— Я не шучу, — снова предупредила я. — С двух метров, как-нибудь, попаду.

— Ну, хорошо! — решил он и выдал абсолютно убойный план: — тогда я п-поеду с тобой.

— Это еще зачем?

— Ну, не м-могу я теперь с батей в-встретиться!

Что-то щелкнуло в моей голове, нечто абсурдное… Вроде бы, теперь получается, что сын калеки-бандюгана Володи становится моим заложником и, в некотором смысле, гарантом моей неприкосновенности. Правда, за этим гарантом глаз да глаз! Но, решив однажды, я решила навсегда. Поэтому, продолжая с горем пополам целиться в Сашкин красивый мускулистый живот, я вытащила ключи от машины из кармана джинсов и бросила их парню. Он ловко подхватил пасс и, спокойно повернувшись спиной к пистолету, пошел к «девятке».

Осторожности ради я устроилась на заднем сидении и оружие свое из рук не выпускала. Между прочим, впервые мне открылось это чудесное ощущение: согретая ладонью рукоятка пистолета и спокойствие превосходства. Мой пацифизм значительно пообтрепался за последние десять минут обладания… а чем?

— Саша, что это за пистолет у тебя, то есть, у меня?

— Вальтер Р5, девять миллиметров. Старый, правда, годов восьмидесятых, но надежный. Немецкие и голландские полицейские такими пользовались. Восемь патронов.

— Вальтер, — ласково назвала я пистолет по имени и погладила его холодный ствол.

Итак, я отправилась в Анапу за Ильей. Со мной путешествовал глупый мальчишка, до заикания, напуганного своим собственным папашей.

А еще у нас не было ни денег, ни документов.

Однако Саша смотрел на эти вещи с оптимизмом:

— Мы п-просто будем объезжать посты п-проселками и все!

— А деньги?

— Главное с-сейчас, короче, бензин. А в багажнике есть запасная, блин, к-канистра. Если что — продадим, на хрен, мою ц-цепь и часы.

— Да, а я смогу поработать проституцией!

Моя шутка умерла на лету.

— Ты что! — возмутился Саша. — Ты же, ё-моё, порядочная женщина!

Хотелось поспать, но я боялась, что Владимирович воспользуется моим забытьем. В смысле, отберет мою единственную ценность — Вальтера и сдаст меня своему папашке. А как ему еще в семью возвращаться? Только с добычей.

У Саши нашелся мобильный телефон. Он дал о себе знать, минут через сорок после начала пути.

— Вавилов, — сказал Саша в трубку, отвечая на звонок. Я вынесла заключение, что эта академическая фамилия принадлежит ему. — П-пап, я не в-вернусь, короче… П-посмотрим… Да, блин, с ней… А т-ты ни с кем не т-трахался в жизни!.. Вот п-поймаешь — тогда и говори!

— Плохо? — посочувствовала я.

— Хуже некуда. Да хрен с ним, со с-старым козлом! Знаешь, чего я больше всего в жизни боюсь? Я, блин, зоны боюсь! У меня все мужики в семье сидели: дед с-сидел, батя с-сидел, а теперь братан, придурок, с-срок мотает! Батя его четыре раза отмазывал, но, блин, в этот раз брат круто нарвался. Шлюх ему мало было, так он по пьяни дочку ректора юридического института трахнул! Я из-за него и диплом не получил. Просто выперли, на хрен, взашей без единой с-справки. Даже зачетку и с-студентческий отобрали! И восстановиться не могу и все, что учил — не зачитывают. А я хотел жить по-нормальному! Но батя даже рад, что у меня такой облом. Говорит: хорошо, будешь мне помогать. Ага! Блин, помогать баб воровать!

Сашины откровения нужны мне были как глухому соловьиные трели, но мальчик говорил, а я слушала. В тюрьму он не хочет! Так ведь он участвовал в похищении… меня! А я все равно в милицию пойду. Вот только Илюшу заберу из лагеря и пойду. Так что, мотать тебе срок, Сашок, неизбежно! Это твоя семейная карма.

Между прочим, теперь еще и хотелось есть.

— Саш, а на пирожок у тебя найдется?

— Нет, — покачал он головой. — С-сам бы поел, но нет бабок. Я же еле штаны успел н-натянуть, когда за тобой п-погнался, а все бабло у меня в б-барсетке, на столе осталось.

— Но так мы с голоду помрем!

До Анапского ломбарда Саша не предлагал никакого выхода.

Возможно, мой следующий поступок и стал самым большим безумием, совершенным мною в жизни. Возможно, кто-то решит, что нормальная женщина с высшим образованием, мать, жена и… любовница такого себе позволять не должна. Возможно, правы те, кто считает женщину сосудом зла. Возможно. Однако, обдумав несколько параллельных вариантов, я поняла: в моем нынешнем состоянии только одно мне подходит!

— Саша, останови машину у придорожного кафе у поворота на Армавир!

— Т-ты в туалет?

Вместо ответа я сняла бейсболку с его головы и надела на себя.

— Тебе идет! — сообщил мой спутник, быстро глянув в зеркало заднего вида.

— Носовой платок есть?

Саша протянул мне красно-синий клетчатый лоскут. Платок оказался невелик — его концы еле-еле сходились у меня на затылке.

«Девятка» притормозила у обочины, между дорожкой к выбеленному туалету и входом в магазин. Магазином звался вагончик, стоящий чуть в стороне от остальных ларьков и раскрашенный во все цвета радуги. Я припомнила по предыдущим поездкам, что там торговали всякой провизией и спиртным. Значит, не зря мы тут остановились.

— Сашенька, — обратилась я к затылку водителя, — послушай меня внимательно! Сейчас я кое-что сделаю, а ты будь готов уезжать на всех парах. Дождись меня всенепременно!

Не слушая его вопросов, я вышла из машины. У обочины стояло несколько машин, но все пустые, потому что пассажиры разбрелись по туалетам или бродили от ларька к ларьку. По дороге к деревянным ступенечкам скрыла нижнюю часть лица клетчатым платком и надвинула на лоб бейсболку. В магазине находилось четверо человек. Продавщица, здоровенная тетка лет сорока и четверо покупателей: двое мужчин, женщина и подросток.

— Всем оставаться на месте. Это ограбление! — произнесла я заветную формулу.

Сквозь ткань мой голос звучал несколько тускло.

Все, кто был в магазине воззрились на меня как на привидение. Точнее сказать, как на целлулоидную куклу, сошедшую с экрана телевизора.

— Эй, кретины! Вы меня не поняли?

Один из мужчин недоверчиво усмехнулся, а продавщица, сильная русская баба, сказала:

— Девушка, вы чего, белены объелись?

Мой палец нащупал некую податливую железку на боку Вальтера. Сдвинув ее, я подняла дуло пистолета над головой продавщицы и нажала на спусковой крючок. Чисто случайно мне удалось попасть в бутылку с водкой. Грохот существенно отвлек моих бедных овечек, поэтому никто не заметил, что налетчица чуть не завалилась на пол от отдачи. Я никак не ожидала, что эта штуковина будет прыгать в руках!

Зато публика впечатление получила аховое: продавщица взвизгнула и присела за прилавок, а покупатели попятились в стороны.