Джошуа встретил его в самом низу лестницы, держа в руке гинею.

– Позволь мне взглянуть, что написано в записке, которую тебе только что передали, и ты получишь вот эту гинею.

Джошуа не сомневался, что Торнсток компенсирует ему эти расходы.

Глаза парня округлились при виде Джошуа в повседневной форме одежды. Она не была такой впечатляющей, как парадная форма, но на красном кителе бросались в глаза золотые пуговицы и эполеты, шляпа с загнутыми боковыми полями хорошо сидела и очень ему шла, высокие сапоги были так начищены, что блестели.

– Вы из армии, сэр? – спросил парень.

– Нет, морская пехота. Меня зовут майор Вулф.

– Простите, майор, но записка запечатана. А если я принесу ее своему хозяину распечатанной, то он изобьет меня до потери сознания.

– А мы этого не хотим, правда? – спросил Джошуа.

Но он заметил, что парень все еще смотрит на гинею алчным взглядом.

– Вот что я тебе тогда предложу, – продолжал Джошуа, поднимая гинею повыше. – Ты ответишь на вопросы по поводу обмена записками, на которые сможешь, а я отдам тебе гинею. Идет?

Парень закивал.

– Кто твой хозяин?

– Мистер Притчард. Ему принадлежит дом с меблированными комнатами для сдачи внаем в Челси.

Джошуа ожидал услышать совсем другую фамилию.

– А почему твой хозяин пишет записки леди Гвин?

– Это не мой хозяин пишет. Мистер Притчард их отправляет от имени капитана, который снимает у него комнату.

Вот это было похоже на то, что ожидал Джошуа. Или, скорее, опасался.

– Как зовут этого капитана?

– Не знаю. Он недавно появился в доме.

– Опиши его.

Когда парень дал вполне точное описание Мэлета, у Джошуа все опустилось внутри. Зачем Гвин обмениваться записками с человеком, который хочет ее похитить?

Джошуа нахмурился. Если только он не все знает в этой истории. Если Гвин дружит с Мэлетом и об их отношениях ничего не известно ее брату. Ведь ее семья вернулась в Англию из Пруссии. Они могли по пути встретиться с этим типом.

Хотя казалось, что она совсем не обрадовалась, получив записку. И Джошуа почти не сомневался, что герцог ему сегодня соврал, когда он спросил его о знакомстве Гвин и Мэлета в прошлом.

Какой бы ни была причина их обмена записками, ничего хорошего от этого ожидать не приходилось. И Джошуа был совсем не рад тому, что его подозрения оправдывались. Могла Гвин флиртовать с ним специально для того, чтобы отвести подозрения от себя, чтобы Джошуа не докопался до их с Мэлетом планов? От этой мысли, от самой этой возможности ему стало дурно. Это был удар под дых.

– Майор? – напомнил о себе парень.

– Где именно находится этот дом с меблированными комнатами?

Парень назвал адрес и протянул руку.

– Хорошо, вот тебе гинея. Иди. И спасибо.

– Пожалуйста, сэр. А если вам когда-нибудь потребуется мальчик на побегушках, вы можете меня нанять. Спросите, как найти Быстроногого Дика. Все знают, что я быстрее всех бегаю в Западном Лондоне.

– Еще раз спасибо. Я буду иметь это в виду.

Ему не хватило мужества сказать парню, что шансы нанять слугу у Джошуа были очень малы. Джошуа даже не был уверен, что у него получится вернуться в строй на полное жалованье.

Кстати, ему пора идти. Он не должен опоздать на встречу. Но он все равно смотрел, как парень перебегает через улицу, а потом несется в конец квартала. Если бы у него было время, то он пошел бы за ним и лично встретился бы с Мэлетом.

Но времени у него не было. Так что Мэлету придется подождать.

Виконт Каслри, военный министр и министр по делам колоний, имел репутацию умного ирландца, который ловко и расторопно управлял Военным министерством. Или его таким считали солдаты типа Джошуа.

Но, вероятно, что-то произошло, и великий человек изменился, что-то нарушило существовавшее равновесие, и когда Джошуа пришел на назначенную встречу, военному министру было почти нечего ему сказать. Несмотря на попытки заместителя министра, еще одного ирландца по имени Люциус Фицджеральд, смягчить риторику Каслри, военный министр холодно проинформировал Джошуа, что Англии нужны здоровые, полноценные мужчины, чтобы вести войну с Наполеоном, а не полумужчины на половинном окладе.

Каслри также дал ясно понять, что он специально интересовался майором Вулфом и слышал про его приступы гнева, о которых даже сплетничают в Сэнфорте. Военный министр заявил, что Джошуа меньше всего подходит для отправки на войну, потому что неконтролирующий себя человек не может принимать участие в сражениях.

Джошуа уже кипел и готов был сорваться к тому времени, как Каслри закончил выдавать свои оскорбления. Ему никогда в жизни никого так не хотелось задушить, как министра, хотя Джошуа знал, что это никак не поможет ему – положение дел для него лично от этого не улучшится. Поэтому Джошуа выдавил из себя слова благодарности, едва не выходя за грани вежливости для того, чтобы закончить эту встречу, после чего вышел из кабинета, а потом на улицу, где с такой силой врезал своей тростью по фонарному столбу, что она сломалась.

Он мгновенно пожалел о сделанном. Ему будет трудно найти другую трость со скрытым в набалдашнике лезвием, чтобы заменить эту, к которой он привык. Он стоял у фонарного столба, смотрел на сломанную трость и ругал себя последними словами. Может, Каслри был прав – Джошуа не подходил ни для чего, кроме ловли браконьеров и разведения охотничьих собак в поместье своего деда.

Затем откуда ни возьмись рядом с ним оказался Фицджеральд, заместитель министра, ставший свидетелем унижения Джошуа.

– Проклятье! Похоже, это был очень полезный инструмент, – заметил Фицджеральд.

Джошуа собрал куски трости, надеясь, что ее получится каким-то образом отремонтировать.

– А вы что хотите? – рявкнул он. – Добить меня после того, как ваш начальник нанес первый удар?

Фицджеральд прямо и неотрывно смотрел на него голубыми глазами.

– На самом деле я хочу предложить вам должность. Но не в морской пехоте. Я хочу, чтобы вы работали на меня.

Это сбило Джошуа с толку и привело в замешательство.

– Какую должность? – с опаской спросил он. – Я не политик, сэр, как вы явно можете понять.

– Да, это совершенно очевидно.

Фицджеральд махнул кучеру – похоже, карета ждала его чуть дальше по улице.

– Я хочу предложить вам работу совсем другого характера, требующую осмотрительности и осторожности. Если хотите – за кулисами, за сценой. Негласную.

Карета Фицджеральда остановилась перед ними.