Ынбëль едва не поперхнулась: Элли, вопрос про Элли, вопрос про Элли от Лекси. Слишком много переменных на одну секунду.

— Всё ещё смущаешься, — с удовольствием отметила Лекси. — Это трогательно, но перестань. Вы ведь дважды встречались.

После ярмарки они действительно встречались. «Виделись, — пришлось себя одёрнуть и поправить. — Мы не встречаемся». Сначала случайно столкнулись у букинистического магазина. Ынбёль в своём фирменном наряде многослойного пугала выносила книги по физике и анатомии, а Эллиот пил кофе с друзьями. На нём света было чуточку больше, чем в звёздах. Ынбёль справедливо решила прошмыгнуть мимо, но Эллиот буквально поймал её взглядом. Подошёл, поздоровался. Оценил все семь заколок, мелькавших в её волосах. Одну поправил: снял и, подцепив лохматую прядь, завёл за малиновое ухо. Ынбёль лепетала что-то глупое и неразборчивое. Эллиот улыбнулся и всё-таки отпустил, галантно кивнув. Вторая встреча уже была запланирована. Лекси безумствовала, подбирая одежду и забивая глаза разноцветными тенями — перестаралась, и Ынбёль всё смыла от непривычки. Эллиот потом спросил, плакала ли она.

— Встречались — это сильно сказано, — с грустью повторила Ынбëль. Ей страшно хотелось убежать в глубины первого этажа дома и попросить духов оставить её погостить. — Мы почти не разговариваем.

— Как так? — всколыхнулась Лекси.

— Я не знаю, что спросить.

— Всё! Всё спросить! Где учится, чем зарабатывает, как у него дела, — она принялась загибать солнечные пальцы, — любимый цвет, есть ли питомец, с кем он был на ярмарке…

Через десять минут Ынбëль неловко перебила:

— Проще написать все эти вопросы на листочек и подбросить ему в карман.

Лекси глубоко задумалась. На неё капало с неба, но она не замечала. Затем энергично отряхнулась и почесала затылок.

— Когда я пришла в дом, то от меня отбоя не было. Даже Джеб сбежал в лес на сутки, — весело поделилась Лекси. — Ты совершенно права, допрос Эллиоту подойдёт только в крайнем случае.

— Я ничего такого не говорила.

— Но я всё равно тебя поняла. Тогда начни… — она явно лавировала между взрывом вопросов и робостью Ынбëль. — Начни с паранормального.

— Чего? — искренне рассмеялась Ынбëль.

— Я хорошая советница, и ты должна меня слушать, — Лекси махом откинула белую косичку с одного плеча и чёрный хвост — с другого. Гордо задрала подбородок, лишь на мгновение лукаво улыбнувшись. — Итак. Ты спрашиваешь, читает ли он гороскопы, верит ли в загробную жизнь, нравится ли ему наш дом, если он здесь однажды побывает. Поверь, раз он не оттолкнул тебя после двух молчаливых встреч, то в третий раз всё и решится. Нужно бить с козырей.

Лекси замахнулась, демонстрируя силу. Добавила:

— А дальше плыви по волне любви и прыгай по сахарным облакам. Всё получится.

— Я боюсь не понравиться.

— Ты уже нравишься!

— Хорошо, я боюсь разонравиться.

— Дурочка, — шикнула Лекси. — Мне ещё раз толкнуть тебя в зеркало?

— Не надо, — вздохнула Ынбëль.

Она посмотрела на руки. Расцарапанные, с оливковым подтоном — их даже кольца не спасали. Поболтала в воздухе ногой: щиколотка не такая тонкая, как у Лекси. Потрогала впавший живот и пощупала выпирающие ключицы. Хорошо, что она редко своё лицо видела, иначе сошла бы с ума.

— Ты выглядишь так, как выглядишь, — перехватила её внимание Лекси вместе с ладонями. — Знаешь, ты милая, когда носишься по дому в своих большущих наушниках, в двух свитерах и в длинной юбке. Совсем как ведьма из современных книжек.

