могли услышать, поэтому я поправил. – Когда нам пришлось везти тех двух парней в Лексингтон, штат Кентукки, и ты решил, что будет отличной идеей сходить в Мамонтовую пещеру после этого.

Он вздохнул.

– Неважно. Если бы та дамочка не потеряла сознание, когда мы проходили через эти очень узкие пространства, все было бы в порядке.

Триста футов под землей, неся на себе еще одно человеческое существо, не было моим представлением о хорошем времяпрепровождении.

– Это было на ферме Ноттс Берри в Калифорнии, – напомнил я ему.

– Тогда мы узнали, что у тебя внутриушная инфекция, после того как ты так блевал, – сказал он, стараясь не рассмеяться. – Я остаюсь при своем мнении.

Я застонал, когда все больше людей пришли за своими детьми. Когда всех забрали, кроме Стеллы, мы втроем поднялись наверх, чтобы застать Хейдена, Дэвиса, родителей Хейдена и Кита на кухне.

– Ладно, малыш, пора спать, – сказал я Стелле.

Мгновенная паника, это было видно по ее лицу. Логически она понимала, что Стокер уехал, но сейчас она устала, хотя и не хотела этого признавать, и тревога полностью овладела ею.

– Знаешь, – сказал я, жестом указывая на Кита, – готов поспорить, что твой папа разрешит тебе переночевать с ним в его комнате, если ты захочешь.

Она тут же повернулась к нему.

Он бросился к ней и опустился на одно колено рядом со своей девочкой.

– Именно об этом я и говорил раньше. Мы должны устроить ночевку.

Изучая его лицо, она медленно прильнула к нему, обхватив его шею своими маленькими ручками и прижавшись.

Я видел, как он вздрогнул, он был так счастлив.

– Ладно, увидимся утром, – сказал я, подталкивая его к движению, и, когда Кит поднял на меня глаза, я кивнул.

Он встал со Стеллой на руках, и она наклонилась, чтобы обнять меня. Я нежно обнял ее в ответ, а потом они ушли.

– Ты ведь будешь здесь завтра, Джед? Чтобы познакомиться с моей мамой? – обратилась она ко мне.

– Буду. А теперь захлопнись и ложись спать.

Она хихикала, когда Кит выводил ее из кухни.

– Ты действительно планировал завтра играть в гольф? – спросил Боди у Хейдена, когда тот присоединился к нам у кухонной стойки.

– Ну, да. Нам всем это нравится, и папа выбил нам места в клубе для...

– И все этим занимаются?

– Ну, нет, Жозетт и Энжи идут на рынок «Пайк Плейс Маркет» и...

– Звучит заманчиво, – сказал я им.

Вошла Энжи и налила в стакан воды.

– Эй, а можно мне завтра пойти с вами в «Пайк Плейс Маркет»?

– Конечно, – сказала она, усмехаясь, – а как насчет гольфа?

– У меня травмировано крыло, – напомнил я ей.

– Правда. Я имею в виду, что бы ты там делал, сидел в гольф-каре и пил? – сказала она так, будто идея этого была очень глупой.

– Верно? – сказал я, взглянув на Хейдена.

– Считай, я в деле, – сказала Боди. – Я тоже не играю в гольф.

– Это правда, – поддержал я. – Теннис - его спорт. И серфинг, которым он больше не занимается.

Он пожал плечами.

– Ты играешь в теннис? – спросил Хейден. – Ты никогда не говорил, а у нас здесь есть корт. Надо бы сыграть.

Боди скорчил гримасу.

– Я буду полегче с тобой, обещаю.

Я хмыкнул и наклонился проверить свой телефон.

Хейден добавил:

– Я бы никогда не стал просто так брать и злить его, Джед. Это не по мне.

В его голосе звучало раздражение, и я повернулся, чтобы извиниться, но Боди положил руку мне на плечо и мягко сжал.

– Он не это имел в виду, – сказал ему Боди. – Я не играю, потому что, во-первых, я слишком увлечен соперничеством. Это как Джед, когда он играет в шахматы.

– Ты играешь в шахматы? – Хейден выглядел удивленным, и у меня на мгновение возникло желание ударить его.

– А во-вторых, я был лучшим американским теннисистом первого дивизиона.

– Что?

Боди пожал плечами.

– Ты был лучшим?

Он кивнул.

– Я учился в Калифорнийском университете по теннисной стипендии.

– Ты мог бы стать профессионалом?

– Да.

– Тогда почему не...

– Заместитель маршала США, – сказал Боди, улыбаясь. – Это была моя мечта.

– Почему? – спросил Хэнк.

– Справедливость. Честность. Служба, – сказал он, процитировав маршальское кредо.

Хейден глубоко вздохнул.

– Ты всегда будешь маршалом, не так ли.

– Да, – сказал он с ухмылкой, от которой его глаза заблестели. – Так что, та работа в твоей юридической фирме, частный детектив? Это не я. И я определенно не хочу сидеть за столом.

– Я мог бы сидеть за столом, – вклинился я.

Он повернулся ко мне.

– Черта с два.

– Как Ян?

Его смех в надо мной заставил меня зарычать.

– Мы оба знаем, что Ян предпочел бы гоняться за плохими парнями и уворачиваться от пуль.

– Я слишком стар, – проскулил я.

– Ты только что устроил перестрелку с двенадцатью парнями, или сколько их там было, в ограниченном пространстве и убил их всех, только ты и Крауз.

Все уставились на меня.

– Это не то, о чем я говорю...

– Это было в новостях, – сказал им Боди.

Энжи подошла ко мне и набрала в телефоне Чикаго и маршалы, и, конечно, это было первое, что появилось.

– Вот дерьмо, Джед, так вот как ты повредил плечо?

Я бросил на Боди взгляд, который должен был убить его на месте.

– Здесь написано пятнадцать человек, Джед, только ты и специальный агент Спенсер Крауз.

– Они все выдумывают в прессе.

– Просто заткнись и прими похвалу за то, что поймал плохих парней, – огрызнулся Боди.

– А Буриан Петров? – Энжи задохнулась, и ее глаза быстро наполнились кровью.

– Что, черт возьми, с тобой случилось?

Она перевела дыхание и выпрямилась, усевшись рядом со мной на островок.

– Моя подруга Джин Алстед, она была там в Чикаго со своим мужем год назад, и ее убил Буриан Петров, когда он выходил из отеля с несколькими своими людьми. Он стрелял в кого-то другого, но... попал в нее.

– О черт, мне так жаль, – успокаивал я ее, выпрямляясь