— Я же не назвал себя умным, а только воспитанным, — усмехнулся он.

— И как часто вы говорите правду?

Он нахмурился, словно решая, что сказать. Если бы у нее в руке была бутылка, она бы со всего размаху опустила ее ему на голову.

— Когда без этого не обойтись.

— Постарайтесь сделать это сейчас. Скажите мне правду. Почему вы здесь?

Несколько мгновений он молча смотрел на нее.

— Насколько сильно вы хотите выиграть эту игру с Трентом?

— Я никогда не играю в игры, если не собираюсь победить, — осторожно ответила она.

— Так же как и Трент. Тем не менее, — он сделал еще глоток, — я хочу, чтобы он проиграл.

Пандора непонимающе уставилась на него.

— Надеюсь, вы не думаете, что мы с вами…

Лори рассмеялся:

— Даже в самых страшных кошмарах!

— Отлично. В этом мы единодушны. — Она окинула его внимательным взглядом. — Я думала, вы его друг.

— Так оно и есть. Я его лучший друг, поэтому хочу, чтобы он проиграл.

Пандора покачала головой:

— Все равно не понимаю.

— Это очень просто. Я не хочу, чтобы вы разбили ему сердце, — он посмотрел ей прямо в глаза, — как это случилось со мной.

— Боже мой! — выдохнула она и не раздумывая шагнула к нему. — Я не верю!

— Как хотите. — Он пожал плечами, показывая, что это его мало трогает. — Это правда.

На мгновение она почувствовала вину перед ним. Пандора обхватила себя руками, и отошла к высокому окну, выходящему в сад.

Что ей сказать ему? Насколько ей было известно, она еще никому не разбивала сердца. Разумеется, десятки ее поклонников утверждали обратное, но она никому не верила. Она им очень вежливо отказывала, и большинство обзаводились семьей спустя, быть может, всего год после бурного признания в своих чувствах ей.

С лордом Болтоном она была не столь вежлива. Она никогда не подозревала, как глубоки его чувства.

— Я не знала. Я…

— Как вы могли этого не знать? — удивился Лори.

Пандора смотрела в окно, едва замечая цветы, которые распустились на деревьях. Перед ее глазами вставали давние события.

— Это была шутка. Мы поехали в Гретна-Грин, чтобы развлечься и посмотреть, как остальные будут жениться. Ничего больше. Я никогда не думала, что ваши намерения были так серьезны.

— Может быть, они и не были такими, — нехотя признался он. — Но потом все пошло наперекосяк. Сломалась карета и…

— И эта ужасная гостиница. — Пандора поежилась, вспомнив малоприятное место, обитатели которого глазели на нее как на падшую женщину. — Счастье, что мы задержались там всего на пару минут.

— А вспомните трех отцов, которые гнались за нами. — В его голосе зазвучал смех.

— И тех двух джентльменов, каждый из которых уверял, что… Ой, как же ее звали?

Лори хихикнул:

— Не помню.

— И я не помню, но оба клялись, что та девушка обещала выйти замуж именно за него. — Пандора покачала головой. — Что за ночка была!

— А потом, — голос Лори посерьезнел, — когда каждая семья настаивала, что есть только один способ избежать скандала — сочетаться браком, я подумал: а почему бы и нет? Но вы объявили... как это вы сказали?

Пандора пожала плечами:

— Не помню.

— Это было что-то о том, что вам лучше быть съеденной голодными львами на арене Колизея в Риме, чем выйти за меня замуж. Я был в отчаянии… — Он запнулся, и у Пандоры заныло в груди. — Я был влюблен в вас.

— Извините. — Она повернулась к нему. — Я и не подозревала об этом.

Он не отрывал глаз от ее лица.

— А если бы знали, вышли бы за меня?

— Разумеется, нет, — не раздумывая выпалила Пандора и тут же пожалела о своих словах. — Я имею в виду, что мы так мало знали друг друга. Мы с вами лишь несколько раз танцевали и болтали.

— Тем не менее, — он упрямо задрал подбородок, — я влюбился в вас.

— А я нет. — Внезапно Пандоре пришла в голову одна мысль. — Вы слишком быстро сдались для влюбленного мужчины.

— Я поговорил с вашим отцом! — горячо возразил Лори.

— И?

— И… — Впервые он выглядел смущенным. — И все.

— Все? — Раздражение вытеснило чувство вины. — Вы клянетесь, что были влюблены и что я разбила вам сердце, и все, что вы предприняли, — это поговорили с моим отцом?

— Ну… — Болтон выглядел так, словно был готов провалиться сквозь землю. — В то время мне больше ничего не оставалось. Вы сделали из меня дурака. — Он обвиняюще махнул в ее сторону рукой. — Вы опозорили меня перед всем Лондоном. Я все еще помню тот скандал.

— Ха! — фыркнула Пандора. — Ну и скандал! Но, она ткнула в него пальцем, — это не ваше имя упоминают в связи с тем делом. Это Шалунья с Гросвенор-сквер считается виноватой. И с тех пор каждый мой шаг не остается без внимания. С тех пор изменилась вся моя жизнь, потому что некий зануда дал мне это прозвище. И кто его придумал? — Пандора вновь ткнула в него пальцем.

— Перестаньте. — Он потер грудь.

— Ну?

— Хорошо. — Он выглядел смущенным. — Это был я.

— Скажите мне еще одну вещь. — Глаза Пандоры сверкнули. — Как долго вы восстанавливали свое разбитое сердце, чтобы влюбиться в кого-то еще?

— Не уверен, что смогу вспомнить. Это было долго…

Пандора заскрипела зубами.

— Болтон!

— Хорошо. Это произошло, как только я назвал вас ша… — Он пожал плечами. — Мне сразу стало легче.

— Болтон!

— Моя память так слаба. Возможно, месяц.

— Месяц? — Пандора, казалось, выплюнула эти слова.

— Мне так кажется. — Он слабо улыбнулся.

— Один месяц. — Она прошла на противоположную сторону комнаты.

— Это частично избавляет вас от вины, — с надеждой заметил Лори.

Пандора резко развернулась к нему.

— Вины? Я не чувствую никакой вины. На мгновение я испытала что-то подобное сожалению, но вина? Нет! Кроме того, то, что я разбила, было не сердцем. Это была ваша гордость.

— Тем не менее мне было больно, — пробормотал он.

Пандора не знала, чего ей хочется больше — разбить какой-нибудь тяжелый предмет о его голову, или засмеяться, или упасть на пол и плакать. Возможно, ей стоит попросить Гарри пристрелить его. Разве не для этого нужны отцы?