– Чарли, успокойся, так ты проблему не решишь, – сказала Кэролайн, хихикая. Она наклонилась, чтобы взять меня на руки. – Ты забавно выглядишь.

Я поверить не мог! Я-то думал, что могу доверять Кэролайн и рассчитывать, по крайней мере, на сочувствие с ее стороны, но, похоже, я был ей нужен только для забавы!

Но… она, разумеется, оказалась права. На следующий день я уже привык к ошейнику и даже смирился с тем, что я заперт в доме.

Но кого же мне следует поблагодарить за то, что я смог принять эту ситуацию? Все того же старшего товарища, мудрого кота, который дал мне множество полезных советов и поделился бесценным жизненным опытом. Конечно же, тебя, дружище Оливер!

Могу я рассказать, что было дальше? Ты не против, Олли? Нет? А, так ты считаешь, что я неплохой рассказчик – для юного котенка, которому впервые довелось мяукнуть на публике? Это очень приятно слышать, благодарю. И все же хочу напомнить тебе – я уже не юный котенок. Взгляни на меня – я совершенно взрослый! Ты слышал мою историю и должен признать – жизненного опыта у меня теперь даже больше, чем у тебя! Но ничего не поделаешь – для тебя я, видимо, навсегда останусь котенком.

Так вот, дорогие мои, как вам известно, Оливер всегда проявлял ко мне особый интерес и заботился обо мне. Я знаю, что где-то у меня есть настоящий отец, вот только где? Может, вы мне скажете? Нет? Где бродит старик Тэбби, когда все местные кошки собрались послушать мою историю? То-то и оно! Его никогда нет рядом. Наверное, гоняется где-то за молоденькой кошечкой. Вообще-то я ничего не имею против – он такой, какой есть. Но как же здорово, что есть Оливер, который заменил отца мне и моим сестрам и во всем нас наставлял. Я всегда видел в нем пример для подражания и отношусь к нему с большим уважением – как к настоящему Коту. Само собой, Олли очень встревожило мое исчезновение. Он приходил к Большому дому, искал меня, подолгу мяукал под дверью. Ему никто не отвечал, ведь мы всей семьей уехали в Мэддитон. А потом все вернулись домой. Все, кроме меня. Поняв это, Олли забеспокоился еще сильнее. Как-то раз Кэролайн услышала, как он мяукает у дверей, и впустила его в дом. Как вам известно, моя семья любит Оливера – почти так же сильно, как меня, хотя, конечно, все-таки меньше. Потом он рассказывал мне, что Кэролайн взяла его на руки и гладила, плача. Она рассказала ему, что я потерялся и это она виновата во всем. Олли очень расстроился, и то и дело возвращался к Большому дому проверить, не нашелся ли я.

Наутро после бессонной ночи в кошмарном воротнике я доедал свой завтрак (страдая от того, что обречен так мучиться), как вдруг услышал знакомый голос под кухонной дверью. Я оторвался от еды, потрусил к кошачьей дверце и чуть не лишился чувств от восторга. Там был Олли, это он звал меня! Не могу передать, как я был счастлив! А он, кажется, обрадовался даже больше, чем я. Он стал кричать во весь голос и царапаться в запертую дверцу!

– Бога ради, что тут за кошачий концерт? – спросила Лора, входя в кухню. Я шумел не меньше Оливера и тоже бился в дверцу, только изнутри.

– Ах! – воскликнула Лора. – Привет, Оливер! Понимаю, тебе, наверное, не терпится поиграть с другом, вы ведь столько времени не виделись! Подожди минутку, сейчас открою.

С этими словами она подхватила меня и, не выпуская из рук, открыла кошачью дверцу. Когда Олли вбежал внутрь, Лора поставила меня на пол, а я был так рад, что стал носиться, как ненормальный. Из-за дурацкого воротника я опрокинул пару стульев и врезался в стенку холодильника.

