Вот лично я не уверена, что Антон на ровном месте сменил ориентацию. Наверняка были предпосылки и поломанная детская психика. На зажравшегося мажора, которому нужно попробовать всё, Антон не похож.

    Я откликнулась на поцелуй.  Эта скрытая игра, где у нас взаимный интерес. Не стала его обламывать, мамочка Аида беспокоилась очень сильно. А заметив, что я тоже обвила высокого Антона рукой за талию, даже облегчённо вздохнула.

    Не знала точно, как можно использовать Антона. Но с ним мы почти договорились о взаимовыручке. Тогда меня выручать было не нужно, а вот теперь…

    Я так скучала по Касперу!

    – Так что, котёнок, прокатишь папу? – испепелял меня взглядом Фролов.

    – Оплачивать штрафы будешь ты, – усмехнулась я.

    – Конечно, – под смех гостей Алексей сгрёб меня в объятия.

    В доме была своя закрытая территория. Квартир в наешм здание было немного, поэтому зрители в основном были из своих.

    Прямо у самого входа стоял новенький Бентли «Континенталь» красного цвета. С уродливой мордой и маленькими фарами, большой решёткой, похожей на рот кашалота.

     Кожаный салон молочно-синего цвета. Наивысший комфорт… Мои дрожащие руки и полное непонимание куда жать.

   Алексей сел рядом. На заднее сидение сели мой и его охранники.

    Я завела машину и стала изучать, что к чему. Чувствовалось, как мужчины на заднем сидении нервничали и мечтали мне всё объяснить. Но молчали. Зато шумели приглашённый, выбежавшие посмотреть на подарок.

    Алексей снял машину с «парковки», я медленно поехала. Никакого восторга и куража, как в первый раз. Только губа трясётся от дикого страха.

    – Выезжай на улицу, – сказал Алексей тихо, но послышался приказ.

    Я взяла себя в руки и свернула со двора. Фролов сам включил поворотник.

    Меня трясло, я пыталась смотреть в зеркала и вперёд. Нервно путала педали. Ехала медленно. Мне сигналили, заглядывали в окно и показывали разные знаки. На один такой я загляделась и въехала прямо в зад, остановившейся машине впереди.

    Из чёрного внедорожника вывалило аж четверо мужиков. Пока я искала аварийную сигнализацию, они обступили машину. Один из бритоголовых накренился над стеклом водителя, и я нажала стеклоподъёмник.

    – Чё, коза, наотсасывала?! – взревел бешеный мужчина. Но напугать меня ещё больше, не смог.

    – Папа подарил, – тихо ответила я.

    Папа щёлкнул пальцами. С заднего сидения ему дали большой чёрный пистолет. Прямо на вытянутой руке у моих глаз, Алексей направил оружие в голову бритоголовому.

    Незнакомец выпучил глаза и приоткрыл рот, из которого выпала зубочистка.

   – Нах*й, съ*бал, – спокойно сказал ему Фролов, – а то мозги вышибу.

  – Лано, чё, нормалёк всё, – поднял руки мужик и вместе со своими друзьями быстро погрузился в чёрную машину.

    Они уехали, Алексей убрал пистолет.

    – Не спеши, котёнок, всё получится.

    Через полчаса, я дрожащими руками брала из золотой коробочки с брильянтами таблетку антидепрессанта. Маша поделилась.

   – Спать захочешь, –  предупредила она.

    Я же в свою очередь объявила гостям, что в клуб не поеду. И плевала я на них и на всю их грёбанную тусовку.

   – «Я хочу к тебе. Я сильно боюсь за тебя. Но не могу больше. Мне страшно», – отправила я сообщение.

    – «Завтра, как договорились, около университета», – прилетел ответ от Каспера.

    Я лежала на круглой кровати и смотрела в панорамные окна на город.

    У Каспера тоже хороший вид из окна. И кровать большая. И ещё две комнаты, в которых я не была.

    Нужно было собираться с духом и уезжать от Фролова.

****

    Утро получилось не очень. Я с такой ватной головой сидела у зеркала, что совсем не видела, во что меня превращают. И холодный душ не помог.

    Сильные же таблетки Машка пьёт!

    Маша мне подарила парикмахера и визажиста. Ещё серый сарафан от очень известного кутюрье. Строгий, длина до колен, но очень стильный с косыми линями на поясе и страшными пуговицами на груди.

    Завтракала я в одиночестве. Маша уже съехала, Фролов не ночевал. Стол был укрыт белоснежной скатертью. На телефон приходили одно за другим сообщения. Поздравления с днём рождения. Запоздалые. И два сообщения от Каспера, которым я улыбнулась. Как всегда:  «Доброе утро, котёнок. Я люблю тебя!»

    Я ему в ответ в любви призналась и поймала дзен нового дня.

    В обществе своего охранника я вышла из квартиры. В пальто и уютных сапожках, со школьной сумкой в руках, точнее студенческой, но разницы почти никакой. Я села в свою машину, только на кресло пассажира. За руль сел охранник.

   Его дольная физиономия блистала от восхищения. Он вёз меня в университет на очень дорогой машине. И был невероятно счастлив. Настроение наше слилось воедино, и я даже включила музыку.

   – Как вас зовут? – решила познакомиться я.

    – Елисей, – тут же ответил голубоглазый блондин, как с обложки журнала.

    Королевич Елисей.

    Он вкусно пах каким-то морским бризом. Был невероятно красив. И мне даже захотелось потрогать его бледное лицо, чтобы убедиться – у него нет на коже тонального крема и пудры.

    Конечно, не было.

   Его же специально подбирали. Для красоты и безопасности.

   Бред какой-то…

    С другой стороны, я уже должна вливаться в тему. Мне будут завидовать все! И теперь поползут слухи, что я не только папина любовница и любовница сводного брата, но ещё и охранник мой тоже любовник.

    Вот такая я развратница.

    Машины одна другой дороже. Мне подмигивали богатые парни. Они знают, кто я. Познакомился со мной новенький, кажется, из Тюмени прилетел или ещё откуда. Но его вытолкал Антон и поцеловал меня в щёку.

   – Пошли быстрее, замёрзнешь, – потащил меня за собой.

    Антон при параде. В серебристом строгом костюме. Волосы набок зачёсаны, и бородка подстрижена стильно. Очки на, покрасневшем от мороза, носу.

   Он заканчивал в этом году свой экономический факультет. А я первокурсница.

    Мы поспешили по дорожке к главному входу. Здоровались на ходу, улыбались. Мы – самая красивая пара университета. Про Антона слухи разные ходят, теперь престанут.

   Расстались мы у гардероба. Опять поцеловавшись.

Я увидела рыжеголовика. Это моя Лизка. Она  сильно выделилась из толпы, своей яркой шевелюрой и незабвенным зелёным свитером.