— Так было непонятно, уходит она из банка или нет…

— Кому непонятно? Тебе, кретин, непонятно? Твоей идиотке «Марте»? Спросил бы в БНД, пусть их агент бы и сообщил. Ты как мудак вокруг БНД два месяца ходил. Вместо того чтобы попросить их о конкретной мелкой помощи, о простой оперативной информации, в чем они не посмели бы отказать, что ты с ними часами обсуждал? Подбивал на антироссийскую политическую кампанию?

— Ну у нас тут тоже не было официальной позиции, что мы хотим от Германии?

— То есть во всем виноват Госдеп? Ты бы на своем уровне решал задачи, а не сидел сложа руки. Официальной позиции ему не хватало. Мы по всем странам засветились как инициаторы, а теперь что? Британцам все отдавать?

— Да, они, как всегда, хотят стать лидерами очередного разоблачения русской мафии в Лондоне.

— Это я без тебя понимаю. А мы тут при чем? Что я скажу Госдепу? На кой хрен мы все затеяли? Лучше бы я на рождественские каникулы вообще не ездил… Так все провалить! Завтра бы арестовали ее на вылете и все!

— Так британцы нас именно об этом и просят, шеф, чтобы мы ее завтра или в воскресенье pick up. Давай команду, мы тут же и арестуем.

— Какого рожна я теперь ее буду арестовывать, если вы ничего не подготовили. Я что, должен за день тебе ноту Госдепа о снятии иммунитета организовать? Вот будет смех. Сначала британская нота, потом русская, а теперь вдогонку еще и из США. Такое даже «Аль-Каиде» не снилось. Как ты допустил, что британцы нас опередили, козел? Ты организовал, чтобы ФБР дело завел и в Госдеп загодя обратился? Ты британцам сказал, чтобы не совались? Нет.

— Ну, ведь можно, наверное, и по-другому. Например, машину мужа остановить, мол, номера грязные… Потом наркотики в багажнике найти, плевое дело для ФБР. На этом основании арест, два-три дня будем разбираться…

— А потом что? Инкриминировать наркотики, найденные в багажнике, образцовой матери семейства, приехавшей сюда на лыжах покататься? Нас с тобой обоих с работы попрут в полпинка. Тебя, кретина, я, впрочем, так и так выгоню, вместе с твоим дружком Стивом. Все проворонили.

— Нет, потом скажем, что ошиблись про наркотики. А к тому времени иммунитет снимут.

— Кто снимет, англичане? И мы ее британцам торжественно вручим, перевязанную рождественским бантиком. Самолет садится в Хитроу, констебли поджидают с наручниками, наши в роли курьеров, мол, сдали с рук на руки в праздничной упаковке. Все камеры мира уже тут, у журналистов вопросов море. Мы, значит, ее за наркотики тут тормознули, при этом ошиблись, а британцы, ну совершенно независимо, тремя днями раньше завели уголовное дело, и вот мы теперь про наркотики забыли, зато вспомнили про британцев и им ее вручаем. Руководство прослезится от счастья. Звони британцам, думайте вместе.

— Я с пяти утра с ними на телефоне, они ни в какую. У них, мол, все подготовлено, вы только ее арестуйте там, потому что она в Лондон может и не полететь. Ноту МИДа британцы уже два дня как отправили в Инвестбанк. А русские — тут же встречную.

— Ну, значит, так тому и быть. Пусть теперь сами расхлебывают. Славы им захотелось. Только в этом я им теперь не помощник.

— Они умоляют, чтобы мы ее арестовали.

— А с какой стати нам это надо?

— Они считают, что президент банка непременно сольет русским. Поэтому она через Лондон может не полететь.

— У тебя мозги уже окончательно в задницу съехали? Сам только что сказал, что русские встречную ноту тут же направили. Значит, этот пидор, президент, им еще раньше все слил. Понятно, ему надо на русских проложиться, он же политик, fuck… А русские ее точно поведут мимо Лондона.

