Произнеся это, граф вновь уселся напротив Углова. Несмотря на ернический тон, лицо шефа жандармов было совершенно серьезно, и майор Следственного комитета понял, что собеседник ждет отчета.

Делать было нечего. И Углов рассказал графу все: о подозрениях относительно профессора Енохина, о наблюдении за ним, о ночной беседе с профессором и его визави доктором Беллом.

– Вот тогда я и получил от профессора Енохина сведения о солдате Ахмете и каком-то турке, с которым он часто беседовал, – завершил Углов свой рассказ. – Я все вам изложил, ваше высокопревосходительство. Теперь мне хотелось бы понять, откуда вы знаете подробности о моем пребывании в Царстве Польском? Это необходимо… для дальнейшей работы.

«Что я мелю? – думал между тем майор. – Какая дальнейшая работа? Вот вызовет он сейчас караул, и останется мне только уповать на их медлительность. Сбежать, может, и смогу, но задание все будет к чертям провалено…»

Однако граф не спешил звать караул.

– Что ж, я вам скажу, откуда я знаю о вашем пребывании в Радоме, – заявил он. – А заодно дам вам возможность поблагодарить вашего спасителя. Без его помощи вам бы не удалось отбиться от преследователей. Поручик, войдите, хватит прятаться!

При этих словах в кабинет вошел молодой человек, лет двадцати пяти, неприметной наружности, среднего роста. Правая рука у него была на перевязи.

– Вот, рекомендую: поручик Машников! – сказал Орлов. – Можно сказать, ваш ангел-хранитель. Должен признаться: после нашего с вами первого свидания у меня возникло желание узнать о вас побольше. Вот я и попросил поручика слегка присмотреть за вами. За вами, за вашей энергичной супругой, а также за вашим другом и помощником господином Дружининым. И поручик с данным ему поручением прекрасно справился. Он не только доставил мне массу ценных сведений о вашей троице, но и сумел в нужный момент оказаться в нужном месте. Да вы садитесь, поручик. А то вам, с вашей раной, надо пока больше отдыхать.

– Да, сударь, это ведь я сидел в ту ночь в кустах, – пояснил Машников. – Ну, когда вам устроили такой сюрприз в доме пана Гронского. И как удачно сложилось, что я захватил с собой пистолет с запасом патронов! Иначе, боюсь, не удалось бы вам оттуда уйти… Там я и получил ранение в руку. Рана, правда, вовсе не опасная и уже почти совсем зажила.

– Да, верно, вы мне очень помогли, благодарю… – произнес Углов сдавленным голосом. – Но я не понимаю, граф, чем я заслужил такое внимание с вашей стороны. Приставлять ко мне слежку… В тот момент, когда я веду следствие исключительной важности, по поручению самого…

В этом месте он запнулся, вспомнив слова, сказанные шефом жандармов несколько минут назад.

Граф Орлов понимающе улыбнулся.

– В том-то и дело, батенька, что поручение вам давало совсем не то лицо, которое вы мне указали. Это, кстати, тоже заслуга поручика, он мое внимание обратил на то обстоятельство, что вы к Государю с докладами не ходите. Что же это, думаю, за чиновник для особых поручений, который поручителю ничего не сообщает? Тут я подумал, и стало ясно: не сообщаете вы потому, что поручение вам давал совершенно другой человек. Хотите скажу, кто?

– Ну, скажите, – криво усмехнувшись, отвечал Углов.

«Неужели разоблачили? – стучало у него в голове. – Не может быть!»

– Тут есть возможность ошибиться, – признался граф. – Вариантов, собственно, два. Основной тот, что поручение расследовать смерть своего царственного супруга вам дала вдовствующая императрица Александра Федоровна. Как вам мое предположение? Ага, вижу, в лице у вас, батенька, что-то дрогнуло. Кажется, я попал в точку! Да, Александра Федоровна – умнейшая женщина и глубоко преданная своему супругу. Настолько преданная, что, если бы не была при этом истинной христианкой, в могилу бы за ним последовала! Вот она и могла заподозрить нечто неладное и привлечь вас, человека, никому не известного, к такому важному расследованию. Вот моя главная идея. А запасная – та, что поручение вам дал кто-то из моих коллег, министров покойного императора. И скорее всего – граф Павел Дмитриевич Киселев. Государственного ума человек! Что скажете? Молчите? И правильно делаете!

Князь сделал паузу, снова прошелся по кабинету.

– Я вовсе не собираюсь допытываться, кто именно из людей, преданных трону и России, дал вам ваше трудное задание, – веско произнес он, остановившись перед Угловым. – И хотя вы при первом нашем свидании сказали мне неправду, я буду продолжать вас поддерживать. Почему? Потому что одно дело делаем, вот почему! И граф Павел Дмитриевич мог бы так от меня не скрываться. Кажется, я довольно доказал свой просвещенный образ мыслей! Недаром государь Александр Николаевич дал мне на днях новое назначение. Как, вы еще не слышали? Я назначен председателем Секретного комитета по помещичьим крестьянам. Будем вместе с графом готовить ряд важных изменений в нашей хозяйственной жизни. Впрочем, это к делу не относится.

Граф сел в свое кресло, внимательно оглядел сидящих перед ним людей и веско произнес:

– Вы, господин Углов, просили у меня содействия для облегчения ваших следственных действий в действующей армии. И я такое содействие вам окажу. Завтра же я свяжусь с военным министром и, надеюсь, получу от него нужный документ. Вы сможете искать вашего Ахмета и его спутника – турка. В данный момент такие поиски представляются необычайно важными! Если удастся доказать, что османы причастны к смерти русского императора, это нанесет серьезный удар по враждебной нам коалиции держав. И на Австрию с Пруссией подействует. Так что мое ведомство окажет вам всемерное содействие. Я полагаю оставить поручика Машникова при вас – уже не в роли моего соглядатая, а скорее в статусе помощника. Вы, я надеюсь, не против?

– Вообще-то я привык полагаться на собственные силы… – произнес было Углов. Но тут взглянул на забинтованную руку поручика и закончил: – Хотя, впрочем, как будет угодно вашему высокопревосходительству.

– Вот и отлично! – заключил Орлов. – Будете действовать вместе. Ищите турецкий след! А если не найдете…

Тут граф откинулся в кресле и устремил взгляд вдаль.

– Если не найдете, я, честно говоря, не знаю, чем вам дальше помочь, – произнес он. – Помнится, вы, при первом нашем свидании, говорили о возможности покушения на Государя со стороны молодых людей радикальных воззрений. Я тогда категорически отрицал такой вариант. С тех пор я много думал… Вспомнил известное дело приверженцев Петрашевского… Изучал доклады с мест… Но все равно: я убежден, что подобное у нас невозможно. Так что Ахмет, по-моему, – это последняя возможность найти убийцу, если он вообще был.

– Я так не считаю, ваше высокопревосходительство, – заметил Углов. – Я вижу и другие варианты.

– Что ж, дай бог, дай бог! – сказал граф. – Вы человек молодой, энергичный. Может, вы найдете след там, где я его не вижу.

В Бахчисарай, в штаб-квартиру русской армии в Крыму, следственная группа прибыла 12 апреля. Теперь она насчитывала четырех человек: состав группы расширился за счет поручика Машникова.