бывший когда-то его личным пространством, за считанные дни изменился. Вроде, всё стояло на своих местах, и в шкафу висела его одежда, но невыразимым, зловещим образом изменился воздух. Он почувствовал – дом не его, он стал чужим. И вдруг он увидел знакомую фигуру, закутанную в синий плащ. Она стояла рядом с балконом, повернувшись к нему спиной, и смотрела в окно. Ему надо было торопиться. Перерыть ящики и найти свои документы, вынуть из сейфа деньги, взять кое-какую одежду.

– Не торопись, – сказала вдруг Смерть, – всё равно не успеешь.

– Попытаться-то надо – рыкнул на неё Андрей.

– Пытайся.

От ужаса у Андрея дрожали ноги и клацали зубы. Он открывал ящики один за другим и не находил ни одной своей бумаги или карточки, и ему уже хотелось, чтобы кто-то пришёл, и чтобы всё поскорее закончилось. А когда у него появилось желание, чтобы всё поскорее закончилось, страх пропал. Он обошёл квартиру, понял, что мужская одежда, висящая в платяном шкафу не его. В ванной комнате были аккуратно расставлены чужие бритвенные приборы, а в прихожей сияли как зеркало дорогие английские ботинки не его размера. К горлу подступила тошнота, стало мерзко, отвратительно. На кухне не пахло съестным. В холодильнике кроме пива и кефира, на полке одиноко маячила сухая колбаса, и зеленел кусок Рокфора. Едят в ресторане. Не готовят» – подумал Андрей. Набор кухонных принадлежностей совсем не изменился. Ничего не было разбито, ни одна из банок со специями не сдвинута со своего места. Значит, выбросили только мою одежду. А деньги? Он быстрым шагом направился к сейфу, но ключ не помнил. Какая же там была последовательность цифр и букв? Кажется, что-то простенькое, типа года рождения Анны и двух первых букв её и своего имени.

– Хочешь, я подскажу? – хихикнула смерть?

– Спасибо, не надо, я сам.

– А ты меня не боишься? – спросила Смерть.

– Мы уже знакомы. Я к тебе привык. Ты мне не мешаешь.

– Какой ты самонадеянный!

– Но не могу сказать, что рад тебя видеть.

Смерть опять хихикнула и сказала:

– Ты везунчик.

– Остаться в живых не всегда означает везение.

– Не всегда, согласна. Но даже за последнюю минуту жизни можно успеть.

– Что успеть?

– Сам узнаешь.

В сейфе не было денег. Он был пуст. Андрей уже не хотел уйти незамеченным. Он хотел встретить Анну и бывших друзей лицом к лицу. Если они задумали его убить, вряд ли сделают это сразу и сами. Скорее всего, наймут кого-нибудь, значит, немного времени у него всё-таки есть. Андрей засучил рукава и принялся выбрасывать содержимое тумбочек и шкафов в поисках чего-то своего.

Взгляд Аркадия упал на странное изображение женщины, идущей по воздуху прямо над деревенскими крышами. Женщина была ему знакома. Он вспомнил, что видел её в ателье и ещё иногда на улицах Малаховки, но он всегда был в машине. И ещё, на пожаре, он тогда обратил внимание, что все стонали, причитали, плакали, а она улыбалась. Аркадий встал с табурета и подошёл к открытому окну. Женщины были уже в огороде, и, задрав зады, щипали сорняки на грядках со свёклой.

– Эй! – крикнул Аркадий.

Обе распрямились, и Аркадий был приятно удивлён появлением в Малаховке нового красивого лица.

– Это Роза, моя родственница, – представила Зинаида Рыбу Аркадию. А это Аркадий, глава наша. Ну что, выбрал картины?

– Выбрал.

– Какие?

– Вот эту, с летящей женщиной.

– С Юлькой, что ль?

– Да, с Юлькой.

– А Кошек? Кота возьмёшь?

– Возьму.

– А ещё что возьмёшь?

– Ещё Цветы хочу взять, и Петуха. Мне библиотеку нужно оформлять, – Аркадий достал бумажник и спросил:

– Сколько?

– Сколько не жалко, – ответила Зинаида.

Аркадий отхрустел Зинаиде стопку тысячных купюр и бросил ей в фартук.

– Ох! Благодетель! Балуешь ты меня!

– А вы надолго к нам? – спросил он у Розы?

– Надеюсь, – ответила Роза

– Вот это по-нашему! Милости прошу в гости. Познакомлю с женой, – Аркадий уложил творения в багажник и нырнул в брюхо своего верного коня.

– Аркаш! А чаю? – успела крикнуть Зинаида.

– Некогда, тёть Зин! Некогда!

В городе ничего не изменилось. В две стороны ехал транспорт. Пылью были покрыты мостовые и листва, звенели трамваи, в скверах гуляли собачники со сворами псов, пламенели светофоры хищными яркими цветами. Дома разного калибра и разного возраста лепились рядом с другими явно вне единого плана градостроительства. Убогие пятиэтажки соседствовали с красными кирпичными великанами и с монолитными бетонными высотками, вмещавшими в себя многих. И каждый был уверен в своей защищённости. Смерть, стоявшая возле окна и наблюдающая за первыми каплями дождя, уравнивала всех и делала человеческую жизнь незначительной, сущей небылицей, всплеском в бесконечности.

– И как ты ко всем успеваешь? Тяжёлая работа, – попробовал пошутить Фёдор, обращаясь к Смерти.

– Ерунда. Не глупи. Я – только призрак события, которое должно произойти. Моя тень присутствует везде, где есть жизнь.

– А где есть смерть, там есть и жизнь?

– Умный мальчик.

– Невозможно избежать события, которое должно произойти?

– Избежать невозможно, но событие может поменяться. Если ты становишься несъедобным, тебя попробуют съесть, но выплюнут.

– А если я сам хочу съесть?

– Ты ешь, но, одновременно, едят и тебя.

– Кто меняет события?

– Подобие. Сыр – к сыру. Вода – к воде. Листок – к листику. Причина – к следствию. Образ – к подобию. Это механизм. Называй его, как хочешь, это дела не меняет.

– Почем я умру?

– Не сегодня, так завтра. Значит, это для чего-то нужно. Потом поймёшь.

– Но я собираюсь бороться. Голыми руками вы меня не возьмёте.

Щёлкнул входной замок, и в прихожей появились двое.

Аркадий ехал в сторону управы по белой и пустой просёлочной дороге. Внутри него ещё царили мир и блаженство. Ни одна мысль не проскользнула в его светлую голову, и вдруг, после поворота, он видел Юлю, которая шла по воздуху над домами. Он решил, что спит и затормозил. Потом вышел из машины и закричал:

– Юля! Свиридова!

Юля увидела Аркадия, спланировала вниз и подошла в смущении. Кажется, она стыдилась своих полётов.

– Как ты это делаешь? – спросил Аркадий.

– Не знаю, – ответила Юля, – просто делаю. Однажды я подумала, что уже мёртвая, а мёртвые могут перемещаться по воздуху. Я подумала так и взлетела. У нас обеденный перерыв и мне надо покормить маму. Если хотите, пойдёмте, я и вас покормлю.

– Давай, – вдруг ответил Аркадий, ещё не оправившись от увиденного, – подвезу вас, и вы меня покормите.

– А почему вы перешли на вы?

– Присмотрелся, и увидел, что вы не девочка.

Юля села в машину и до дома ехала молча. Матери не