— Вот поэтому МИ-6 и орет, что на нас вся надежда…

— А я именно потому на тебя ору, что ты все провалил. Уж на самый худой конец должен был британцам поставить условие, чтобы те ее в Интерпол объявили. Тогда бы у нас хоть какая-то зацепка была бы для ареста.

— Я говорил им про Интерпол, а они твердят, что при иммунитете не могут.

— Могут, не могут, чистоплюи гребаные. Кто бы потом разбирался, что было до и что было после. Ну подали бы русские им ноту протеста по поводу Интерпола, ну и кого это волнует? Хотят играть по правилам. Типично для британцев. А вся грязь, значит, на нас. Наркотики ей в машину подкидывать… Они за проституцию ее не предлагали тебе арестовать? Или за кражу цыпленка из супермаркета? Которого мы же ей в сумку и подбросим. Они нас за идиотов пусть не считают.

— Шеф, но другого выхода нет. Она сейчас уедет в Москву и все. Русские ее обратно не выдадут.

— Можно подумать, что я этого не понимаю! Вот пусть британцы с этим теперь и потеют. Мы, конечно, свое от начальства получим, что и говорить. Всю ситуацию выпустили из-под контроля. Но если арестуем, получим гораздо больше.

— А если не арестуем, то Госдеп нам припишет, что мы везде засветились, всех на уши поставили, а теперь показали свою беспомощность…

— …и будет совершенно прав. И я буду за тебя, идиота, оправдываться не месяц и не два. Ладно, все равно, сейчас поздняк метаться. Надо отпускать, как ни прискорбно. Потом выждем и зайдем на это дело с другого конца. Каким-то образом надо либо в Канаде еще что-то нарыть, либо этими консультантами, которые с Сериковым работали, плотно заняться, наверняка там что-то найдется. А потом думать, как к этому Барбару пристегнуть. Сейчас даже неплохо будет взять паузу, раз уже все так враскоряку пошло. За пару месяцев что-то наверняка можно придумать. Но чтоб и ты, и ФБР с нее глаз не спускали эти два дня. Как сегодня в Вашингтоне сядут, так чтобы вы их вели. Вдруг нам повезет, и она тут за два дня на чем-то споткнется…

— Но британцы же ноту МИДа не отзовут.

— А это все зависит от того, на чем она может споткнуться. Если что-то реальное, а не идиотизм с наркотиками в багажнике, то я Госдеп уговорю за понедельник наш запрос сварганить. И тогда мы с британцами пободаемся насчет того, где именно она совершила более тяжкое преступление. Но это так, утопия. Просто чтобы Госдепу и Джеку сказать, что мы сделали все, что смогли. На чем она может так проколоться, чтобы мы сумели на этом что-то построить? Нет шансов практически. Но все равно, глаз чтоб не спускали…

* * *

— Мэтт, ну ты надумал что-то?

— Если ты очень хочешь лететь в Лондон, то, думаю, можешь. В сущности, все эти драмы с арестами в аэропорту — это инсценировка. Это все хорошо, если внезапно. А какая тут внезапность? Ты в каком-то смысле к этому готовилась с сентября. Дома у тебя никаких записей, счетов, переписки, надеюсь, нет.

— Так там ничего и не могло быть.

— Этого они, допустим, не знают. Считают, что как раз наоборот. Но понимают, что даже если было много чего, то с сентября ты уже все это куда-нибудь бы рассовала, правда? Поэтому я могу в понедельник им позвонить, узнать, кто следователь и сказать ему: давайте без перформансов. Чтобы никаких арестов в Хитроу, наручников, прессы. Никого этим не запугаешь, и ничего нового ты от этого запугивания не расскажешь. Все, что ты могла рассказать — даже теоретически, — ты уже написала в своем опровержении. И все это ты теперь будешь повторять. Зачем ставить дешевую драму. Поэтому, если необходимо, приезжай. Я с ними цивилизованно договорюсь, что мы к ним придем, пусть они с нами побеседуют, и ты поедешь дальше, поскольку тебя руководство в Москву вызвало.