— Двадцать первая! Двадцать первая! Открывайся!

Дверь, естественно, и не думала открываться, а старушка уже нервничала.

«Это судьба! Если сейчас кто-нибудь впустит ее, то я потеряю предоставленный судьбой шанс!» — в панике думала Светлана.

Она резко встала и подошла к двери.

— Вы хотите зайти? — обратилась она к старушке.

— Конечно, милая! Я иду к себе в квартиру, а он меня пускать не хочет! — возмутилась та, стукнув кулаком по домофону.

— Так вы откройте дверь ключом или наберите номер квартиры и вас впустят оттуда, — предложила Светлана.

— Так я одна живу, кто же меня впустит? А про какой ключик ты, дочка, говоришь? Такой маленький, черненький, с круглой пипочкой? Мне его неделю назад принесли и еще деньги за него взяли. Я даже два купила, потому что у меня ведь склероз. Так ключи в кухонном шкафчике лежат, я и не подумала их взять. Что же мне делать, дочка? Как домой попасть? — Женщина почти жалобно смотрела на Светлану.

— Я вам помогу, но у меня к вам будет одно серьезное дело. Давайте присядем на минутку. — Взяв под локоть старушку, Светлана показала на скамейку, а старушка при этом подозрительно посмотрела на нее. — Возможно, это дело будет стоить денег, то есть я заплачу вам, — добавила девушка.

Во взгляде старушки появился интерес, и она уверенно прошла к скамейке.

— Меня зовут Светлана. Я живу в соседнем доме, — начала девушка, усаживаясь рядом с ней, — может, вы даже видели меня когда-то. Я работаю в ресторане солисткой ансамбля, — на ходу сочиняла Светлана, — и часто возвращаюсь домой ночью, меня подвозят домой поклонники. Ну вы понимаете: цветы, поклонники и ревнивый муж, поэтому в свой дом я идти не могу. Я всегда заходила на пару минут в ваш подъезд, чтобы спрятать букет и дождаться отъезда моего провожатого. Не могла же я у него на глазах выбрасывать букет в мусорку? — рассказывала Светлана старушке уже чистую правду.

— А! — радостно воскликнула старушка. — Так вот откуда букеты на наших почтовых ящиках! Я даже пару раз успевала вперед Федоровны из двадцать пятой подобрать букет. Она рано со своей собакой гуляет, вот она мне про букеты и рассказала.

Найдя словам девушки реальное подтверждение, старушка успокоилась и внимательно смотрела на Светлану, ожидая, когда та перейдет к денежному вопросу.

— Вот поставили вам эту новую дверь, и я теперь не смогу попасть в подъезд, а мой поклонник ведь думает, что я здесь живу. Не могли бы вы на время продать мне свой второй ключ? — Светлана быстро от объяснения перешла к делу. — Я вам хорошо заплачу, а когда у меня появится другой поклонник, то я верну вам ключ. Я оставлю вам номер своего телефона. — Светлана для убедительности достала из сумки свой телефон и выжидательно смотрела на старушку.

Та о чем-то мучительно думала и тоже внимательна смотрела на девушку.

— А сколько ты заплатишь? — раскрыла наконец она свои карты.

Светлана вынула деньги из сумочки и разложила их веером, понимая, что не может мелочиться, потому что это нужно для ее будущего. Старушка глазами жадно пересчитала купюры.

— Так это же моя пенсия почти за три месяца! — воскликнула она.

Светлана видела в ее глазах и жадный блеск, и сомнение.

— Да вы не сомневайтесь, ничего плохого я никому не сделаю, — пыталась она хоть как-то успокоить старушку.

— Да я понимаю, дело-то молодое. И я когда-то была молодой, и у меня были поклонники, и мне цветы дарили, опять же цветы-то твои я ведь видела, значит, ты не врешь. Меня Зинаидой Вячеславовной зовут, — неожиданно представилась она.

— Очень приятно! И конечно, я не вру. Вы и дальше сможете забирать мои букеты, — предложила Светлана, видя, что старушка все еще сомневается.

— А, ладно! Помогу тебе, девонька! Только как мне сейчас в квартиру-то попасть? И научи ты меня этим замком пользоваться, — попросила старушка, глядя на деньги.

— Конечно! — обрадовалась Светлана. — А деньги вы уже возьмите. — Она протянула ей купюры.

В один миг они оказались в сумке старушки. Глаза ее еще больше заблестели.

«Непонятно, отчего сияют ее глаза: от только что промелькнувших перед ними видений давней юности или мелькнувших перед глазами купюр? Да, руки у нее значительно проворнее ног!» — думала Светлана, медленно следуя за Зинаидой Вячеславовной.

— Сейчас мы наберем номер квартиры вашей Федоровны, и вы вот сюда, — девушка пальцем дотронулась до микрофона, — попросите ее открыть вам дверь, потому что забыли ключ, — объясняла Светлана, молясь про себя, чтобы неизвестная ей Федоровна была дома и умела открывать дверь из квартиры.

Она оказалась дома и дверь им открыла.

— Ты постой тут, — Зинаида Вячеславовна показала рукой на хорошо знакомые Светлане почтовые ящики, — я сейчас принесу тебе ключ.

Через пять минут желанный ключ был уже в руках у Светланы и она показала старушке, как им пользоваться.

— Раз мы с тобой знакомы, то я, пожалуй, скажу Федоровне, что это мои букеты на почтовых ящиках лежат, — не то спрашивала, не то разговаривала сама с собой Зинаида Вячеславовна.

— Конечно, скажите, — на всякий случай ответила ей Светлана и, попрощавшись, пошла к дому Славика.

«Ну вот! Останусь в глазах Макса честной женщиной! — радовалась она, передергивая плечами от озноба. — Замерзла как собака! Вроде март начался, а тепла не чувствуется. И душевного тепла тоже не чувствуется. Опять же Славик со своими пельменями! Может, Восьмого марта мне удастся что-то изменить? По крайней мере будет повод», — думала Светлана, поднимаясь по лестнице на пятый этаж.

Навестив родителей, Максим вернулся к себе в квартиру. По дороге ему вспомнилось предложение отца о романтическом ужине.

«А что? В этом что-то есть… — думал Макс, осматривая свою квартиру, в которой уже давно не было женщин, — в этом есть свои плюсы».

Плюсы Макс видел в том, что, приведя Светлану в свою квартиру, он не должен будет идти в ресторан, тащиться за полночь на какую-то там Парковую, а потом еще позднее возвращаться домой.

Но рядом со всеми этими плюсами Максу отчетливо виделся и огромный минус. Этот минус заключался в том, что у романтического ужина могли, а скорее, должны быть романтические последствия. К ним Максим готов не был.

«Да ладно! Я уже давно не девственник, да и верность мне хранить некому», — думал Макс, расхаживая взад и вперед по своей огромной комнате.

Он даже себе не хотел признаться в том, что женщин в этой квартире не было с момента его поездки в Сибирь, что