— Ну ладно, давайте встретимся. — вздохнула Катюша. — Вы хотите прямо сейчас? Я могу к вам подъехать.

— Нет, нет, не сейчас — я лихорадочно подыскивала слова. Я вам позвоню вечером, могу и сама к вам подъехать. Только умоляю — Витеньке не слова! Обещаете?

Похоже, Катюша готова была пообещать свихнутой бабе все что угодно, лишь бы успокоилась. Мы договорились созвониться вечером. Кое-как отсидев рабочие часы, я пулей понеслась к двухэтажному домику.

Медитация на этот раз меня не раздражала. Наоборот, я честно попыталась расслабиться, представить березки, бабочек и прочие безобидные предметы. Дело в том, что я просто-напросто боялась. Причем не того, что в ближайшем времени мне придется напрямую схватиться с убийцами, и не того, что Катюшу каким-то чудом успеют отравить раньше, чем я вмешаюсь. Нет, я вся тряслась от напряжения, представляя скорый разговор с Роландом. Чем был вызван этот страх, я сама понять не могла.

Наконец, занятие закончилось. Тетки потянулась к магу с вопросами. На этот раз он отвечал недолго. Затем поднялся со стула, кивнул мне головой и вышел из зала. Как и в прошлый раз, я понеслась следом. В коридоре маг спросил:

— Ты узнала про соперницу?

— Я знаю только номер телефона. Но я договорилась с ней о встрече, только скажите, где и когда!

Маг усмехнулся, и мы опять пошли в темный кабинет, где беседовали в прошлый раз. Сели, Роланд впился черными глазами в мое лицо и мягко попросил:

— Расскажи мне все.

Я почувствовала сильнейшее желание немедленно выложить ему всю историю — про Лену, Ричарда, мои подозрения… Но внутренний холод становился все сильнее, и слова застряли в горле. Слабеющей рукой я опять ущипнула себя за ногу. Дрожь прекратилась, и я просто пересказала Роланду телефонный разговор с Катей. Прибавив, что про беременность соврала.

— Понятно, — маг перестал гипнотизировать меня остановившимся взглядом. — Ну что же, давай хотя бы познакомимся. Меня ты знаешь. А вот я тебя — нет.

Роланд с легким прищуром улыбнулся мне, затем подмигнул. Теперь он был похож не на злого волшебника, а на обычного парня, решившего закадрить красивую девчонку. Я перевела дыхание. Представилась, по просьбе мага написала на бумаге номера мобильного и домашнего телефона.

— Ну что же, а теперь приступим непосредственно к магическому обряду. Вот тебе бумага и чернила. Да, чернила красные, но это не кровь — он опять улыбнулся. — Пиши: «Ты отняла моего любимого. Готовься к смерти.» Подпишись. А теперь самое важное. Для обряда мне нужно твое украшение, которое ты носишь на руках или на груди. Не обязательно дорогое. Можно совсем дешевую побрякушку. Но это должна быть вещь оригинальная, с особой аурой. И только такая, которую ты носила, не снимая, не меньше года. Только тогда моя магия подействует.

Я призадумалась. Дело в том, что я почему-то никогда не носила никаких украшений. Нут, не подумайте, что из-за бедности. Когда я еще училась в школе, мамочка неплохо зарабатывала, и постоянно покупала мне браслетики, колечки, клипсы из недорогого серебра, а иногда и золотые, с цветными камушками. Чтобы не огорчать маму, по одному разу я обязательно одевала побрякушки. А потом они перекочевывали в один из ящиков письменного стола, или в шкатулку с косметикой. И там оставались уже навсегда. Подруги, увешанные колечками и сережками, недоумевали, глядя на мои длинные пальцы — не только без колец, но даже без маникюра. Я коротко стригла ногти и полагала, что этого вполне достаточно. Правда, в салоне мне строго-настрого велели носить хотя бы ожерелье, но я и тут выкрутилась из положения. Купила красивые длинные бусы из каких-то камешков с гравировкой, но одевала их, лишь заслышав из коридора голос любимой начальницы. Стоило ей уйти из подвала, я тут же прятала украшение в ящик стола.

При этом я очень любила яркие платья, короткие шортики, мини-юбочки, босоножки на высоком каблуке. То есть недостатком женственности в принципе не страдала. Чем вызвана такая нелюбовь именно к бижутерии, я и сама не понимала. Наверное, надо обратиться к психоаналитику. Только не к Сумкину! — откликнулся внутренний голос. Вспомнив про психотерапевта, я как-то развеселилась. Интересно, надо ли докладывать Роланду, что любимых украшений не имеется, только нелюбимые? А, собственно, зачем? Если бы я еще в самом деле нуждалась в услугах мага для устранения соперницы!

А так лишняя информация ему ни к чему. И я довольно бодро ответила:

— Свои любимые бусы я на несколько дней дала поносить подруге. Если надо, могу завтра же забрать. Или сгодится что-нибудь другое?

— Если ты любишь какую-то вещь, она подействует лучше остальных. Давай сделаем так. Ты завтра утром забираешь бусы. В полдень я подойду к воротам этого дома, ты передашь мне бусы и фотографию девушки, и при мне договоришься о свидании с Катюшей. Остальное я расскажу при встрече.

Наутро я позвонила Синтии, договорилась, что приду на работу после полудня, и, опять не позавтракав, понеслась в центр города, на центральный рынок. Я твердо решила купить какие угодно бусы, и выдать за старые. Из какого-то суеверия мне очень не хотелось давать магу свои украшения, пусть я даже их никогда не носила. В одном из павильончиков рынка я нашла то, что хотела: три ряда жутко безвкусных, зато ярких ядовито-оранжевых искусственных крупных жемчужин, вдобавок перевитых ниточками мелкого сиреневого бисера. На мой взгляд, особу, одевшую такое на свою шею, следовало бы этим же ожерельем немедленно удавить. Но мне их не носить, а Роланд пусть пользуется.

Незадолго до полудня я подошла к воротам, у которых маг назначил мне свидание. Роланд опять опоздал минут на десять. Подойдя, он улыбнулся, отпер ворота, мы зашли во внутренний дворик и сели на лавочку. Я протянула магу фотографию Катюши и свежекупленное ожерелье. В черных глазах Роланда промелькнуло недоумение. Как будто не веря себе, он оглядел меня с головы до ног, задержал взгляд на ушах без намека на сережки, потом перевел глаза на пальцы без перстней… Могу себе представить изумление мага. Такой двухцветной красоты он наверняка никогда не видал, по крайней мере, на приличных людях. А я, видимо, поначалу произвела впечатление особы с хорошим вкусом. Что же, пусть убедиться, что тоже способен ошибиться.

Справившись с изумлением, Роланд начал подробный инструктаж. Похоже было, что мы обсуждаем не устранение соперницы с помощью магии, а как минимум диверсию на атомном реакторе.

— Сейчас ты позвонишь сопернице и назначишь встречу в открытом кафе парка Стрелков. Девушка должна прийти туда в семь вечера. Но ты на эту встречу не пойдешь. Теперь слушай внимательно. Ровно в полседьмого ты должна быть у себя дома. Ты живешь одна?

— С мамой.

— Плохо. В таком случае, запрешься у себя в комнате, включишь погромче музыку. С полседьмого до половины десятого мать не должна к тебе заходить! И ты ни с кем не должна разговаривать. Это очень важно! Ты не должна никому звонить по телефону. Ты не должна брать трубку, если позвонят тебе. Даже если позвоню я сам. Учти, именно от твоего молчания зависит теперь успех магии. У тебя есть вопросы?