– Ты вернулся! – радостно промяукал Оливер. – Где я тебя только не искал.

– Я потерялся, мне туго пришлось, и – о, усы и хвост! Как же хорошо снова видеть тебя! Мне столько всего нужно тебе рассказать!

– По тебе заметно. – Оливер внимательно меня оглядел. – С радостью потерся бы мордами, но это немного затруднительно из-за штуковины, что на тебе надета. Скажу честно, выглядишь ты не лучшим образом. Исхудал ужасно. А что с глазом?

– Долгая история. Но сначала скажи, как мне избавиться от этой пакости? Она сводит меня с ума. Я налетаю на все подряд, не могу как следует спать, не могу выйти на улицу. Может, ты отгрызешь краешек, вот здесь? Или запустишь коготь между этим воротником и моей шеей?..

Оливер озабоченно поглядел на меня.

– Это ветеринар надел на тебя? Тебе сделали какую-то операцию?

– Ну да, что-то с задней лапой, видишь? Она еще побаливает, но я уже чувствую себя намного лучше.

– В том-то и дело, Чарли. Твоей лапе лучше из-за того, что сделал доктор. Такие воротники нам надевают для того, чтобы мы скорее поправлялись. Так что придется уж тебе походить в нем.

– Что-то я не пойму, на чьей ты стороне? – мрачно поинтересовался я. – Я думал, что могу на тебя рассчитывать.

– Все верно. Можешь рассчитывать на то, что я расскажу тебе все, что тебе необходимо знать. Неужели ты больше не доверяешь своим людям? Может, это они виноваты в том, что ты потерялся?

– Нет. Это случилось… отчасти по вине Кэролайн, но ее я не виню, она ведь еще совсем котенок и совершила тогда большую ошибку. Мне кажется, я и правда на время забыл, как доверять людям, но сейчас я снова дома и, разумеется, полностью доверяю своей семье.

– Тогда перестань с ними сражаться, Чарли! Этот ошейник не навсегда. Они надели его только на время, пока тебе не станет лучше. По той же причине и на улицу пока не выпускают. Откровенно говоря, выглядишь ты так скверно, что я уверен: тебе в самом деле нужно побыть дома и восстановить силы. Жутко даже представить, что за испытания выпали на твою долю!

– Подожди, я тебе с удовольствием обо всем расскажу! – я вздохнул. – Видимо, ты прав. Придется покориться и носить эту гадость, пока люди сами ее не снимут.

– Вот теперь я тебя узнаю. Будь умником! Ну, а сейчас доедай завтрак, и я умою тебе усы, раз уж сам ты этого пока не можешь.

– Спасибо, Олли. Как же славно, что я снова здесь, с тобой. А потом поваляемся на полу на солнышке, и я расскажу тебе о своих приключениях.

– Чарли, я буду рад послушать, но это долгая история, и придется отложить ее до другого раза. Сегодня я должен навестить Ники.

– Ники? – я поднял голову от блюдца и посмотрел на Оливера, насколько позволял край моего воротника.

– Да. Я очень за нее волнуюсь. Не так сильно, конечно, как волновался о тебе. Но теперь, когда ты вернулся и тебе больше ничего не грозит, хочу попытаться помочь ей. Вот только понять бы, как и чем.

Это было так похоже на Оливера. Он полжизни провел, помогая людям. Ничего удивительного, что они все считают его особенным котом.

– А что с ней случилось? – спросил я. Мне и самому Ники очень нравится, и известие о том, что у нее неприятности, меня расстроило.

– В последнее время Ники ходит грустная. А во всем виноват ее бестолковый муж…

– Дэниел? Как? Что он натворил? – Я вдруг вспомнил, как Ники навещала нас на каникулах и о чем они с Лорой тогда разговаривали, сидя на диване. – Уж не в том ли дело, что он зачастил в паб? Ники жаловалась, когда приезжала к нам в Мэддитон. Ты же живешь в пабе, а значит, должен видеть его там?