натворили, да что теперь будет!» Не внесла в наши души разлад, не напугала грозным возмездием.

Наши отношения с Людой выровнялись. Мы ни разу больше не целовались. Снежка кастрировали, но драться он не перестал.

Летом все разъехались по деревням, дачам и пионерским лагерям. Уехала и Люда. А потом вся их семья переехала куда-то в центр. В центр стремились многие. Особенно из интеллигентов. Так и ушла моя первая любовь.

Глава 13. Памяти друга

Сашка Коновалов многие годы был самым ярким попутчиком в моей жизни. Расскажу о нем до конца.

Юг в те годы не отпускал нас. Для советского человека каждый выезд на Черное море означал жирную галочку в биографии успешной жизни. Пяток галочек означало, что жизнь удалась. Десяток свидетельствовал – человек ворует, но раз до сих пор не посадили, значит не дурак. Если надо было деликатно, по-интеллигентски похвастаться, достаточно было начать разговор с того, что:

– В прошлом году в Ялте было дождливо. Удивительно. Сколько раз приезжал в сентябре, а такого не припомню. В Сочи потеплее…

И собеседник, который южнее Псковской области не бывал, сдувался.

Не удивительно, что через год, в сентябре, мы с Сашкой вновь упаковали рюкзаки и погрузились в «башмак» на Сортировочной станции. В карманах на двоих у нас было около сотни рублей. Цель на этот раз – Сочи.

Опыт пригодился. Мы избежали множество крупных и мелких оплошностей, которые в прошлом походе доставили нам кучу неприятностей, до Харькова добрались меньше, чем за двое суток. А затем опять начинались мытарства, потому что дальнейший маршрут пришлось прокладывать заново. В результате мы забрались аж на Северный Кавказ, к Минеральным Водам. Вернулись. На какой-то кубанской станции сердобольная казачка, увидев наши исхудалые чумазые рожи, приняла нас за беженцев и накормила варениками с творогом. Силы иссякли и последнюю сотню километров от Лазаревской мы добирались на пассажирском поезде. Будучи совсем в непотребном виде, благоразумно не вылезали из тамбура. Две ночи в чертовом Сочи спали на берегу, днем не вылезали из моря. Щипали черный вязкий виноград с палисадников, заедали его лепешками. Смотрели на пальмы, как и все северяне с приторно-преувеличенным восторгом, облизывали пересохшие губы, засмотревшись на изумительные женские фигуры в крохотных купальниках на пляже, пугали почтенных тетушек, которые принимали нас за диких туземцев, спустившихся с гор. Назад в Ленинград возвращались все-таки обыкновенным пассажирским поездом – товарняки осточертели смертельно…

Уже будучи студентом на Черноморское побережье я зачастил. В том числе и с Сашкой. Одна поездка оставила неизгладимый след. В то лето мы отдыхали «как люди». Денег было рублей по двести на брата. Сняли комнату в Гаграх. Купались, загорали, ждали необыкновенных приключений, и они пришли. Как-то вечером познакомились с грузинами в кафе. Пили портвейн, хвастались и обнимались. Больше всего меня подкупило, что один из парней, Гиви, обожал «Дип Перпл». Мы дуэтом орали «Смо-о-ок он зе во-оте…» и хлюпали от восторга носами. Как и положено, я приглашал Гиви в гости и обещал достать ему джинсы «Вранглер» за сто восемьдесят рублей (на Кавказе они шли за триста). Гиви на салфетке записал мой ленинградский адрес и заказал еще вина. Тогда я предложил ему целую партию американских штанов и обещал скидку. Сашка подключился и развил тему до крайности. Вырисовывался преступный сговор с целью крупного обогащения. На радостях, совершенно пьяные и довольные, мы пошли купаться, и уже в полной темноте нырнули в теплые волны. А когда вынырнули, я огляделся:

– Сашко, а где Гиви?..

Ни Гиви, ни его дружков не было. Не нашли мы на берегу ни своих джинсов (гордость наша!), ни денег, ни обуви, ни паспортов. Домой мы вернулись крадучись, в плавках и босиком. Утром отправились в милицию.

Гиви подвела жадность. Если бы пропали только деньги, мы не стали бы заморачиваться с Сашкой, но паспорта… это было уже серьезно. В отделении на железнодорожном вокзале толстый усатый капитан выслушал нас, набрал по телефону номер и откашлялся.

– Володя? Приезжай, дорогой, есть дело, которое можно распутать.

Я, честно говоря, сильно сомневался, что можно. Гиви я почти не помнил, место, где нас оставили без штанов, и то вспомнили с трудом. Каково же было наше изумление с Сашкой, когда преступников нашли! Нашлись и паспорта. Вот только деньги и джинсы исчезли. Всю неделю мы как на работу ходили в милицию, помогали закрыть все уголовно-процессуальные вопросы. Запомнилась процедура опознания. В коридоре перед дверью, меня предупредили: «Гиви будет вторым от входа. Смотри, не перепутай!» Я вошел в кабинет и увидел четверо бугаев, которые сидели на стульях и мрачно смотрели в пол. Один нервничал.

– Вот этот! – ткнул я рукой, как и учили.

Гиви даже не шелохнулся.

Вторым шел Сашка. Его предупредили, что подозреваемого пересадят на крайнее место от окна. Сашка легко справился со своей задачей. Гиви попался.

Отпуск получился ни к черту, но история имела продолжение. В ноябре в Сухуми состоялся суд! Мы с Сашкой прилетели с наивной надеждой, что расходы на проживание и дорогу нам возместит государство. Поэтому тратились без оглядки. Говоря проще – пропили все! Гиви получил свои честно заработанные три года, милиция получила благодарность за отличную работу, а мы Сашкой, кроме морального удовлетворения, не получили ничего! В кошельке побрякивала только мелочь. Нужны были деньги. На третий день, ночью, мы с Сашкой наведались в колхозный сад за мандаринами. Рвали плоды торопливо, на ощупь, и набрали четыре полиэтиленовых мешка. Днем отправились на местный рынок и с радостью убедились, что цитрусовыми никто не торгует! Расположились у входа, распахнули мешки. Решили не наглеть: три рубля за кило. Меня смутило, что покупатели испуганно обходили нас стороной.

– Слушай, – сказал я Сашке, – сходи-ка еще раз в ряды, глянь, может мы слишком сильно заряжаем?

И тут возник патруль. Милиционеры таращили на нас глаза.

– Вы кто?!

– Вот, мандаринчиками торгуем, – проблеял я, догадываясь, что мы с Сашкой влипли, – не желаете? Три рубля за кило.

– Сколько?!

– Вам задаром, – догадался Сашка. – Мешка хватит?

Через пять минут мы сидели в отделении. Сержант рассматривал наши билеты на самолет и паспорта.

– Вы понимаете, что наделали? – возмущался молодой постовой, – Только что посадили человека за воровство и сами воруете! Знаете, что за это полагается?! Знаете, что мандаринами вообще запрещено торговать?!

Мы с Сашкой захлюпали носами.

– Дяденьки милиционеры, мы ж не знали. Денег нет, кушать хочется, решили честно подзаработать…

– Честно? Да это же государственная собственность!

Спас судья, который встречал нас и провожал. Отмазал