Так что пока сестры, Нелтарион и Малигос продолжали поддерживать решения Талониксы, одновременно с этим споря между собой, как им лучше поступить. Никто из них пока не придумал, что делать дальше, и все они хорошо понимали, что время стремительно подходит к концу.

Кейлек тоже видел маячившую на горизонте катастрофу и не думал, что этот короткий триумф предвещал победу над Галакрондом. Малигос считал так же. Кейлек молча сокрушался своей беспомощности и в тот же миг вдруг понял, что его стали больше заботить события древности, чем его собственные неприятности в настоящем.

«Все неправильно, – подумал Кейлек. – Это всего лишь отражение прошлого. Оно закончилось! Битвы, о которых стоит беспокоиться, в будущем!»

Но все-таки Кейлек ощущал себя такой же частью этого маленького отряда протодраконов, как и Малигос. Когда Алекстраза и Изера говорили с его носителем, Кейлеку казалось, что они говорят с ним. Но еще удивительнее было то, что, когда Нелтарион сражался с Малигосом бок о бок, как настоящий друг и товарищ, Кейлек ощущал такое же родство с ним, какое испытывал к темно-серому протодракону сам Малигос.

Дружба со Смертокрылом… и существование внутри того, кто однажды станет для Азерота не меньшей угрозой. Эта мысль испугала Кейлека, и он снова стал мысленно бороться с происходящим, надеясь хоть как-то вернуться в свое время и тело.

Юный Малигос, даже не подозревавший о злоключениях Кейлека, больше беспокоился из-за своей подруги. Он заметил, что Изера, двигаясь по непонятной, хаотичной траектории, быстро спустилась на дно ущелья. Не увидев поблизости Алекстразу, Малигос решил сам последовать за бледно-желтой самкой.

Изера тяжело приземлилась на уступе в нескольких метрах над землей. Под ней лежали обожженные, разодранные останки нежити. Когда Малигос опустился рядом с ней, то заметил, что дыхание Изеры было очень тяжелым. Глядя на протодраконицу, Кейлек на миг позабыл о собственных бедах и встревожился не меньше Малигоса.

Изера не замечала бело-голубого самца, пока тот не оказался совсем близко. Даже тогда она лишь единожды сердито взглянула на него, а затем продолжила судорожно дышать.

Малигос приземлился рядом с ней, но ничего не сказал. Глядя на Изеру, самец заметил, что она переводит взгляд с одного разодранного куска плоти на другой. Ни Малигос, ни Кейлек не могли понять, что она ищет – в груде лежали останки протодраконов из различных семей, в том числе из семей Малигоса и Нелтариона, но сородичей Изеры там не было.

– Не здесь… – наконец пробормотала она, когда ее дыхание выровнялось. – Не здесь…

Через несколько секунд Малигос спросил:

– Кто?

– Дралад.

Ни Кейлеку, ни его носителю это имя было не знакомо. Малигос ждал, и через несколько секунд Изера пояснила:

– Родной брат…

Малигос зашипел и пробормотал:

– Он мертв.

– Они тоже были мертвы.

Малигос и Кейлек тоже об этом подумали, но не понимали, к чему ведет Изера.

– Я видел тело, – сказал Малигос.

Изера твердо посмотрела на него и требовательно спросила:

– Сестра его не сожгла. Ты уничтожил?

Малигос помотал головой. Тогда они еще даже не думали о том, чтобы уничтожать мертвецов. Хотя его поколение протодраконов совершило доселе невиданный скачок в развитии интеллекта, они все еще не догадались хоронить своих умерших. Даже драконы вроде Кейлека предпочитали просто засыпать вечным сном неподалеку от храма.

И, как ни странно, рядом с Галакрондом.

– Посмотрела на каждого не-живого, – продолжала Изера, расправляя крылья. Судя по всему, она оправилась после боя, хотя все еще выглядела уставшей. – Не нашла. Не нашла.

– Его тело…

– Уже не там! – рявкнула самка. Затем с усталым видом прервала их разговор и взлетела.

Малигос смотрел на нее, пока она поднималась ввысь. Вспоминая, как он нашел погибшего брата Изеры, протодракон думал, что тот, в отличие от многих других, не воскрес. Все изначальные жертвы оставались мертвыми. Алекстраза наверняка сказала своей сестре то же самое, но безуспешные поиски Изеры обеспокоили Малигоса… и Кейлека. Неужели давние мертвецы тоже стали воскресать? Если так, то угроза, нависшая над живыми протодраконами, была гораздо масштабнее, чем они думали.

Малигос замотал головой, отгоняя рой беспокойных мыслей. Каким бы умным он себя ни считал, он все еще оставался протодраконом. И его вовсе не утешила мысль о том, что и Алекстраза вряд ли сможет разобраться со всеми этими загадками. Кейлек, помня о событиях в настоящем, но оставаясь пленником видений из прошлого, снова с легкостью согласился с…

Негромкое, едва слышимое шипение на южном конце ущелья привлекло внимание Малигоса. Звук был коротким, и Кейлек с Малигосом даже на миг подумали, что он мог им померещиться. Однако Кейлек все-таки решил, что он слышал.

Прижавшись к земле, Малигос осторожно пополз на юг. Его взгляд метался от одной тени к другой, и он разглядывал каждый крупный силуэт, будь то останки живого мертвеца или очертания обычного камня. Протодракон внимательно прислушивался, не повторится ли шипение, но слышал лишь шум гулявшего по ущелью ветра. Однако и Малигос, и Кейлек оба не сомневались, что до этого слышали другой звук.

Двигаясь вперед, протодракон лихорадочно соображал, что это могло быть. Ожившая тварь, которая смогла укрыться от охотников? Но трупы не прятались. Нежить не ведала ничего, кроме ненасытного голода, и поэтому всегда искала добычу, но не убегала от нее. Еще шипение мог издать раненый охотник. Это было намного вероятнее, но почему же никто не заметил исчезновения раненого товарища?

Кейлек смотрел вместе с Малигосом, но ничего не видел. Он сомневался в том, что решение найти источник шума было мудрым, но Малигоса было не остановить.

Тени заполнили пространство впереди. Малигос замер, а затем нырнул во тьму. Его глаза стали привыкать к отсутствию света…

Что-то коснулось спины Малигоса.

Протодракон резко повернул голову. Он и Кейлек увидели перед собой небольшой расплывчатый силуэт.

Вдруг Малигос зашипел от невыносимого шума в ушах. Кейлеку же показалось, словно все громы и молнии, когда-либо бушевавшие над Азеротом, собрались вместе и разразились одной невероятной бурей. Будь у него свои лапы, Кейлек зажал бы ими уши. Но сейчас он мог лишь взреветь, а шум все усиливался…

Наконец, тьма поглотила его, и Кейлек впервые оказался рад этому.

Кейлек очнулся, обливаясь пóтом и хватая ртом воздух. Он снова оказался в облике полуэльфа. Но удивило дракона вовсе не это, а то, что он увидел, когда его зрение наконец сфокусировалось и он смог оглядеться.