колени.

Я прикрыла глаза. Сцена из кино. Красавец-мужчина просит прощения у смущающейся женщины.

Аплодисменты.

— И больше не будешь? — я усмехнулась.

— И больше не буду! — с напором сказал он, подаваясь ко мне корпусом.

— И меньше тоже.... Что ты хочешь теперь? — Я смотрела в его глаза, что находились прямо напротив моих.

Близко. Такие родные, с лучиками морщинок, с маленьким шрамиком на правой брови, что остался на память о той, далёкой нашей Ниве. И не видела в них понимания.

Он ничего не понял.

— Я хочу вернуться. — сказал Сергей, подтверждая мои догадки.

— То есть за неполный месяц ты третий раз меняешь своё решение. — холодно спросила я.

— Нет! Я никогда не отказывался от вас. — возмущённо воскликнул он, вставая с колен.

— Когда ты прилетел ночью, защищать Наталью от жестокой меня ты тоже не понимал, что делаешь? Не отдавал себе отчёт? Был пьян? Под наркозом? — Всё-таки он меня злит.

— Она так плакала. Давай не будем это вспоминать! — раздражённо проговорил Сергей.

— И ты принял её под свою защиту. Признал её своей семьёй. — продолжила я, надеясь на его логику.

Сергей сверкнул глазами и, закрыв лицо ладонями, сел рядом со мной на скамью.

— Лена прости. Делай что хочешь, но не гони меня. Я же умру без тебя. — глухо проговорил он.

Жалость кольнула под сердцем. Что же ты наделал с нами, со всеми, дуралей.

— Какая мне выгода оттого что ты вернёшься? — холодно спросила я, надеясь, что он не услышит в моём голосе сочувствия.

— Я люблю тебя и девочек. Я всё делаю ради вас. — быстро сказал он, поворачиваясь ко мне и подаваясь ближе.

Всё-таки услышал. Слишком много мы прожили вместе, чтобы пытаться как-то утаить друг от друга наши эмоции и реакции.

— Как мы провели в прошлом году мой день рождения? — спросила я его отклоняясь.

— На дачу ездили? — растерялся он.

— Это было два года назад, в прошлом мы не ездили никуда. Ты болел, — усмехнулась я.

— А в какой группе учится наша дочь? Университет то, как называется? В какой труппе танцевала Оля? А ты помнишь, что заблокировал хозяйственную семейную карту? — продолжила спрашивать, ловя недоумение и растерянность на его лице.

— Я разблокирую, я забыл. Какая разница! Я обеспечивал вас и готов это делать всю жизнь. Я знаю каждую родинку на твоём теле. — разозлился Сергей.

— Когда я последний раз испытывала с тобой оргазм? — зло спросила я?

— Мы никогда не говорили с тобой об этом. — опешил Сергей.

— Почему? — спросила я, глядя ему прямо в глаза.

— Неприлично. — протянул он растерянно.

— Неприлично трахать подругу дочери. А обсудить желания и секс с женой — это нормально! — отчеканила я с агрессией.

— Ты изменилась. — удивился мой муж.

Охренеть! Заметил!

— Так, ты же изменил. Причём задолго до того, как лёг в постель с Натальей. Я стала тебе неинтересна. Мы раздражали тебя с девочками. Тебе было тошно дома. Или это ты тоже забыл? — усмехнулась я дрожащими губами.

— Давай начнём всё сначала, — искренне попросил мой муж.

Заглядывая в душу своими глазами. Выворачивая мня наизнанку.

— Ещё раз — какая мне с этого выгода? — я уже и не пыталась скрыть слёзы в своём голосе.

— Ты меня любишь, — улыбнулся он мне.

— Ты в этом уверен? — невольно всхлипнула, отвернувшись.

— Да — мягко, словно подкрадываясь проговорил он почти мне на ухо.

Торжество промелькнуло в его голосе.

— Моя любовь умерла в корчах на нашей с тобой кровати, ночью, когда тебе было наплевать на насилие над моей дочерью. — сказала я ему, вставая со скамейки.

— Мне не наплевать. — возмутился он.

— Так отчего же ты ни разу не спросил о девочках? — усмехнулась я.

— Я перепишу на тебя всё, что имею! — не понимая, что случилось, воскликнул Сергей.

Это что, в его понимании последний аргумент для меня?

— По поводу раздела имущества и прочих денежных вопросов решать будешь с моим адвокатом. Мне не нужно лишнего. Но и подарков твоим подружкам за счёт моих детей я больше не допущу. — отчеканила я.

— Не разводись! — отчаянно попросил он.

— Почему? Ты же сам отказался от меня. Сам развёлся. Я только оформляю всё юридически. — слёзы душили меня.

Горло перехватывало. Вдохнуть воздух сквозь комок в горле — словно вынырнуть из Марианской впадины.

— Лен. Как мне жить без вас. Я же не представляю. Я не знаю как мне дышать без тебя. Я не вижу будущего без вас . Зачем мне всё? Не бросай меня! — уже понимая, что триумф был преждевременным и всё рушится, с отчаяньем в голосе и мольбой в глазах говорил мой муж, протягивая ко мне руки.

— Сергей. Это все только слова. От отчаяния, что, оказывается, так много в твоей жизни происходило автоматически. Автоматически закрывала тебя жена от многого. Ты сам выбрал свободу. Я ж стара для тебя. Ты пренебрегаешь мной уже давно. Даже сейчас ты и не заметил, что мне сняли ортез. — с трудом вздохнула я и сделала шаг назад.

— Ты такая красивая, Леночка. Ты мне снишься. — тихо сказал он.

— Я или длинноволосая блондинка? Может это Наташка? — усмехнулась я.

— Прости! — тихо и отчаянно.

— Да, что ты заладил, прости да прости. Что тебе моё прощение? В свою жизнь я тебя больше не пущу. А простить.... Бог простит, Сереж.

— Как мне жить?

— Счастливо! — проговорила я через плечо, поспешно покидая мужчину.

Такого красивого. Родного. Поникшего.

Как больно-то!

Я практически бежала домой, не видя дороги от слёз.

Что же наделал, Серёжа. За что?

Не перегорела ещё моя обида. Не отболела ещё