Я кричу, но звук быстро обрывается, когда я погружаюсь. Я тону с такой скоростью, что проигрываю битву со своим бикини, и я все еще пытаюсь его поправить, когда наконец снова всплываю.

— О, ты должна была сказать, что хочешь повторить наше купание нагишом, — говорит Алекс с ухмылкой, когда мельком видит мою грудь. — Я пытался быть вежливым, не снимая боксеров, но—

— Даже не думай об этом, — рычит Деймон, подходя и становясь передо мной, чтобы я могла привести себя в порядок, не сводя глаз с Алекса.

— Боже, с тобой неинтересно, братан.

— Я думаю, Калли не согласилась бы, верно, Ангел?

— Полный отстой, — невозмутимо произношу я, прежде чем огромная волна воды обрушивается на меня, когда Алекс набрасывается на Деймона, и они начинают вести себя как дети, которыми я не совсем уверена, что они когда-либо были, и начинают бороться и плескаться друг в друга водой.

Я забываю обо всем, что нас окружает, обо всем том дерьме, которое является нашей реальностью, и просто откидываю голову назад и смеюсь над ними, пока они развлекаются.

15

КАЛЛИ

Алекс остался с нами еще на два дня после того, как мы провели день, расслабляясь на пляже и ведя себя как дети в море, прежде чем он вернулся к реальной жизни в Лондоне.

Мне нравилось видеть их вдвоем без груза или давления реальной жизни, давящей на их плечи.

Их связь сильнее, чем я когда-либо предполагала, и вид их совместной работы сводит меня с ума. Прошлой ночью они готовили вместе, и, клянусь, я все это время сидела за столом посреди комнаты, уткнувшись челюстью в пол, когда они плавно двигались вместе. Это было почти так, как если бы они были одним человеком.

Я хотел бы, чтобы у нас было больше времени, или больше для того, чтобы они могли проводить больше времени вместе. Они оба выглядят намного счастливее после того, как хорошо провели время вместе.

— Чему ты улыбаешься? — Спрашивает Деймон, забираясь обратно на шезлонг со свежими напитками и тарелкой чипсов для меня, поскольку я снова жаловалась, что проголодалась.

— Когда все это будет сделано, я думаю, нам следует отправиться в отпуск. Настоящий отпуск.

Злая усмешка растягивает его губы, когда он опускается рядом со мной и засовывает в рот пригоршню чипсов.

— Черт возьми, да. Частный бассейн. Частный пляж. Мы можем провести все время голыми.

Мои бедра соприкасаются при виде нарисованного им образа, несмотря на то, что не так давно он заставил меня выкрикивать его имя в душе после того, как мы искупались при лунном свете.

— Как бы удивительно это ни звучало. Я больше думала обо всех нас.

— Все мы? Например… включая твоих брата и кузена? — спрашивает он скептически.

— Да, — соглашаюсь я, но мой желудок сжимается, несмотря на то, сколько уверенности я вкладываю в свой голос.

— Калли, — предупреждает он, но я закрываю ему рот рукой, прежде чем у него появляется шанс сказать то, что, я уже знаю, сорвется с его губ.

— Мы собираемся найти способ. Мы должны. Это, — говорю я, поворачиваясь на бок и кладя другую руку ему на затылок, — слишком важно, чтобы от него отказываться, потому что другим это не нравится. Мне насрать на их мнение или их ожидания от меня. Я хочу этого. Я хочу тебя.

— Калли, — выдыхает он, когда я опускаю руку. — Я тоже этого хочу. Больше всего на свете. Но я просто не думаю, что это будет возможно.

— Так и будет. Это должно быть.

— Но твой отец—

— Трахни моего отца. Конечно, они хотят, чтобы я была счастлива, желая их идеального партнера для меня? — Грустное, сочувствующее лицо, которое смотрит на меня в ответ, кажется, не подтверждает это утверждение, и мое сердце падает.

— Он годами искал и планировал твоего будущего мужа. Каждого парня неосознанно проверяли на пригодность. Я почти уверен, что каждый потерпел неудачу, имей в виду. Его стандарты чертовски высоки.

— Как и мои.

Горький смешок срывается с его губ. — Вряд ли.

— Ты ошибаешься, — говорю я, отставляя свой напиток и отодвигая тарелку с чипсами, я больше не хочу ничего, кроме мужчины передо мной. От него исходит уязвимость, и я отчаянно хочу избавиться от нее. Чтобы каким-то образом убедить его в том, насколько он невероятный.

Закидывая ногу ему на талию, я устраиваюсь над ним и опускаю руки по обе стороны от его головы.

— Я хочу, чтобы мой мужчина был сильным. — Я провожу губами по его губам. — Независимый. — Оставляю поцелуй на его подбородке. — Могущественный. — Я облизываю линию на его горле, вибрация его одобрительного рычания заставляет улыбку подергиваться в уголках моего рта. — Опасный. — Мои руки проскальзывают под ткань его рубашки, заставляя напрячься его пресс, когда я продвигаюсь выше. — Смертельно, — шепчу я, когда он помогает мне сесть, чтобы я могла стянуть с него футболку. — Все еще уязвимый. — Мои губы находят верхнюю часть его самого длинного шрама. — Храбрый. — Мои губы скользят по нему, пока его пальцы перебирают мои волосы. — И все же ему немного страшно.

Мои глаза удерживают его, когда он грубо сглатывает, его губы слегка приоткрываются, а брови слегка хмурятся.

— Умный. — Он насмехается над этим, но его аргумент прерывается, когда мой язык находит начало его V-образной линии. — Решительный. — Я опускаюсь ниже, заставляя его снова зарычать, прежде чем мои пальцы находят завязку на его спортивных штанах. — Страстный.

Я опускаю ткань, и он помогает мне, поднимая свою задницу с шезлонга.

— Сексуальный. Темный. Немного сломанный, но во многом совершенный.

— Калли, — выдыхает он, когда я облизываю его твердую длину.

Обхватывая рукой основание его члена, я обвожу языком головку, наслаждаясь глубоким стоном, срывающимся с его губ, и тем, как его бедра подскакивают на шезлонге.

— Черт возьми, Ангел, — рявкает он, когда я наконец беру его в рот. — Ах, чееерт, — стонет он, его пальцы запутываются в моих волосах, посылая вспышку боли вниз по позвоночнику. — Твой рот. Блядь. Мне этого никогда не будет достаточно.

— Хорошо. Потому что у тебя не будет шанса, — признаюсь я, прежде чем снова прижаться к нему.

Возможно, я неопытна в этом, но я быстро поняла, что ему нравится. Где лизать, насколько сильно сосать, и в мгновение ока его длина набухает у меня между губ, готовясь к удару.

— Черт, ты так хорошо сосешь у меня, красавица. Твой рот грешен.

Как раз перед тем, как он кончает, раздается грохот, который звучит так, будто он исходит изнутри дома. Но я не хочу, чтобы это заканчивалось здесь, несмотря на то, как его глаза расширяются, когда он удерживает мои, я не сдаюсь.

Я беру его глубже,