– Да я не про то! Этот, кого ты ждешь, правда жив, да? Ну ничего себе! Вот классно! Что ж ты не говорила?

На большинство вопросов, задаваемых Наташкой, ответов не требуется. Если она их задает, то уже уверена в ответе, что сильно упрощает общение с ней.

– Вообще-то я говорила, и не раз.

– Ну ладно, завтра вставать рано, спокойной ночи, – Наташка махнула мне рукой и стала спускаться по лестнице. Не полпути оглянулась: – А знаешь, что однажды сказал Егор?

– Ну?

– Он сказал: хотел бы я, чтобы меня так ждали!

С этими словами Кремнева убежала, а я выключила свет и легла, уверенная, что к утру мальчишки будут осведомлены о моем предстоящем задании не хуже девчонок.

Среди ночи я была разбужена толчком в бок. Конечно же, опять Лилька! И почему я не удивлена?

– Хоть что-то в этом мире остается стабильным! – Я включила свет и села, прикрывая глаза. – Значит, так. Сейчас ты остаешься здесь, а я иду ночевать в твою комнату. А завтра вы поменяетесь с Шаровым!

– Но…

– Никаких но. Достали уже, ни одной спокойной ночи!

Я усадила ее на свой диванчик, демонстративно выключила свет и отправилась вниз, прикрыв за собой дверцу. Утром я из-за Саши опять забыла ключ на дверной ручке черной комнаты, и вот начинаются приключения! Но сейчас мне ужасно хотелось спать. Пусть там хоть Колька ногами топает, хоть черти рогатые резвятся – я иду спать, и плевать на все!

В Лилькиной спальне горел свет и валялись два опрокинутых стула. Я поставила их на место, захлопнула дверь и улеглась на ее кровать поверх одеяла. Спать!..

Тишина стояла мертвая, не то что у меня наверху. И в этой тишине…

Нет, не шаги. Скрипа не было, было другое. Еле-еле слышно снизу донесся тоненький тихий плач, жалобный и безнадежный. Так плачут, когда потеряно уже все.

Тут я и поняла, что на Кольку мы наезжали зря.

Все же встала, заглянула в Колькину комнату – он спокойно спал. Тихо, на цыпочках, спустилась я на первый этаж и включила свет в коридоре. Оглянулась. Здесь царила сонная тишина, дверные проемы в кухню и гостиную зияли теменью. А на ручке двери черной комнаты висел ключ, как я и повесила его утром. Стоп, а прошлой-то ночью он качался. Качался! И если Колька тут ни при чем, то тогда…

По моей спине прошел холодок. Что здесь происходит?!

Ни на одной внутренней двери в доме не было встроенных замков. Были шпингалеты изнутри, и то не на всех. А здесь надежный замок – и ключ, висящий на ручке. Почему так?

Черная комната…

За дверью было тихо. Кулон мой чуть-чуть потеплел, но не настолько, как при опасности.

Силой воли я подавила страх. Сняла с ручки ключ, повертела в руках и повесила обратно. Нет уж. Если открывать, то не сейчас.

Я снова припала ухом к двери, а потом, как вчера, с громким шорохом провела по ней ладонью.

Прошло несколько долгих секунд, а затем я услышала такой же шорох изнутри. И теперь это нельзя было списать на прикосновение одежды – я за одеждой проследила.

За этим последовал – или мне послышалось? – тихий-тихий вздох той стороны.

Пулей взбежав наверх, я зашла к Кольке Шарову и разбудила его:

– Ну, что опять такое?! Мне домой уехать?!

– Нет, Коля, на этот раз ты полностью оправдан. Теперь я точно знаю, что это не ты ходил ночью внизу.

– Какое счастье! Обнадежила! – съязвил он. – А будить-то зачем понадобилось?

– Слушай меня сюда, – подняла я палец. – Утром ты скажешь Лильке, что это ты безобразничал в черной комнате все эти ночи.

С него даже сон слетел.

– Это еще почему?!

– Попросишь прощения и поменяешься с ней спальнями, – властно продолжала я.

– Не понял? Ну, ее комнатка нравилась мне с самого начала… Но почему я должен просить прощения за то, чего не делал?!

– Завтра я тебе объясню, хорошо?

– Нет, не завтра! – взвился Шаров. – Я требую объяснения прямо сейчас, понятно?!

– Ладно. Знаешь, как я вычислила, что виноват не ты?

– Как?

– А так, что ты – здесь. И все остальные здесь. А шаги – там. За запертой дверью.

– Что?!

– Просто не будем пугать Лильку, она слабонервная. – Я повернулась и вышла, оставив Кольку сидеть с ошарашенным видом.

Утром он галантно попросил у Лильки прощения, припомнив себе в оправдание какую-то старую обиду. Лилька великодушно простила его и, по моему настоянию, перебралась в его комнату. Сам же Шаров занимать Лилькину спальню не стал, а переселился к Егору. Они вместе перетащили кровать, а потом куда-то убежали.

А Лилька-то! Как только великое переселение закончилось, она пошла в ванную и через полчаса вышла оттуда… огненно-рыжей!

Мы давно привыкли к ее экспериментам с прическами, но тут я обмерла, вспомнив о своем задании.

– Лилька, ты что, чокнулась? Я же тебе вчера говорила…

– Вот потому я и покрасилась, – улыбнулась подруга. – Поймаем этого твоего мытаря на живца! Будем кататься по электричкам и маячить на перроне – авось он меня увидит да привяжется, тут ты его и вычислишь.

– Если он прежде не выбросит тебя из поезда!

– Риск – дело благородное! – расплылась в улыбке моя подруга. – Ты же меня спасешь, правда?

– Ночью каждого шороха боишься, а днем нарываешься на неприятности?

– Так то ж ночью, ночью темно и страшно… – брякнула она и запнулась на полуслове, почуяв некую нелогичность.

Ну не идиотка, а?

– Значит, так, – строго сказала я. – Вы сейчас дружно отправляетесь на конный двор и катаетесь на лошадках. Или куда хотите, но задание это мое, и выполнить его должна я, а не вы. Это принципиально. Понятно? Думаю, мальчишки уже в курсе всех подробностей, значит, так им и передай. Где они, кстати?

– Не знаю, куда-то побежали, – беззаботно ответила Лилька. – Я их подожду и… пойдем кататься на лошадках.

Вернулись они где-то через час. Первым ввалился Колька, не разуваясь, прошел в гостиную и плюхнулся на диван.

– Вот это вокзал! Прикиньте, там табличка висит, ему почти двести лет!

– Какой вокзал? Станция за балкой? – не поняла я.

– Ага, станция. Там вокзалище – столица отдыхает. Мне сказали – тут пересечение каких-то старых дорог было… Короче, вот расписание электричек.

На столе передо мной лег листок, исписанный Колькиными каракулями. Впрочем, я их давно научилась разбирать, проверяя Колькины домашние задания. Там были нарисованы две стрелочки в разные стороны, а под ними – два столбика цифр.