Я раскладываю одно из платьев на кровати, а стайка девушек вертится вокруг, словно мотыльки возле ночника. Некоторые из них смотрят с завистью, другие – почти с жалостью. Алия протягивает маленькую ручку, чтобы погладить ткань юбки. Она должна уехать из Эверлесса в Крофтон через несколько дней, так что я решаю спрятать одно из платьев, перешить его на девочку-подростка и привезти ей, когда вернусь.

Но когда я вернусь?

Бея завистливо замечает, что мой бархатный сундук роскошнее, чем кровати слуг.

– Зеленое платье должно было принадлежать Эдди, – говорит девочка помладше, Селена, не обращаясь ни к кому конкретно. – Его так и не надели. – Она подмастерье швеи, ей виднее. Другие бредут прочь, никак не реагируя на ее слова.

Я никому не сказала, что случилось во время встречи с Королевой, потому что очень боюсь как ее саму, так и того, что мне никто не поверит, и уговариваю себя, что это было лишь испытание на верность и Ине ничто не угрожало: как кто-то мог кинуть нож в собственную дочь, если знал, что это опасно?

Моим первым заданием, детально расписанным в записке, которую я обнаруживаю внутри сундука, становится сбор ледяного остролиста для свадебной арки Роана и леди Голд. Разочарованная, что не смогу быстро оказаться рядом с Королевой, я заканчиваю завтракать, надеваю одно из платьев и теплый плащ, причесываю волосы, прикрываю их чепцом служанки, а потом отправляюсь в сады в самом сердце Эверлесса.

Герлинги ревниво хранят их только для себя и своих гостей – приходится показать записку стражу у дверей, чтобы меня впустили, – так что раньше я видела сад через окна, но никогда не гуляла по его чистым мозаичным дорожкам. Маленькие цветные плитки засыпаны снегом. Цветочные клумбы уже разрываются от роз и плюща, хотя зима пока не отступает под натиском весны. Я слышала, что садовники орошают почву расплавленным кровавым железом, чтобы цветы появлялись как можно раньше и цвели дольше. Какой бы расточительной ни казалась эта идея, сложно отрицать красоту кроваво-красных роз на снегу.

Позади меня раздаются шаги. Я оглядываюсь и, к своему удивлению, вижу Роана, шагающего мне навстречу и придерживающего плащ на плечах. Его голова не покрыта, и кудри развеваются на легком ветру. У меня возникает внезапное желание попросить его надеть шапку. Он улыбается и ускоряет шаг.

– Я надеялся снова увидеть тебя, – говорит он и одобрительно оглядывает мою одежду. – Я думал, Лиам бросил тебя в темницу, или заставил чистить его ботинки, или приказал еще что-нибудь ужасное.

– Теперь я королевская служанка. Еще раз спасибо за помощь.

Он смеется. Я должна испытывать стеснение, потому что это неправильно – находиться рядом с ним на глазах у всех, но, когда мы идем по тропинке сада, это кажется таким же естественным, как в детстве. Я бы не удивилась, если бы он предложил сыграть в догонялки.

Как бы я хотела завязать непринужденную светскую беседу, но с трудом могу подобрать правильные слова.

– Я никогда здесь раньше не бывала, – наконец говорю я, указывая в сторону цветов. – Сад красивый.

К моему удивлению, Роан вздыхает:

– Думаю, да. Но у меня есть ощущение, что он не настоящий. – Мимоходом рукой он задевает розу и смотрит, как та раскачивается вперед-назад, словно маятник. Его улыбка озорная, заговорщицкая. – Я всегда предпочитал лесные цветы садовым розам.

В памяти всплывает воспоминание: другой день, Роан и запах лаванды, исходящий от него.

– У южных ворот все еще растет лаванда? Там, где мы частенько играли в форт?

Сначала он хмурится в задумчивости, словно пытается вспомнить, а в его глазах появляется блеск.

