вид, – маг Воды повел ладонью, указывая на всего меня.

Желание зарычать и объявить свое весомое «нет!» уверенно перевешивало на весах ровно до тех пор, пока воздух не вспороло Ее имя. Я молча кивнул головой.

– Позвольте помочь, – алн аккуратно закинул мою руку себе на плечо и приобнял меня в поддерживающем жесте. – В конце коридора есть подходящая комната.

– Тьеш? Кажется, есть проблема.

– …?

– Левая рука. Я ее не чувствую.

* * *

– А теперь?

– Ничего.

Тьеш метался в поисках способа вернуть мою руку «к жизни». Он пробовал мази на основе трав из Красного круга, примочки из листьев Белоцвета, настоянных на коре дерева Ста Огней и десятки разных заклинаний. Что-то ненадолго помогало, что-то словно проходило мимо, а что-то и вовсе делало хуже, норовя если не убить, то здорово покалечить. И каждый раз после очередной попытки следовал откат в мир потерянных чувств и отчаяния.

Алн витиевато выругался на своем языке, тряхнул руками и стал выкладывать из походной сумки новые ингредиенты.

– Не поможет, – раздался глухой скрипучий голос.

Мы оба резко повернули головы в сторону дверей. Верховный маг вуоргов стоял на пороге, тяжело опираясь на темный посох с большим резным набалдашником.

– Ворхлах! – вырвалось у нас хором.

– Я прибыл на помощь по просьбе Азърохана, но уже отсюда вижу: бесполезно.

– …?

– Не могу объяснить. Расскажите мне все!

Шаркающей походкой старик прошел в комнату и остановился напротив нас. В его глазах плескался океан мудрости, а глубокие морщины, избороздившие все лицо, ломаными змейками зарывались в густую белую бороду, увенчанную такими же пышными седыми усами, лежащими вихрами.

– Кхм… Горисил подействовал обратным образом, – сухо начал Тьеш, замолчав о самом важном.

– Вот как? – кустистые брови сгорбленного мага дернулись вверх. – Горисил редко работает наоборот.

– Мы опоздали, – вставил слово сидящий в углу спальни маг Огня, доселе не выдававший себя ни жестом, ни словом. – Приветствую вас в Зокрихане, Ворхлах.

Вуорг бросил быстрый взгляд в сторону Красного, но ничего ему не ответил.

– Так, с горисилом все ясно. Но ард Янгор жив. И теперь у меня еще больше вопросов.

– Ардерия…

– Подожди, Тьеш. Я сам, – я выставил ладонь в останавливающем жесте. – Таня – архимаг. Думаю, вы слышали о ней.

– О, да!

– Она поделилась со мной своей Силой, когда цветок начал убивать меня.

– Та-а-ак…

– Это помогло. Однако внутри меня две магии начали борьбу между собой. Последний красный сгусток предназначался сердцу, но на его пути встала Сила ардерии. После этого я перестал чувствовать руку.