— Вчера, когда ты в Петровке остался, полиции удалось вытащить из реки главу поселения. Он вроде бы рыбачил, и лодка перевернулась. Бедняга упал в воду. Он так кричал, но почему-то его услышала только я. Сергей сказал, что там, в том омуте, какая-то аномалия, — бодро начала девушка, прижавшись к моему боку.

— Рыбачил? Ночью? — я закусил костяшку на указательном пальце.

— А что такого? — Настя нахмурилась.

— Нет-нет, ничего, продолжай, — я смотрел на неё, стараясь не оборачиваться в сторону коридора.

— Мы его отогрели. Владимир Семёнович, приехал, чтобы помочь…

— Помочь отогревать? — я с любопытством посмотрел на Настю. — Мне внезапно стало интересно, как именно вы это делали, потому что в голову совсем уж похотливые мысли полезли.

— Вот и он посоветовал Тане не руки массировать, а кое-что другое, — Настя даже глаза закатила. — И постарайся запрятать свои похотливые мысли подальше. Нормально мы его отогревали, как положено, с помощью одеял и грелок.

— Ну и зря, — я хмыкнул. — Грели бы по-другому, может, вот такого с бедолагой и не случилось, — я указал на ползающего по полу мужчину.

— Мы думаем, это аномалия. В том месте даже к берегу никто не подходит. А он непонятно сколько времени в воде пробыл, — шёпотом проговорила Настя, глядя на проползшего мимо нас на четвереньках больного. — Но магов среди нас нет, поэтому тебя ждали. Вдруг ты что странное заметишь. Всё-таки рядом с Мёртвой пустошью находимся, всякое может быть.

— Вы их не видели? — неожиданно поднял голову глава и посмотрел прямо мне в глаза.

— Нет, — уверенно ответил я, провожая его взглядом.

— Кис-кис-кис, — мужчина остановился возле скамьи для посетителей и заглянул под неё. — Кис-кис, идите к папочке.

— Что он делает? — я снова посмотрел на Настю.

— Понятия не имею, — она развела руками. — До этого он раздевал воображаемую девушку, которая пришла его в палате навестить.

— Хорошо, что не настоящую. А Татьяне надо было начальство своим телом согревать, тогда бы и мыслей похабных у него не возникло, — добавил я, наблюдая за его странными метаниями.

— Может, и мне тоже надо было его своим телом согревать? — вспыхнула Настя.

— Нет, в таком случае я бы дико ревновал и совершенно случайно дал бы нашему главе слабительное вместо успокаивающих. Или вместе. Всё зависело бы от того, насколько сильно он меня взбесил, — и я решительно направился к застывшему возле лавочки главе поселения. — Павел Андреевич, могу я поинтересоваться, что вы делаете? — спросил, присев рядом с ним на корточки.

— Котят ловлю, — совершенно серьёзно ответил он. — Разбежались, сволочи мелкие!

— Ага! — я повернулся к Насте, подошедшей к нам. — Он был пьяный, когда его выловили из реки?

— Он от переохлаждения даже говорить не мог, а запаха никакого не было, — она только плечами пожала, тогда я тронул мужчину за плечо, привлекая его внимание.

— Павел Андреевич, вы что пили, водку или самогонку перед рыбалкой?

— Бренди домашний, — отмахнулся глава. — И не до рыбалки, а во время.

— Хороший бренди-то? — спросил я, поднимая взгляд на вспыхнувшую Настю.

Я всё понимаю, она педиатр, а пьяных детей привозят в больницу крайне редко, но чёрт возьми, фельдшера-то мужики опытные! Тоже мне аномалия местная! Возиться, поди, не хотели с ним, да бумаги заполнять и в соответствующие органы передавать. А там бы и проблемы пошли у нашего главы. Ну это если по закону. Но я почему-то сомневаюсь, что если его снимут с должности, то от желающих занять освободившееся место будет не протолкнуться.

— Хороший, я тебя угощу, Денис Викторович. О, побежал, зараза, — и он попытался вскочить, чуть не опрокинув тяжёлую лавочку и меня заодно.

— Стоять! — я сжал его за плечо. — Пошли в палату, Павел Андреевич, они все, твари пушистые, туда убежали.

— Точно? — он, прищурившись, посмотрел на меня.

— Однозначно, лично видел, — и я потащил его в палату.

— Белка? — деловито уточнила Татьяна, помогая мне укладывать Павла Андреевича на кровать.

— Она, родимая, — я скривился. — У него же переохлаждение было, а потом вы его отогрели. Даже если он и не упился до свинского состояния… Чёрт, Таня! Почему вы этого не предусмотрели?

— Не знаю, — она пожала плечами. — Всё-таки глава поселения, да и не пахло от него.

— Галоперидолу ему от всего сердца, — сказал я, улыбнувшись на непонимающе смотрящего на меня Павла Андреевича. — Сейчас мы вас витаминками полечим, не переживайте.

— Пять внутривенно? — спросила Таня.

— Да, и вечером повторить. Надеюсь, хватит, — пробормотал я. — И это… Зафиксируйте его мягко, а то мало ли, вдруг он демонов тут увидит, которые в людей вселились, и ради спасения мира решит их ножом из вас достать. Всякое бывает.

Таня нахмурилась и кивнула, уходя в процедурную.

— Лежите спокойно, Павел Андреевич. А я пошёл котят ловить. Как всех поймаю, приду, отчитаюсь.

Выйдя из палаты, я подмигнул Насте и пошёл к выходу. Оставаться и караулить главу в психозе я точно не собираюсь. Начнёт котят дальше гонять, увезём в Тверь. А пока пойду гляну, что там сестра со своим мужем наварили. Любопытно же посмотреть на собственноручно цесаревичем очищенную картошку! К тому же я искренне сомневаюсь, что сваренный ими суп можно употреблять в пищу. Главное, при Ольге что-нибудь подобное не сболтнуть.

* * *

— Что здесь творится? — в кабинет ворвался Велиал, находящийся в стадии плохо контролируемого бешенства. Он него исходили такие волны силы, что сидевшего на стуле Люцифера придвинуло вплотную к столу, а злополучная ваза упала с тумбы, разбившись на мелкие осколки.

— О, а мы здесь как раз обсуждали твои кратковременные любовные подвиги на земле номер тринадцать, — улыбнулся Асмодей, едва сдерживая смех от вида ещё больше звереющего Падшего.

— Что вы там напридумывали, да ещё и растрепали на весь Ад? — тихо прорычал Велиал, демонстративно не глядя на Люцифера.

— Мы? Ничего, — искренне ответил Асмодей. — Только вот отчёт одного демона, который побывал там ради сделки с вызвавшей его Кольцовой Алевтиной Тихоновной, разлетелся по всем отделам. Не досмотрел кто-то в секретариате, скорее