– Ладно, – мяукнул я сквозь сон. – Вот только заставлю эту лягушку прыгнуть еще разок – и проснусь…

Но тут я окончательно проснулся, осмотрелся и вспомнил, где нахожусь. Сквозь дверцу клетки на меня, улыбаясь, смотрел Джулиан.

Я подскочил и замурлыкал во всю мочь. В жизни никому так не радовался! Я уперся передними лапами в дверцу, пытаясь выбраться наружу, старался лизнуть Джулиана через прутья, мяукал, мурлыкал – все одновременно!

– Привет, мальчик! До чего же я рад! – сказал Джулиан, и голос у него дрогнул.

Подоспела Джинни и помогла открыть дверцу клетки. Джулиан взял меня на руки и крепко прижал к груди.

– Досталось же тебе! Вон какой ты стал, – шептал Джулиан, – Бедный малыш…

– Мистер Карсвелл тоже говорит, что ему пришлось туго, да и драться тоже пришлось, – кивнула Джинни. – Когда те женщины принесли его сюда, он чуть с ума не сошел от страха.

– А где же эти дамы? – спросил Джулиан, входя со мной в кабинет. – Я хотел их поблагодарить. К тому же мы обещали вознаграждение…

– Они сказали, что не возьмут денег, – ответил мистер Карсвелл, протиравший в кабинете столы. – Эти женщины были очень рады, что смогли помочь Чарли и он сможет наконец вернуться домой.

– Но я должен хотя бы сказать им спасибо! Если они отказываются от вознаграждения, я переведу эти деньги в благотворительное общество помощи кошкам.

– О, я уверен, что Джин и Ширли это одобрят и будут в восторге. Они обе обожают кошек.

– А, так вы с ними знакомы? Они местные?

– Да. Они обе приносят к нам своих домашних питомцев – для регулярных осмотров, прививок и тому подобного.

– Вы не могли бы дать мне их номера телефонов? Или это противоречит вашим правилам?

Мистер Карсвелл широко улыбнулся.

– Все в порядке, мистер Смайт. Они, вообще-то, и сами просили передать вам их контакты. Просили, чтобы вы, если не трудно, держали их в курсе того, как будет восстанавливаться Чарли.

– Разумеется, с радостью, – Джулиан взял у ветеринара листок и спрятал в бумажник. – Скажите, а сколько я должен вам?

– Пока ничего, ведь я даже не приступил к лечению Чарли. Ждал вас, чтобы сначала все обсудить. Уверен, вы хотите скорее отправиться домой, но нарыв у него на лапке необходимо вскрыть как можно скорее. Я мог бы сделать это прямо сейчас, но после этого Чарли придется некоторое время носить специальный пластиковый воротник, чтобы он не лизал рану.

– Пластиковый воротник? Кошки их терпеть не могут, насколько я знаю…

– Да, пока не привыкнут. Но вам предстоит долгая поездка, так что, пожалуй, не стоит оперировать его сегодня. Слишком много переживаний для одного дня. Вот что я предлагаю: я сделаю Чарли укол антибиотика, а дома вы сразу же покажете его ветеринару. С этим нарывом нужно разбираться как можно скорее. Я дам вам антибиотики и противовоспалительные капли для его глаза. И еще его нужно обработать от блох. Хотите, я сделаю это прямо сейчас?

Так я снова оказался на блестящем столе, и в меня тыкали иголками, а на шею капали этой гадостью от блох. Еще мне закапали что-то в больной глаз, и я мотал головой и прижимал уши. Но на этот раз я не завывал и не кричал от страха, потому что держал-то меня мой собственный человек, он тихо утешал и подбадривал меня и все время гладил.

– Не мешало бы как следует подкормить его, беднягу, – заметил мистер Карсвелл, снова щупая мне ребра. – Да и шерсть нуждается в уходе.

– С этим мы справимся сами, – уверенно сказал Джулиан.

