правда. Скорее всего, на “трезвую” голову я не был бы таким прямолинейным, но факт остаётся фактом.

Я буду в восемь вечера, портал ограниченный. У нас только полчаса.

Том».

Перечитав два раза, положила примятую бумагу на стол перед собой. Радоваться предстоящей встрече или беспокоиться о ней?

До восьми оставалось полтора часа, и они пролетели одной минутой. Не успела даже в кресло переползти, дабы закутаться обратно в плед, как уже нужно идти вниз, попутно настраивая себя на встречу.

Пришлось постараться, чтобы проскользнуть через холл незамеченной – мама читала книгу в гостиной, разговаривая о чём-то с Алевтиной. Та сидела в кресле напротив, попивая чай, и сокрушённо качала головой. Она нередко выслушивала мамины переживания, помогала советом или просто молчала, давая возможность выговориться.

Отец, скорее всего, отправился на работу или засел в своём кабинете за разбором важных бумаг. С появлением некроманта окончательный уход на пенсию всё никак не наступал.

Тихо выскользнув за дверь, я осторожно её прикрыла и поторопилась в сад. Если Фабиан дал Тому личный портал, защита дома никак не обозначит его прибытие на территорию поместья. Хозяин ничего не узнает. Главное, чтоб ему не взбрело в голову выглянуть в окно. Со второго этажа, где находился папин кабинет, сад вместе с двумя беседками и небольшим прудиком прекрасно видны.

Сумерки уже опустились, но вся территория хорошо освещалась фонарями. Чуть пройдя по мощёной дорожке, я остановилась так, чтоб меня можно было увидеть от ворот, и принялась ждать. Мысли витали где-то далеко. Слишком насыщенный на события день, казалось, выпил из меня все эмоции.

Наконец чёрные прутья ворот чуть поплыли, замерцали и прямо из воздуха появился Томиан. Я обхватила себя за плечи, неожиданно остро почувствовав осеннюю прохладу. Он осмотрелся, быстро выхватил меня взглядом и уверенным шагом направился к саду.

Решив не ждать посреди дороги, я поторопилась свернуть к дальней беседке. Уже подходя к деревянному строению, передумала туда заходить. Прошла чуть дальше, останавливаясь у пруда. Он был маленьким и неглубоким, заросшим по берегу рогозом. Хель когда-то давно высадил здесь кувшинки и дикие ирисы. Они цвели всё лето, постепенно засыпая к концу сентября. Через самое узкое место перекинут деревянный мостик, игравший скорее декоративную роль. Но иногда я любила постоять на нём, опираясь локтями на перила и любуясь цветущими кувшинками.

Чуть подумав, отправилась туда. Его освещал лишь один фонарь, бросаться в глаза там мы точно не будем.

Я отчётливо слышала шаги позади. Но обернулась, только когда коснулась перил моста. Том казался слишком спокойным для человека, который подвергся тёмной магии и вывернул наизнанку душу под её воздействием. Не знаю, как бы на его месте вела себя я, но уж точно не так. Наверное, мне хотелось бы накричать, поскандалить, обвинить во всех бедах того, кто к этому причастен. А он просто стоял, взявшись одной рукой за перила рядом с моей ладонью. Я уже ступила на мост и была чуть выше. Смотреть сверху вниз на него крайне непривычно.

– Как ты себя чувствуешь? – первым заговорил он.

Пожала плечами, не зная, что ответить. Выразить в паре слов творившееся на душе всё равно не получится.

Томиан сделал ещё шаг, чуть поднимая голову. Мне захотелось протянуть руку и коснуться его лица. Вместо этого я смяла ткань юбки в кулак.

– Знаешь, мой дед любит повторять: «Что ни делается – к лучшему». – Он коснулся моего предплечья, скользнул вниз до запястья и разжал мои сомкнутые пальцы. Чуть сжал в своих. – Не знаю, насколько он прав, но мне сейчас ничего менять не хочется. Я рад, что так вышло. Без всяких воздействий колдовства повторю: я люблю тебя. И понимаю, что сделать с этим ничего не получится.

Я медленно согревалась. Тепло исходило от ладони Томиана, поднималось вверх, растекаясь по всему телу. Вздохнув ртом, чтоб в груди не было так горячо, отвела взгляд и посмотрела куда-то над его головой.

– Я тоже это понимаю. Мне хочется сбежать.

– От меня?

Закрыла глаза.

– Нет.

От навязанного жениха, некроманта, древнего договора. Отца, который никогда не позволит мне распорядиться своей судьбой как захочется. Рабастана с его холодным расчётом и прямым заявлением, что наш будущий брак – исключительно деловая сделка, с какой стороны ни посмотри. Даже от себя, с засевшими где-то глубоко мыслями, что стать послушной дочерью гораздо легче, чем идти всем наперекор. Но только не от Тома. От него убегать, как ни печально, совсем не хотелось.

Подавшись вперёд, я даже крепче зажмурилась, когда он подхватил меня, стаскивая с моста и крепко обнимая. Вцепившись в ткань его тёплого свитера, ткнулась носом в изгиб шеи, вдыхая любимый запах мороза и цитрусов. Поднялась на носочки, целуя куда-то в скулу.

Он чуть отстранился, обхватил моё лицо ладонями и коснулся приоткрытых губ поцелуем. Так уверенно, будто целовал меня уже тысячу раз.

А когда в лёгких не осталось воздуха и перед глазами плясали белые вспышки, как отсветы отгремевших фейерверков, Том расцеловал мои щёки, прикрытые веки, нос, лоб. Затем сгрёб в объятия, словно боялся, что прямо сейчас я ускользну, растворившись в полумраке.

Этот взрыв эмоций настолько шокировал, что я даже не сразу расслышала его слова, промычав вопросительное: «М-м-м?», вжатым в его грудь носом.

– Говорю, мы действительно можем сбежать, – глухо повторил мне в макушку.

Я не удержалась от смешка. Прозвучало слегка нервно.

– Как Ромео и Джульетта?

– Не хотелось бы, – он моего веселья не разделял. – У них ничего не получилось. И в итоге печально кончилось.

– Думаешь, нам повезёт больше?

Томиан вздохнул, а я совсем расслабилась, слушая ритм его сердца.

– У нас есть магия. И забытый всеми замок на островах.

Подняв голову, заглянула ему в глаза. Серьёзные. Он не шутил.

Очень хотелось согласиться. Действительно, сбежать от всего, что неожиданно ворвалось в мою жизнь и перевернуло в ней всё с ног на голову. И в то же время понимала, что этого сделать не получится. Я связана с появлением некроманта в нашем времени. Не просто так он упомянул день, когда магия освободила его из