В разговорах с Ирой, я чувствую, что она не понимает меня. Ей непонятно, как можно быть такой «доброй» для всех и лишать себя же возможности стать по-настоящему счастливой.

– Я не говорю, что нужно отбивать его и всё такое, но если ты любишь его, а он тебя – что-то ведь делать нужно для этого!

– Делать «что-то» уж точно не я должна. Каждый сам разбирается и выясняет отношения в своей семье. Моя семья – это мой сын. А семья Кирилла – жена и…тоже сын, – улыбаюсь я. На самом деле я испытываю страшную тоску по фотографиям Артема. Какой он сейчас? Наверное, очень вырос, а кудрявые волосики стали ещё длиннее… – Это не мое дело, какие между ними отношения и что им нужно делать.

– Ну, да… Кирилл сам должен решать, с кем быть и что ему делать… Просто ты ведь можешь немного повлиять на…

– Ир, – протягиваю я, – нет. И не надо больше об этом. С появлением ребенка и впрямь мозги становятся на место. Так что давай уже! Детей рожай, а!

– А! Это значит такой тонкий намек на то, что мои мозги ещё в барабаны стучат и голожопыми пляшут, да?

– Что-то типа этого.

– Ну, спасибо! – хмыкает подруга. – Я всегда спросить хотела… А Кирилл вообще говорил, что хочет сына увидеть, на руках подержать?

– Постоянно. Бывало даже, мы по видео говорили и у него глаза сверкать начинали.

– Плакал? Ну надо же…

– Да. Это было очень трогательно. Очень.

– Надеюсь, это когда-нибудь случится и они увидятся. Это ведь очень важно и нужно.

Я тоже надеюсь, что это когда-нибудь произойдет. И я больше, чем уверена, что буду громко рыдать от счастья.

* * *

– Почему ты переоделась? – спрашиваю я маму, которая внезапно сменила спортивные штаны и футболку на яркий легкий халат, с множеством тонких ремешков. – Уже спать скоро идти.

– Испачкала штаны, – отмахивается она и проходит мимо меня.

– Папа звонил сегодня? – кричу я ей, держа сыночка на руках.

– Да. У него всё нормально. Попросил билет ему обратный взять на следующий вторник.

– Ясно. – Захожу в ванную комнату и часто моргаю, глядя на то, как мама подводит глаза карандашом перед зеркалом… – В чем дело?

– А что такое? – удивляется она.

– Ты куда красоту то наводишь?

– Да просто решила подкраситься. Хожу бледная, как поганка!

– В половину восьмого вечера?

– И что?

– Ничего, просто… Мам, мы же спать скоро пойдем, куда ты красишься?

– Женщина всегда должна быть красивой.

– А почему ты не сделала этого раньше?

– Потому что тогда меня всё устраивало, а теперь я не нравлюсь себе. Что пристала, я просто подвожу глаза и всё!

Пожимаю плечами и возвращаюсь в гостиную.

– Когда мы кушать будем? – интересуюсь я, заглянув в духовку. – Всё ведь уже готово.

– Сейчас картошечка настоится и будем садиться, – отвечает мама.

– Картошечка настоится? – с сомнением уточняю я. – Почему-то раньше она у нас не настаивалась. Мы сразу садились есть. В чем дело, мама?

Ваня пулей спускается с лестницы и проносится мимо меня.

– Чего хмурая такая? – со смешком успевает бросить он мне.

Когда мама подходит к духовке, я внимательно смотрю ей в глаза.

– Мама?

– Ау?

– Что такое?

– А что такое? – усмехается она, часто хлопая ресницами. А потом смотрит на внука и начинает тискать его.

– Что случилось? Почему ты такая странная?

– С чего это я странная?

– Ты так и будешь повторять за мной? – не выдерживаю я, предчувствуя что-то очень пугающее. – Мама, в чем дело?!

– Катюша, подойди сюда, пожалуйста! – кричит мне Ваня из прихожей.

– Иди, – шепчет мне мама.

– Ваня, подожди!

– Иди, – повторяет мама, настойчивее.

– Катя!

– Иду! – огрызаюсь я и, поправив малыша на руках, выхожу в прихожую, а потом…

Мои ноги тут же возвращают меня обратно. Я прячусь за выступом и ощущаю полнейшее негодование…

Что это сейчас было?

У меня галлюцинации?

– Катюш?

Я слышу этот голос… Боже, я слышу этот голос и он зовет меня.

Меня!

Из прихожей…

– Иди, – шепчет мне мама с улыбкой.

Я осторожно выглядываю и вновь вижу образ Кирилла.

Образ?

Или это он и есть?

С цветами и сверкающими голубыми глазами?

Я сплю.

Я сплю и не могу проснуться!

– Привет, – говорит он мне тихо. А потом его глаза медленно опускаются к малышу, что точно так же, как и я, неожиданно замирает на моих руках. – Иди сюда, пожалуйста.

И я иду на его голос, как бабочка летит к яркому бутону.

– Привет, – говорит он ему и касается мягкой щечки пальцем. – Ты меня узнаешь? Я тот самый дядька из телефона, – усмехается он, а слезы из глаз готовы вот-вот вырваться наружу. – Привет, сынок.

И я плачу. Просто утыкаюсь лицом в его плечо и тихонько плачу, ведь малыш между нами радостно машет ручками и смеется, совершенно не боясь реальному знакомству с новым для него человеком.

– Ты здесь…

– Я здесь, хорошая моя. Я здесь…

– Ты рядом, – шепчу я, уже не разбирая собственных слов из-за льющихся слез. – Я так ждала тебя. Поверить не могу…

– Придется, милая, потому что я действительно сейчас рядом с вами.

Продолжение следует…