– «Каждую минуту рождается ещё один простак» - это был девиз Барнума. У него всегда находилось что-нибудь интересненькое для каждого. Его считают основателем современного шоу-бизнеса, – воодушевлённо втирала я мужчине, который стеклянными серо-голубыми глазами восторженно меня рассматривал.

    Был он необычный. Резко отличался от всего народа, что приехал на ВИП-вечеринку в особняк. Возможно, тем, что приехал уже навеселе. А может, потому что у него была бородка, растрёпанные темно-русые волосы, и белую рубаху он носил не строго, а по локоть закручивал рукава. И оголялись на мощных предплечьях красивые наколки. Он не носил галстук, как все мужчины в нижнем зале. Белоснежный ворот был расстёгнут.

     Необычный. А по «эффекту Барнума» людей привлекают необычные вещи.

     Вот и я немного залипла на этом странном незнакомце.

     – Гороскопы – это эффект Барнума? – широко улыбаясь, спросил мужчина.

     Улыбка белоснежная, зубы ровные.

     Красавец!

    Он достал пачку сигарет. Предложил мне взять одну.

   И я взяла, хотя не курила.

   Голос у него приятный. Наверно у мудрого Каа такой был. У змея искусителя точно.

   – Да, – кивнула я. – Профессор Бертрам Форер провёл эксперимент над своими студентами, составив каждому индивидуальный гороскоп. В общем, всем одно и то же написал, и все радостно согласились, что это про них.

       Он закинул голову назад и рассмеялся. Странно, что он не вызывал у меня отвращения. Вот на тусовке Малышева, где первокурсники набухались и обдолбались, мне все были противны. А этот мужчина, он словно, отдыхал. И это было красиво.

     Его так смешно звали. Каспер. Я хотела сразу спросить: «Доброе приведение?», но передумала. Думаю, с детства у него спрашивают именно это. Конечно, такое задолбает. А так как я будущий психолог, мне меньше всего хотелось долбать симпатичного мне человека при первой же встречи.

   – Я юрист, – он дал мне прикурить.

    Я вдохнула горький дым, но не полной грудью, а так. Просто хотелось быть с ним на одной волне. Он, конечно, старше. Лет тридцать. Но самый приятный из гостей.

   – Я на психолога учусь, – щурясь от дыма, улыбнулась я.

     Дым вытягивало вверх. Это крытая терраса. Было достаточно прохладно, через сплошные стеклянные стены просматривался вечерний заснеженный лес, и серебрящиеся под светом фонарей сугробы.  Ещё была видна часть дорожки, что вела от ворот к центральному входу. Там мелькнула чёрная машина. Кто-то ещё из гостей подъехал.

   – Дай догадаюсь, первый курс, – Каспер меня осмотрел с ног до головы. – Есть восемнадцать?

   – Какой интересный вопрос, – хитро покосилась на него. – Я выбираю «звонок родителям».

– Жаль,– неожиданно выдохнул мужчина, и всем лицом подтвердил свои слова. Брови разъехались, улыбка пропала, он тяжко вздохнул.

– Что именно жаль? – с любопытством поинтересовалась я, куря сигарету без затяжек.

– Я надеялся, что ты из эскорта, – честно признался Каспер. – Уже план на вечер придумал.

– План хорош? – шёпотом поинтересовалась я.

– Идеален, – он выхватил у меня сигарету и бросил её в урну. – Ты не куришь, хватит давиться.

Я только посмеялась. Хотя внутри мне было стыдно и обидно, что раскусили.  Но я училась проигрывать с улыбкой на лице. И врать, не краснея.

– Лучше расскажи, где эффект Барнума применить можно, кроме шоу-бизнеса? – Каспер видимо понял, что я могу уйти, поэтому решил продолжить разговор.

   Ведь я ему тоже понравилась? А что если сказать, что я эскортница и поехать с ним? Раскусит. Или выдадут меня.

– Был такой чел, Джордж Паркер он несколько раз продал Бруклинский мост…

Я не успела договорить, а Каспер опять рассмеялся.

– Вот эту историю я помню, – улыбался он с блеском в глазах, изучал моё лицо. – Какая ты приятная девушка. Такие истории знаешь.

– На самом деле, я недавно это читала, чтобы Машку от гороскопов отвадить.

– А Машка это кто? – вскинул бровь Каспер, продолжая меня обмусоливать пьяным взглядом.

– Машка Фролова, – повела я плечом. – Заплатила астрологу невероятную сумму денег, чтобы тот ей почасовой гороскоп составил.

– Без лоха и жизнь плоха, – хохотнул Каспер. – А Машка тебя намного старше, чтобы ты к ней так панибратски.

– Ты её знаешь? – удивилась я.

Вообще-то сорокалетняя Маша любила ходить в гости и шляться по тусовкам, её многие знали. Но уважать её очень сложно. Гороскопами она не ограничивалась.

– Моя старшая сводная сестра.

   У Каспера блистательная улыбка. Он очень красивый. Почти, как Маша Фролова. У моего отчима двенадцать детей от разных браков. Они все похожи. Вот такие вот, как Каспер: тёмные или тёмно-русые волосы и серые глаза. Теперь у них есть я – голубоглазая блондинка.

– Что загрустила? – подмигнул мне Каспер. – Как тебя зовут психолог-первокурсница?

– Ульяна Фролова, – недовольно ответила я и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, поспешила убраться подальше от сводного брата и холодной террасы.

А счастье было так близко.

****

   Я так огорчилась, что даже Кирилл Малышев, неожиданно появившийся с родителями на вечере, не  порадовал. А вот он мне обрадовался, потому что компания была так себе. Похоже на вечер встречи выпускников «через сорок лет».

   Я улыбнулась Кириллу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

   Врать, не краснея, всё время улыбаться и держать гордо голову меня учил отчим, Алексей Фролов. И хотя я до сих пор не могла понять, зачем покупать лифчик за тринадцать тысяч рублей, когда за триста не хуже, я постепенно превращалась в золотую девочку.

    Но Машка всё равно злорадствует, что деревню из меня не выжечь.