К концу встречи Джамиля и Зейн обсудили гостя для первого выпуска, график и объем работы, и даже зарплату. Youtube не зависел от сезонов, как это было на телевидении, поэтому премьеру запланировали уже на следующей неделе. А это означало, что Джамиле нужно было уже включаться в процесс, познакомиться с продюсером, готовиться к интервью и встретиться со стилистом, чтобы подобрать образ для новой программы. Столько сил внезапно появилось, столько надежд и планов, что для хандры и дурных мыслей просто не осталось времени.

Глава 29. Ящик Пандоры

— А волосы-то как блестят! А глазищи-то какие! — не своим голосом восторгалась дочь, трогая мягкие мамины локоны после салона.

— А что с глазами? — недоуменно переспросила Джамия.

— Блестят говорю! — воскликнула Камелия, прижимая к себе малышку. — Слушай, ну вот прическу освежила, совсем другая стала. Еще красивее.

— Зека ай-ай-ай, — пролепетала Селин, помахивая маленькой ладошкой и изображая восторг.

— Да-да, ажека ай-ай-ай какая красотка, да? — Кама смачно поцеловала малышку в пухлую щеку.

— Дя!

— У меня растет гений если что, — подмигнула она Джаме. — Ценитель красоты и птичка Говорун.

— Ты такая же была, — теперь уже через Джамили гладить дочку по голове. — А вот Закирка только ближе к трем заговорил и мы уже хотели вести его к логопеду. Но потом его прорвало и рот не закрывался.

— Да, — улыбнулась воспоминаниям Камелия. — А еще он забивался в уголок со своими шахматами и делал вид, что играет с воображаемым другом.

— Кама, а ты посмотрела, что у Зака в ноутбуке? — спросила она, забирая внучку.

— Ой, мам, прости, но вообще времени не было. У мелкой зубы лезли, и мы три ночи не спали. Я обязательно посмотрю. Вот даже сегодня! Честное пионерское, — подняла согнутую в локте руку, отдавая салют.

— Да ладно, не спеши, — Джама дотронулась до ее плеча. — Если будут какие-то его фотографии, которых у нас нет, ты мне скинешь на флешку, хорошо?

— Ма, флешка уже прошлый век. Я тебе в мессенджер отправлю.

— Да без разницы. Лишь бы было. Может, университетские, — вздохнула она.

— Так, давай не раскисай, а лучше расскажи, что там за проект!

— Пойдемте на кухню, я шарлотку с утра испекла. Все расскажу и покажу!

Пока Селин то ли уплетала, то ли крошила свой кусок пирога с яблоками, Джамиля рассказывала дочери о том, что завтра у нее важный день — первая запись интервью в студии с женой сотрудника посольства одной арабской страны, которая заявила, что муж на протяжении нескольких лет избивает ее. Под предлогом поездки к родителям, женщина вернулась в Алматы с дочерью, и заявила на мужа в полицию. В качестве доказательств предоставила видеозаписи, на которых молодой дипломат действительно поднимает на нее руку и унижает ее. Министр иностранных дел сразу же отозвал нерадивого сотрудника на Родину. Начался публичный скандал.

— Уау, мам! Это же то, о чем сейчас все говорят. Самая горячая тема, — жуя свою шарлотку, пробубнила дочь. — У тебя будет “эксклюзив”.

— У нас. Да, надеюсь. Я не знаю, как продюсеру это удалось достать, но она договорилась с Алиной, что она даст интервью именно нам. Это говорит о том, что у канала Зейна есть авторитет. Теперь мне бы не подкачать и не подвести команду.

— Ма! — с набитым ртом воскликнула Камелия. — Ну что за неуверенность в себе?! Ты же столько лет в профессии! Ты же звезда!

— Дочь, так бывает, когда ты из профессии уходишь на какое-то время, — грустно сказала она. — Пока другие бегут вперед, ты плетешься сзади. А мир не стоит на месте. Когда я уходила, никакого бума ютьюб-каналов не было, все смотрели, как вы говорите, ящик. А теперь времена изменились и надо подстраиваться: лайки просмотры, подписки.

— Тогда давай, подстраивайся. Но не теряй своего “я”!

— Аллах послал мне чудесных детей. Значит, что-то в этой жизни я сделала правильно, — заключила Джамиля, глядя на дочь и внучку с нежностью.

В ту же ночь у Камелии, наконец, дошли руки но Макбука Закира. Уложив Селин и оставив мужа наедине с каким-то боевиком, она села за высокий остров и при приглушенном свете принялась исследовать компьютер брата. Переходя из папки в папку, открывая документ за документом, Кама с огромной грустью и сожалением думала о том, как несправедливо устроена жизнь. Он хорошо учился — в этом не было сомнений. И все его работы, проекты, диаграммы и графики напрямую доказывали, как серьезно он ко всему относился. Надо же, а ведь для нее он так и остался малышом, которого мама с папой принесли из роддома. Ей было четыре, и она с таким удивлением смотрела на живой розовый комочек с маленькими пальчиками и смешными глазами. И мама тогда сказала ей: “Это твой братик, Камелия. Самый родной для тебя человек. Роднее не бывает”.

Из спальни вышел сонный муж. Потирая глаза он подошел к жене сзади, наклонился, обнял ее за плечи и поцеловал в макушку. Она положила ладонь на его руку и погладила ее.

— Камочек, — Малик так ласково называл Камелию, — пойдем уже спать.

— Жан (душа моя, ласковое обращение), ты ложись. Я еще чуть пошарюсь.

— Эээх, — разочарованно вздохнул мужчина. — Ладно.

Он развернулся, подошел к холодильнику и достал из него бутылку минералки. Открыв крышку, присосался к горлышку и в этот момент услышал:

— Что за… Нет! Нет! Зак… нет!

Поперхнувшись, он быстро откашлялся, обернулся и увидел, как Камелия схватилась за голову и ее чуть ли не трясло.

— Что ты наделал? Зак, что ты наделал?!

— Камочек, что там? — быстро подошел к столу и посмотрел в монитор — Это что?

У Малика глаза на лоб полезли, а Камелия зажала рот ладонью и мотала головой в неверии.

— Это же, — он хотел назвать вещи своими именами, но запнулся. — Как так?

— Я не знаю. Не знаю. Меня сейчас стошнит.

Она схватила мужа за руку и посмотрела на него снизу вверх.

— Я не могу показать это маме! Она сойдет с ума. А папа… он же убьет эту суку.

— И что теперь? Ты же не можешь все так оставить.

Камелия встала, начала мерить шагами комнату, нервно кусая губы и потирая виски.

— Есть только один человек, к кому я могу прийти с этим, — показала она рукой на экран с остановленной картинкой. На ней полуобнаженный младший брат лежал рядом с той, кто разрушил ее семью.

Это был слишком тяжелый груз для молодой женщины. Слишком большая и страшная тайна, которую ей придется пока