— Я нелепая, — признала Ынбëль. — И ничего не могу с собой поделать.

— Тебя и не заставляют. И не просят, — Лекси мягко коснулась её щеки. — Ты настолько настоящая, насколько небо — голубое, — Ынбёль скептично посмотрела на серое небо. — Я имею в виду вообще, а не прямо сейчас. Ты красивая. Понимаешь?

— Потому что переродилась.

— Я и мёртвую тебя видела.

Ынбëль жалко посмотрела на Лекси.

— Мне кажется, ты его уже любишь.

— До беспамятства, — Ынбёль зажмурилась. Сдалась: — Я попытаюсь поговорить с ним.

— Славно!

— Но не называй его Элли, — она потупилась. — Пожалуйста. Только не обижайся.

— Не вопрос!

Они бродили по улочкам, пока мелкий дождь не перерос в настоящий ливень. Спрятались под первым же навесом, но, учуяв запах свежей выпечки, перебежали улицу и вошли в пекарню.

Потянуло чем-то ореховым.

— Ну надо же! — восторженно крикнула Лекси. Ей, наверное, казалось, что говорит она в полголоса, но услышали её абсолютно все присутствующие.

Включая мягко удивлённого Эллиота Коди Моррисона.

— Ынбёль, — улыбнулся он, когда Лекси, больно толкаясь, подвела их к прилавку.

— Элли… От! — помахала Лекси.

— Лекси, — вежливо кивнул тот. — Вы тут откуда? Почему не в школе?

— Ищем мёртвых птиц! — провозгласила Лекси, а затем, сообразив, что выдала чистую правду, добавила: — Для одного проекта.

— Лекси, купи нам булочек, — отчеканила Ынбёль, взглядом предлагая Эллиоту отойти. Тот пошёл за ней всё с той же улыбкой, какой одаривал её каждый раз, как видел. — Извини. Я знаю, это странно…

— Странно то, что после свидания у нас получается видеться только случайно, — тепло ответил тот. — Ты меня будто избегаешь.

Если бы Ынбёль могла, она бы с разбегу вбежала в обьятья Эллиота Коди Моррисона и не отлипла бы от него уже никогда. Но Лекси была абсолютно права: единственное, что могло отвлечь ведьму от любви — это магия. Ынбёль много занималась, иногда так много, что засыпала прямо над книгами и бездушными насекомыми, а, проснувшись, забывала о еде и просто продолжала заниматься.

— Извини, — повторила она. — Всё этот проект. Никак не могу с ним закончить.

— В колледже так говорят, когда хотят бросить, — очень серьёзно сказал Эллиот.

Ынбёль умерла.

— Нет! — воскликнула она. — Бросить? Нет, ты что? Мы ведь даже не встречаемся, как я могу тебя бросить? То есть, как я вообще могу тебя бросить, ты себя видел? То есть, ты видел меня? То есть…

Эллиот рассмеялся так легко и звонко, что у Ынбёль подкосились ноги. Жизнь возвращалась в её тело по мере того, как она осознавала, что это была лишь шутка.

— Я понял-понял. Но на надо сходить на ещё одно нормальное свидание. С разговорами и… Всем таким.

С разговорами. Да. Его тоже напрягла их прошлая встреча. Ынбёль безнадёжна.

— Дай мне неделю, — попросила она. — И я вся твоя.

— Прямо-таки вся? — Эллиот склонил голову набок.

Да, Эллиот Коди Моррисон, вся, подумала Ынбёль. Ни одна первоэтажная тварь меня не сожрёт раньше тебя.

— Дождь кончился, — покраснев, сказала Ынбёль. Эллиот попытался возразить, но Ынбёль гаркнула: — Лекси! — и, кивнув, потащила перепуганную Лекси на улицу. Та едва успела помахать Эллиоту бубликом.

— Фто такое? — спросила она, даже не пытаясь вытащить изо рта фисташковый круассан. — Дофьть фе!