— Я слышал, как его допрашивали, — заявил подросток, — так что я гарантирую, что это ваш человек.

— Ну, а как он выглядел? — уточнял Батяня, настроенный критично.

— Так это ж Разгуляев! — воскликнул стоявший рядом Саныч, когда китаец на сносном английском вполне узнаваемо описал внешность вокалиста группы, недавно приехавшей в Бангладеш. — На ловца и зверь бежит!

— Да-да! — подтвердил подросток. — Я слышал, как называли его имя. Раз… Разгу… В общем, именно так, как вы и назвали.

— Разгуляев — это не имя, а фамилия, — машинально сказал Санаев, — хотя для вас это все одно и то же.

Крайне заинтересованные десантники засыпали подростка вопросами. Тот назвал вполне конкретное место — остров Камрангичар в дельте.

— Показать сможешь? — спросил Батяня, разворачивая карту. — Чем точнее ты нам укажешь, тем лучше.

— Конечно, — кивнул тот, — я в карте хорошо разбираюсь. Это находится вот здесь…

Пацана отблагодарили парой банкнот, чему он оказался очень рад. Рассыпаясь в благодарностях и кланяясь, мальчишка удалился. Офицеры собрались кружком, чтобы обсудить внезапно изменившуюся ситуацию.

— Ну, что будем делать? — поинтересовался Саныч, глядя на уходившего по берегу гостя. — Сведения очень интригуют.

— Да идти надо на остров и разобраться по полной программе! — горячо заявил Баринов. — Чего ж тут решать? Я вообще считаю, что сейчас время работает против нас и любая задержка Разгуляеву боком может выйти. Кто знает, что китайцы удумали? Может, они его на плантации решили продать. А тогда уж — ищи-свищи. А вполне может быть, что остров — только временное его пребывание и скоро его куда подальше спрячут. Или вообще — голову снимут…

— Какой ты быстрый, — иронично прервал его Батяня, — это ж тебе не боевые действия! Во-первых, Разгуляев — всего лишь один из пропавших, а во-вторых, на остров с десантом не сунешься. Там идет стройка, работают строители и так далее. Сейчас мирное время, мы находимся в чужой стране, и наши полномочия крайне ограничены.

— Так ведь… — не сдавался Баринов.

— И к тому же, этот остров — частные владения, — с нажимом продолжил майор, — в этом деле с бухты-барахты не прорвешься. Знаешь, что такое частная собственность, особенно там, где эти традиции не прерывались? Вот то-то.

Наступило молчание. Каждый из офицеров напряженно размышлял над тем, как поступать дальше. Действительно, выходило, что если действовать законно, то поле для маневра весьма небольшое.

— Короче говоря, сделаем так, — решил Лавров, — вы направляетесь по реке искать пропавших, а я иду в полицию. В отличие от нас, они-то имеют полное право заглянуть на остров и произвести там поиски. Зачем отвлекать наших, если вопрос может решить местная полиция?

— Согласен, — кивнул капитан.

* * *

Полицейский участок, в котором примерно через час оказался Батяня, выглядел весьма стандартно. По большому счету, подобные учреждения даже в разных странах мира похожи друг на друга, как братья. Разве что с учетом местных традиций и условий.

Войдя во двор, майор увидел, как из машины, прибывшей чуть раньше, за скованные наручниками руки выволакивают какого-то нарушителя закона. Он попытался упираться, выкрикивая что-то по-бенгальски. Для любого, даже не знавшего бенгальского языка, содержание выкриков задержанного можно было легко понять — «не виноват, не был, оклеветали». Дальнейшие попытки сопротивления представителям власти были пресечены самым решительным образом. Упитанный полицейский ударом под дых заставил бедолагу скрючиться, и его поволокли в здание. Следом из машины были извлечены две курицы — по-видимому, вещественные улики неудачной кражи.

Войдя в участок, Батяня направился к дежурному. Майор представился и изложил суть дела. Полицейский с рекордными по величине усами с нескрываемым пренебрежением ухмыльнулся.

— Послушайте, мистер, у полиции работы и так невпроворот, — вещал бенгалец на ужасном английском, — мы не можем заниматься вашими делами, тем более сейчас. Мы и так работаем круглые сутки. Ни отдыха, ни перерыва!

Лавров тяжело вздохнул, глядя на располагавшийся в углу обезьянник с задержанными. Среди прочих там виднелся худой, как щепка, почти голый мужик, бившийся головой о стену и бормотавший какие-то не то заклинания, не то молитвы. Рядом на лавочке восседал закрывший глаза бородач. Его лысая голова была обмотана грязной повязкой, сквозь которую проступало кровавое пятно. Чуть дальше два вороватого вида паренька оживленно спорили, жестикулируя и плюя на пол.

— Я обращаюсь к вам, как к представителю власти, — продолжил Батяня, — у меня имеются точные сведения о том, что там содержится мой соотечественник, очень известный в России человек. По закону вы обязаны…

— Все, хватит. Я уже вам объяснил: ни на какой остров мы не поплывем, — отрицательно качал головой служитель закона, — и вообще, это не в моей компетенции. Вот разве что начальник отдаст приказ…

— Хорошо, — ровным голосом сказал Батяня, не собиравшийся отступать, — в таком случае проводите меня к нему. Где он?

— Лейтенанта еще нет на службе, — ухмыльнулся полицейский, сидевший за перегородкой, — вам придется его подождать.

Батяня, глядя на эту наглую физиономию и с трудом сдерживаясь от искреннего проявления эмоций, выведал адрес, имя начальника и покинул негостеприимный участок.

«Вот козлы! — чертыхался майор, идя по улице поселка. — Работы у них невпроворот. Что-то особого рвения в вашей деятельности мы пока не наблюдали…»

Батяня поглядывал по сторонам. Дома в лежащей у реки части поселка стояли на высоких сваях — здесь хорошо знали, что такое прибывающая вода, беженцы и потеря урожая. Коварная природа в этих местах играет с человеком в свои, подчас жестокие игры — несколько раз в год бóльшая часть территории страны оказывается затопленной, и люди стараются, насколько возможно, обезопасить себя от новых сюрпризов.

Белый человек, особенно в таких небольших населенных пунктах, — явление, встречающееся очень нечасто. Примерно такая реакция была бы у жителей глухой, затерянной в тайге сибирской деревушки, где на улице появлялся бы уроженец далекой Юго-Восточной Азии. Так и здесь — шагая по поселку, Батяня ловил устремленные на него со всех сторон любопытные взгляды. Впрочем, майор к таким вещам относился совершенно равнодушно. Сейчас его волновал иной вопрос.

Подойдя к нужному ему дому, Батяня решительно открыл ворота и вошел во двор. Две огромные собаки с громким лаем кинулись к визитеру. К счастью, сейчас они сидели на цепи, так что дорога в дом оставалась открытой.

Начальника участка майор застал завтракавшим на открытой веранде. Вид этого офицера с первого взгляда не вызывал особенных симпатий. Раскормленная потная ряшка, толстый живот и маленькие бегающие глазки, в которых ясно читались денежные знаки, особых иллюзий не оставляли. Но Батяня энергично взялся за дело.