– Ее можно найти в теплице, – говорит он, кивая в другую сторону сада. – Можем пойти и сами посмотреть.

– Мне нужно дождаться здесь Каро, – быстро отвечаю я, и Роан грустнеет.

– Значит, в другой раз. Как тебе жизнь королевской служанки? – Он берет меня за руку и не отпускает, пока мы бредем по дорожке. От его прикосновения краска заливает мое лицо, и мне нужны все силы, чтобы сохранять невозмутимое выражение лица, хотя, клянусь, он держит мою руку чуть дольше, чем следовало бы, прежде чем отпустить. – Платье идет тебе, – замечает он как бы между прочим.

Мой смех выходит немного неестественным.

– Не очень-то сложно превзойти те льняные мешки, что мы носили на кухне.

Роан смеется в ответ:

– И это тоже. Но я думал о нашем детстве, о том, как ты хотела стать кузнецом по примеру отца и бегала вся перепачканная сажей.

Восторг и горе борются в моей груди. Сложно не восхищаться Роаном, который забыл неприглядное прошлое и начал общение с чистого листа, но его непреднамеренная жестокость ранит.

Он не знает о папе, говорю я себе, он не может знать. Если бы отец тогда увидел, какой Роан добрый, может быть, все было бы по-другому.

– Расскажи мне что-нибудь еще, – говорю я, желая сменить тему. – Что еще ты помнишь?

– Ну, – улыбается он, – ты всегда была дикой. Помню, как ты придумывала истории о лесных животных или заставляла нас разыгрывать древние битвы.

Я не сразу могу воскресить из памяти воспоминания, погребенные под долгими годами голода и попыток хоть что-то заработать. Но при взгляде в голубые глаза Роана, такие же, как в детстве, обрывки постепенно возникают в голове: вот мы прячемся под столом в главном зале, словно шпионы, вот катимся вниз с покрытых травой холмов, притворяясь, что за нами гонятся волки…

Внезапно Роан отводит взгляд, поднимая руку и приветствуя кого-то вдалеке. Я слежу за ним и вижу, что Каро направляется к нам. Она хмурится, увидев нас вместе.

– Лорд Роан, мисс Эмбер, – говорит Каро, оказавшись достаточно близко, чтобы мы услышали ее тихий голос, – доброе утро.

– Доброе утро, Каро, – наигранно-весело отвечает Роан. Краем глаза я замечаю, как он поднимает руку, словно хочет коснуться моей, а потом опускает ее в нерешительности.

– Еще раз спасибо за вашу доброту и рекомендации, лорд Герлинг, – говорю я ему и отхожу на почтительное расстояние, – это честь – служить Королеве.

Он одаряет меня еле заметной улыбкой.

– Рад был помочь, – и кивает мне, потом Каро. – Теперь, если вы позволите, леди, у меня назначена встреча с невестой.

– На которую вы уже опаздываете, – с мягкой улыбкой добавляет Каро.

Роан еще раз ловит мой взгляд, прежде чем направиться к замку.

Каро берет меня под руку, а я глупо улыбаюсь, пытаясь скрыть нервозность. Возбуждение, которое я испытываю рядом с Роаном, такое сильное, что невозможно поверить, что кто-то этого не видит, словно свет лучится прямо из глубины души.

В ответ Каро одаряет меня беззаботной улыбкой:

– Я так рада, что Королева одобрила твое назначение. Лишь немногие проходят испытание. Оно скорее для того, чтобы напугать людей, чем для чего-то еще, – произносит она скороговоркой, словно ей стыдно вспоминать об этом. – Если честно, с этой свадьбой я провожу больше времени, бегая по заданиям Ины, чем разговаривая с ней. И вскоре… – ее голос затихает, и она смотрит вдаль. – Ей нужен кто-то, кому можно довериться, на кого можно положиться. После того как ты ушла, Ина говорила, как сильно ты ей понравилась.