– Ты должна быть нарасхват у режиссеров, – с горчинкой в голосе произнес Тихон.

Девушка вздохнула.

– Это на западе актрисе достаточно экстерьера. Нашим – талант подавай. – Она придирчиво посмотрелась в зеркало. – Мне надо в ванную.

Когда умытая и расчесанная девушка вернулась в комнату, она деловито спросила:

– Как я понимаю, ты хочешь, чтобы я поехала на полигон и попросила Олега найти офицера с порезанной рукой?

– Да. Твой отец, главный конструктор, наверняка может взять тебя с собой.

– Он даже звал меня.

– И лейтенант Григорьев тебе не откажет.

– Еще бы! И не он один. Устрою кастинг среди молодых офицериков. Они такие, ах… Только оденусь поэффектней.

– Лариса, – укоризненно покачал головой Тихон, чувствуя острые уколы ревности.

– Ханжа! Сядь в кресло и закройся журналом.

Через десять минут перед Заколовым прошлась сногсшибательная красавица в джинсовой мини-юбке, босоножках на высоком каблуке и красной обтягивающей блузке с глубоким треугольным вырезом на спине. На обнаженных руках звенели золотистые браслеты, а рыжие волосы приминали огромные дымчатые очки.

– Ну, как я тебе?

– Класс, – только и смог выговорить Тихон.

– Не боишься, что уведут?

Девушка рассмеялась, блеснув ослепительной улыбкой, а Тихон нахмурился и сжал челюсти. Что правда, то правда, посмотреть на такую красотку сбежится весь свободный от дежурств личный состав части. Лариса, и без помощи Григорьева, увидит всех офицеров. Только и они будут пялиться на нее. Да еще как! Заколов представил эту картину и заскрипел зубами.

И еще он беспокоился, что аквалангист может узнать девушку. Как он отреагирует в этом случае? Почувствует ли опасность? Тихон отогнал от себя тревожные мысли, убеждая, что шпион видел девушку лишь мельком и не разглядел ее в темноте.

Утреннее бдение на остановках служебных автобусов результата Заколову не принесло. Проехался он и по единственному городскому маршруту со странным номером "4П-4В". Секретность в закрытом городе соблюдалась даже в таких мелочах. Но человека с перебинтованной рукой он нигде не заметил. Пора было отправляться на практику.

– Ты появляешься всё позже и позже, – с укоризной во взгляде встретил друга Александр Евтушенко. Одетый в белый халат он сидел за компьютером и рассматривал длинную распечатку на перфорированной бумаге. – Меньше надо спать.

– Если продолжительность сна равна нулю, то меньше уже некуда.

– Для математика утверждение ошибочное. А как же отрицательные числа?

– Это логично, – согласился Тихон. – Если сверхактивность – это противоположность сну, то спал я, пожалуй, минус два-три часа.

– Наверное, мучили отрицательные сновидения?

– Еще какие!

Евтушенко отбросил бумаги и развернулся на подвижном кресле.

– Тогда рассказывай.

– Сначала кофе.

Краткий пересказ случившегося за ночь на острове занял по времени две чашки растворимого кофе. Выслушав друга, обычно невозмутимый Евтушенко вскочил со стула. Кресло откатилось по каменному полу и перевернуло урну с бумагами.

– Ну и ну! Мы действительно вляпались в шпионскую историю.

– А ты еще сомневался?

– Когда торчишь перед монитором, видишь мелькающие цифры, возникающие и исчезающие файлы, всё воспринимается несколько абстрактно. Это похоже на интеллектуальную игру, как в шахматы по переписке. Увлекает, но чувствуешь себя в безопасности. А когда сталкиваешься лицом к лицу с настоящим шпионом…

– Что толку. Его еще надо поймать, – прервал возбужденную речь друга Заколов.

– Важнее вычислить. Захват оставим специалистам.

– Вот-вот. Ты что-нибудь нарыл, глядя в ящик?

– Не буду хвастаться, но мне удалось определить, откуда запускалась программа Liga.

Александр сделал паузу, наслаждаясь произведенным эффектом. Однако Тихон пребывал далеко не в сентиментальном настроении.

– Актерскому мастерству тебе надо поучиться у Ларисы Трушиной, – холодно посоветовал он.

– Отрицательный сон делает людей черствыми.

– И нетерпеливыми. Выкладывай факты.

Евтушенко вернул стул на место, поправил очки, собрал в аккуратную стопочку бумаги.

– Если опустить все трудности, с которыми я столкнулся…

– Расскажешь о них позже.

– … и сообщить только о результате, то Liga запускалась из лаборатории?23.

– Где это?

– Этажом ниже в соседнем крыле.

– Кто в ней работает?

– В том-то и дело, что никто.

– Как это?

– В помещении устанавливается новое оборудование, и всех сотрудников переместили в другие комнаты.

– И каждый из них может войти в лабораторию?

– Может.

– И еще наладчики?

– Да. А также простые рабочие, электрики, руководители вычислительного центра и все остальные, имеющие допуск в это здание, включая двух нерадивых студентов, проходящих практику.

– Почему? – удивился Заколов.

– Видишь ли, на всех лабораториях установлен кодовый замок, ключ к которому меняется каждую неделю. Круг посвященных строго ограничен. Сотрудники знают код только своей лаборатории. После троекратного неверного набора кода, дверь блокируется.

– А в лаборатории 23?

– В связи с реконструкцией замок временно отключен.

– Заходи, кому не лень.

– Именно так. Я тоже там побывал. И выяснил, что в лаборатории только что установлена DECtape. – Александр выразительно посмотрел на Тихона.

– Компактная микро-ЭВМ?

– Да. Отличительной ее особенностью является возможность записи данных на сравнительно маленькие магнитные носители.

– Насколько маленькие?

– Если Трушин использует бобину диаметром тридцать сантиметров, то здесь диаметр магнитной ленты не более десяти.

– Ее легче вынести за территорию части.

– Конечно.

– Подожди. Но на такой ленте и объем данных меньше.

– В том-то и штука! Я тоже об этом подумал, и вот что выяснил. Из той же двадцать третьей лаборатории сегодня запускалась программа-архиватор, которая сжимает данные.

Заколов перевернул распечатку изнанкой и стал рисовать квадратики со стрелками.

– Получается следующая картина. Программа Liga скрытно подключается к программе Трушина и незаметно копирует отдельные ее куски на магнитный диск. Вот так.