– При хорошем уходе он снова станет прежним Чарли, это поможет ему опять привыкнуть к дому и семье. Хотя, – прибавил врач, глядя, как я карабкаюсь на грудь к Джулиану и пытаюсь залезть ему под рубашку, – насколько я вижу, с этим никаких проблем не будет.

Джулиан засмеялся, но доктор продолжал, понизив голос:

– Все же хочу предупредить: понаблюдайте за ним внимательно. Чарли мог подхватить что-нибудь от бродячих кошек. Инфекции передаются со слюной, например, при укусах. Впрочем, в вашей ветеринарной клинике обо всем позаботятся. Думаю, до полного выздоровления вам придется регулярно приходить на осмотр.

– Спасибо, что предупредили. Мы будем заботиться о Чарли и следить за его здоровьем.

– Даже не сомневаюсь. – Он улыбнулся мне. – А котик без вас тосковал, это видно!

– И мы ужасно скучали по нему. Одна девочка сегодня вечером будет прыгать до потолка от радости.

Кэролайн. Я радостно замурлыкал при мысли, что скоро ее увижу. Впрочем, нам предстояло еще одно испытание – долгая дорога домой, в Малый Брумфорд.

Это путешествие оказалось не таким мучительным, как то, первое, с которого все началось. Ехать было легче хотя бы потому, что сейчас с нами не было малышки Джессики, которая тогда своими пронзительными воплями выносила мне мозг, не давая спать. Как же давно это было! Странно вспоминать, как я ехал, еще не зная, что такое каникулы, и не представляя, что ждет меня впереди. Вспомнив это, я снова задумался о том, что очень вырос и повзрослел. Например, до этого лета я нигде не бывал и ничего не видел в жизни, кроме родного поселка, а теперь превратился в настоящего бывалого путешественника. Я видел море и даже успел к нему привыкнуть, пока жил на улице со стаей бродячих котов. Я побывал в первой настоящей переделке, дрался один на один – и доказательством тому были шрамы на моем теле. Впрочем, я искренне надеялся, что на мою долю больше никогда не выпадет таких ужасных испытаний. Я завел новых друзей, научился ладить с котами, которые совсем не похожи на тех, с кем мы обычно водим компанию. Но главное, я научился выживать. А еще важнее – пожалуй, самое важное! – я понял, что жизнь с моей человеческой семьей мне очень дорога и что я никогда больше их не оставлю.

По пути домой Джулиан несколько раз со мной заговаривал. Как ты там, Чарли, все в порядке? Или: Потерпи, малыш, уже немного осталось. Но большую часть времени мы ехали молча, в приятной тишине, которую не портила даже негромкая музыка – думаю, Джулиан поставил ее специально, чтобы отвлечь меня от урчания мотора и дорожного шума. В общем, когда мы, наконец, подъехали к дому, я снова спал. Проснулся я от того, что хлопнула дверца и мой самый любимый на свете голос закричал: «Чарли! Мой Чарли приехал!»

Я так обрадовался, увидев Кэролайн, что вскочил и больно ударился головой о низкий потолок дурацкой переноски. Мяукал я так громко, что даже не слышал, что еще говорила Кэролайн, но когда она понесла клетку к дому, я сообразил, что девочка плачет.

– Не плачь, дорогая! – сказал Джулиан, догоняя нас. – Ведь мы же его вернули!

– Я знаю, – рыдала Кэролайн. – Я плачу от счастья!

Это было что-то новое для меня. Люди иногда такие странные! Но это не важно, пусть Кэролайн ведет себя странно, если ей нравится, лишь бы можно было сидеть у нее на руках… Она подхватила меня, как только открыли корзинку. Мы уселись на диван, и Кэролайн обнимала меня, гладила и зарывалась в шерсть лицом, а я мурлыкал так, что чуть не лопнул. Наверное, это были самые счастливые минуты в моей жизни.