— Спокойно, — сказал вошедший Гордон, — это всего лишь я.

— Больше я не собираюсь рисковать, Горди. Я убью любого, кто подойдет к ней.

— Мы тоже намереваемся позаботиться о Барбаре, — мягко проговорил Гордон. — С ней будет все в порядке.

— Я не могу допустить, чтобы с Барбарой что-то случилось.

— Я тебе верю. Ты готов умереть за нее. Клянусь тебе, с ней все будет хорошо.

Алекс бросил быстрый взгляд на Барбару, потом снова посмотрел на Гордона.

— Ты знаешь, что Диего ударили в спину стилетом?

Гордон покачал головой.

— Совсем обнаглели.

— Да. Как странно, правда? Ведь мы с Барбарой уже решили отказаться от наших поисков.

— Ты хочешь сказать, что больше не будешь искать убийцу Генри?

Именно. Я хочу счастливо жить с Барбарой, а месть не лучшая спутница счастья.

— Но те, кого вы ищите, явно об этом не знают.

— Да. — Алекс стукнул кулаком о ладонь другой руки.

— Я организовал охрану Барбары и Диего.

Алекс кивнул.

— Но ты все равно с ней останешься?

— Да. Я собираюсь жениться на ней, как только она позволит мне сделать это.

Гордон улыбнулся.

— Это не новость, Алекс, ты же Везунчик.

— Да уж, — нахмурился он. — Если бы только знать, кто так желает нам зла, тогда все было бы гораздо проще. Я бы убил негодяя, и дело с концом.

— Мы можем сделать это за тебя.

Алекс немного помолчал.

— Вы что-то знаете?

— Нет. Но я и Билли переезжаем к Лео, и мы втроем сделаем все возможное, чтобы покончить с этим.

Алекс немного расслабился.

— Спасибо.

— Я не забыл ту ночь в Мадриде, когда ты принял на себя пулю, предназначавшуюся мне. — В речи Гордона неожиданно прозвучал австралийский акцент. Он никогда не рассказывал о годах, проведенных им в Австралии.

— Всякий, кто не знает тебя, Горди, мог бы поклясться, что ты родом из Австралии. Как ты умудряешься так хорошо изображать всякие акценты и с такой легкостью пользоваться местными диалектами?

— Это часть актерской натуры, приятель. — Улыбка Гордона не могла скрыть горечи, отразившейся на его лице.

— Это вовсе не твоя вина, Горди, — произнес Алекс.

— Хотелось бы мне в это верить. — Гордон отвел взгляд.

— Билли тоже был там в ту ночь, и его челюсть была свернута на пару дюймов, насколько я помню.

— Я благодарен вам за то, что вы не потребовали у меня объяснений, — сказал Гордон.

— Ты ведь сказал, что это не твоя тайна, — напомнил ему Алекс.

— Так оно и было. — Гордон нахмурился. Затем улыбнулся. — Но зато с тех пор я узнал, что только товарному поезду под силу повредить челюсть Билли.

— Те двое, которые сделали это, и выглядели как паровоз.

Барбара слышала голоса, но ей казалось, что они доносятся откуда-то издалека. Она видела длинный тоннель с неясным светом в конце. Она должна попасть туда, непременно должна. Она попыталась бежать, но не смогла даже пошевелиться. У нее связаны ноги! Голоса стали громче, и один показался ей знакомым.

— Алекс? Алекс! — Ее крик был почти беззвучен, словно выдох.

— Открой глаза, дорогая. Я здесь.

— Правда? Обними меня, не отпускай. — Что это со мной? Слишком много выпила? В голове какой-то шум и туман.

— Я никогда не отпущу тебя. Выходи за меня замуж немедленно.

— Хорошо, я согласна. — Барбара кивнула и снова погрузилась в сон.

— Черт, — пробормотал Алекс, бережно накрывая ее Одеялом.

Гордон рассмеялся.

— Я слышал ваш маленький диалог. Ты этого никогда не переживешь.

В палату вошел Билли.

— Чего он никогда не переживет?

— Алекс только что попросил руки Барбары. А она уснула.

— Сначала она сказала «да», — возразил Алекс, широко улыбнувшись, когда его друзья захохотали.

— Убирайтесь отсюда, громилы.

— Пойдем, Горди. Лео уже вернулся домой. Он хочет к нашему приезду подготовить помещение. — Билли ухмыльнулся. — Кстати, Горди, тебе придется спать в ящике комода.

— Очень смешно!

Билли повернулся к Алексу.

— Что мы можем для тебя сделать?

— Сообщите в полицию. Врач предполагает, что Барбару и Диего пытались отравить. Проверьте в доме всю еду, которую они могли съесть. — Алекс твердо посмотрел на них. — Мы выясним, кто это сделал.

Ночью, когда Алекс наконец забылся беспокойным сном на железной койке, слишком короткой и узкой для него, больничный шум почти не достигал его сознания. Но, когда Барбара застонала, он мгновенно вскочил на ноги, внимательно оглядевшись. Никого.

Алекс склонился над кроватью.

— Что такое, дорогая? Успокойся. Не нужно так метаться. Я с тобой.

Барбара открыла глаза.

— Опасность. Я чувствую опасность.

— Все в порядке. Я с тобой, за дверью охрана, никто не причинит тебе зла.

— Обними меня, Алекс, — пробормотала Барбара, а когда он выполнил ее просьбу, мгновенно уснула.

Алекс мог бы потихоньку высвободиться, не потревожив ее, но вместо этого он забрался на ее кровать и лег рядом с ней. Так было еще неудобнее, чем на железной койке, но его успокаивало то, что он рядом с Барбарой, и вскоре он тоже уснул.

Утром его разбудила сестра, с трудом пытавшаяся скрыть улыбку.

— Вряд ли это можно считать больничной процедурой, мистер Мэлоун.

Алекс широко зевнул и поморщился от боли в затекших мышцах. Он потер колючий подбородок и взглянул на Барбару. Она проснулась и переводила взгляд с него на сестру, при этом краска смущения заливала ее лицо. Алекс рассмеялся и поцеловал ее.

По дороге из больницы Барбара то и дело бросала на Алекса убийственные взгляды.

— Ну признавайся, — наконец не выдержал он. — Что такое? О чем ты все время думаешь?

— Медсестра не знала, смеяться ей или вызывать охрану, когда увидела нас, лежащих рядом на одной кровати.

— Сестры такие несговорчивые, — усмехнулся Алекс.

— А зачем ты сказал, будто это я захотела, чтобы ты лег со мной?

— Да ведь так оно и было. Когда я лег с тобой, тебе стало намного спокойнее.

Барбара откинулась на сиденье и улыбнулась.

— Я слаба как котенок. Но чувствую себя хорошо. — Молчание Алекса заставило ее посмотреть на него. — Что такое?