— Да обычным. Задиристым, отчаянным. Мать только и успевала получать выговоры в школе. Но когда начал драться, стал куда уравновешеннее. Видимо вся подростковая дурь оставалась на ринге.

— А твоя мама? Какой она была?

— Настоящей волчицей. Защищала свое логово и своего щенка до тех пор, пока не сломалась. Она работала целыми днями без выходных, вечером приходила домой и еще успевала заботиться обо мне, хотя я видел, насколько ей тяжело, как она вымотана.

— Почему отец ушел?

— Потому что был поганым псом, а не волком, — и глаза Рика на мгновение вспыхнули. — Набрал кредитов, жил на широкую ногу, только мы об этом узнали позже, когда он свалил. У меня раньше была мечта. Добиться успеха, вытащить мать из той помойки, в которой жили, а потом найти папашу и отмудохать так, чтобы до конца жизни гадил под себя. Но жизнь подкорректировала планы. Мамы не стало, и я полостью сконцентрировался на себе, на боях.

Вдруг Мира коснулась его лица, провела пальцами по лбу, носу, спустилась к губам. Да, у них нет будущего и однажды все закончится, но сейчас… сейчас можно… потому что душа просит тепла и нежности.

— Поцелуй меня, — посмотрела ему в глаза, — как утром.

Рик сейчас же поцеловал. Мира даже не заметила, как осталась без всего, поняла, лишь ощутив его руку между ног. Зверь аккуратно ласкал, когда надавливал на вход, с губ девушки слетали стоны.

— Возьми его… — произнес сквозь тяжелое дыхание.

И она обхватила член, отчего внизу живота тотчас засвербело, сознанием овладело желание близости, которое затмило и страх, и сомнения. Мира начала покачивать бедрами, рукой продолжала активно ласкать волка. Как же хотелось большего, чтобы Зверь оказался над ней, ощутить тяжесть его тела и стать его женщиной по-настоящему. Но Рик по-прежнему не торопился, хотя и видел, и чувствовал ее желание.

Лиска сдалась быстро, она резко сжала ноги, по которым прокатилась легкая дрожь, а Войтов пальцами ощутил обилие влаги. Тогда и себе позволил расслабиться. Оргазм накрыл с головой, из-за чего зарычал, но рычание заглушил поцелуй, Мира снова проявила инициативу. Рик в этот момент осознал нечто важное. Теперь главное, чтобы и она осознала.

Спустя полчаса на телефон пришло смс от Фила: «Рики! Меня не будет пару-тройку дней в городе, не теряй. Решил тоже душу отвести в горах. Если возникнут проблемы или просто захочешь поболтать с другом перед сном:))) обращайся к секретарю. Хорошего отдыха!»

Утро началось по-особенному. Мира проснулась в руках Рика, в руках этого большого и невероятного сильного волка… мужчины, который открылся для нее с новых сторон.

Первую половину дня они провели в купе — играли в карты, пили чай из граненых стаканов в медных подстаканниках и много, очень много целовались. А потом была первая остановка, поезд стоял минут двадцать. За это время двое успели прогуляться по перрону и накупить всякой всячины у местных. Мира соблазнилась на пирожки, Рик на солонину, помимо Войтов купил кое-что для своего Мурзика, но отдать решил по прибытии в отель.

— Знаешь, — сел за стол и достал запакованное в пергаментную бумагу мясо, — мы с тобой похожи не только судьбами.

— Чем же еще? — достала пирожки.

— Мы оба любим пожрать.

— А кто не любит? По-моему, единственная радость в жизни, особенно, когда ничего лучше дешевого ливера не ел.

— Это точно. Первое, что я сделал, когда получил деньги за свой «дебютный» бой — это купил домой еды, на неделю вперед.

— Я тоже. С первой зарплаты купила свежего хлеба три батона и большую курицу. Один батон умяла, пока шла домой.

— Держи, — положил толстый шмат мяса на пирожок.

Мира в ответ положила ему на тарелку пять пирожков, после чего взяла свой, и не успел Рик глазом моргнуть, как она уже прикончила пирог.

— Не удивляйся, — облизала палец, — в моих трущобах надо было хорошо делать две вещи — быстро бегать и быстро есть.

— И от кого ты бегала?

— Один раз от компании пьяных волков. Мажоры заявились в наш местный клуб, разгромили там все, кого-то избили чуть ли не до смерти, а потом их потянуло на сладенькое. Я в этот момент возвращалась с работы. Они и подловили. После того случая стала обходить стороной все общественные заведения. Говорят, эта компашка еще не раз приезжала. И кому-то все-таки не повезло.

— А твой отчим? Неужели вообще не заботился?

— Смотря, что понимать под заботой. Не гнал из квартиры, не бил, не забирал все заработанные деньги, лишь часть, ну и не подпускал ко мне мужчин. До того, как он меня продал, я ему верила, считала каким-никаким, а отцом. Да, пил, деньги просаживал на тотализаторах, но кто не без греха. А оказалось, что я для него не то, что никто, я для него ничто. Мне бы хотелось заглянуть ему в глаза и спросить почему, только вряд ли он сможет ответить, да и я вряд ли смогу понять.

— Вот и я так же… со своим папашей. Поначалу много чего хотел, в основном покалечить, конечно, а потом перехотел, предпочел забыть о нем на долгие-долгие годы. Кто знает, может, его и в живых-то уже нет.

— Интересно, мой настоящий отец жив? — посмотрела в окно. — Ищет ли меня?

— Теперь у тебя есть я, — произнес довольно жестко.

— Ты мой хозяин, Рик.

— Это формальность.

— Для тебя возможно. А для меня это образ жизни со всеми вытекающими. Я слышала много историй и ни одна не закончилась хэппи-эндом для человека. Волки находили себе волчиц, заводили семьи.

— Думаешь, так же поступлю?

На что она пожала плечами, а про себя согласилась. По-другому просто не может быть.

— Давай не будем об этом, — печально улыбнулась. — Слишком уж день хорошо начался и… и не хочется расстраиваться.

А Войтов в очередной раз увидел силу характера своего Мурзика. Но эта безнадежность, сквозь которую Мира смотрит в будущее, может стать серьезной преградой.

Она же поднялась, быстро сложила тарелки, а когда собралась смести мусор в пакет, Рик взял за руки, подтянул к себе и уткнулся лбом в грудь. Она его женщина, его маленькая строптивая Лиска, без которой уже никак. За столь короткое время девчонка умудрилась проникнуть глубоко в душу и пустить там корни. С ней все изменилось, абсолютно все. Раньше шел домой, чтобы зализать раны и побыть в тишине, теперь потому что дома ждут, потому что дом ожил, наполнился сумасшедшими ароматами и звуками. А главное, раньше ни с кем не хотелось говорить о личном, даже с Евой всегда избегал подобных тем. С Мирой все по-другому, она умеет не только слушать, она понимает его.

— От тебя солониной пахнет, — провела пальцами по волосам.

— А от тебя пирожками, но я ведь не жалуюсь, — пробубнил в кофту.

Спустя мгновение они снова целовались, руки волка блуждали по хрупкому миниатюрному телу, задевая все чувственные места.