— Он классный, Джей, — добавляет Кайл, помогая мне. — Я не думаю, что тебе есть, о чем беспокоиться.

— Неправда. Я беспокоюсь обо всех своих детях. — Она улыбается ему, но, когда ее глаза возвращаются к моим, в них появляется что-то темное. — Ты не единственный, у кого есть связи с некоторыми опасными людьми, Себастьян. Причинишь вред одному из наших, и мы позаботимся о том, чтобы правосудие восторжествовало. С кровью.

Мой подбородок опускается, когда Кайл издает лающий смешок рядом со мной.

— Ладно, это наш сигнал уходить.

Я выхожу вслед за Кайлом из кухни, мельком оглядываясь, прежде чем мы выходим из дома, Эштон трусцой спускается по лестнице, чтобы догнать нас.

— Она шутит. Верно? — спрашиваю я, ее слова все еще повторяются в моей голове.

— Что сказала мама Хантер? — спрашивает Эш.

— Угрожала Себу пролитием крови.

— Черт, ты, должно быть, действительно ей не нравишься.

— Она шутит, верно?

Мы останавливаемся у машины Кайла, и он поворачивается ко мне, прежде чем мы забираемся внутрь. Эш не утруждает себя ожиданием и скользит на пассажирское сиденье.

— И да, и нет. Стелла и ее отец, вероятно, оказались здесь не случайно.

— Что, черт возьми, это значит?

— Ты когда-нибудь слышал о «Харроу Крик Хоукс»?

— Ммм… нет. Должен ли я?

— Я понятия не имею. Какое-то время это не было моей жизнью.

Прежде чем я успеваю ответить, он ныряет в машину, оставляя меня стоять там с кружащейся головой.

— Ты был в банде? — спрашиваю я после нескольких минут молчания, пока он везет нас туда, куда мы направляемся.

— Я никогда по-настоящему в этом не участвовал. Но у моего брата больше, чем просто связи, и у некоторых других, кого я знаю. Этот ублюдок тоже не такой уж невинный, — говорит он, кивая на то, что, как я теперь понимаю, является очень зеленым на вид Эшем.

Я думаю, это объясняет, почему мы все так хорошо поладили. Мы все слеплены из одного теста.

— Тем не менее, она права. Стелла такая же одна из нас, как и одна из вас. Наши девочки видят в ней сестру. Ты причинил боль ей, ты причинил боль нам. И я уверен, что тебе не нужно, чтобы я объяснял, что это значит.

Глаза Кайла встречаются с моими в зеркале заднего вида.

— А я думал, мы просто тренируемся. Я не ожидал угроз убийством, — бормочу я, глядя на проплывающие мимо дома.

— Тогда тебе лучше присмотреть за нашей девочкой.

Мы встречаем пару товарищей по команде парней на пляже, и один парень, который закончил в прошлом году, но не уехал из города в колледж, берет на себя ответственность за их безумную утреннюю тренировку.

И когда я говорю «безумную», я действительно, блядь, это имею в виду. Эти парни не валяют дурака, и к тому времени, как мы заканчиваем, мои ноги становятся как желе, каждый мускул в моем теле дрожит от усталости, и я не могу отдышаться.

— Еще не жалеешь об этом? — спрашивает Кайл, почти так же запыхавшись, как и я, когда он падает рядом со мной на песок.

— Это было чертовски жестоко.

— Не говори, что мы тебя не предупреждали.

Я лежу там, уставившись в безоблачное голубое небо надо мной, а с моего тела капает пот, но, черт возьми, как же мне хорошо. Я потерял счет количеству оргазмов, которые испытал с тех пор, как вчера снова соединился со Стеллой, а теперь еще и это. Это самое живое, что я чувствовал за долгое время.

— Пошли, — говорит он после нескольких мгновений молчания. — Девочки готовят для нас еду.

Все болит и тянет, когда я поднимаюсь на ноги и следую за Кайлом и Эшем обратно к машине.

Дорога домой довольно тихая, все мы контужены.

Когда мы подъезжаем к дому Хантеров, на подъездной дорожке стоит еще одна машина, но я не обращаю на это внимания.

Я сделал все, чтобы Стелла была в безопасности каждую секунду, пока она была здесь, так что у меня нет причин думать, что ей угрожает какая-либо опасность и я быстро обнаруживаю, что я прав, когда мы все выходим и находим девочек на кухне.

— Черт возьми, — выдыхаю я, резко останавливаясь, когда мой взгляд падает на Стеллу и то, что у нее в руках.

Парни по обе стороны от меня заливаются смехом, как будто они все прекрасно понимают.

— Твое будущее только что промелькнуло у тебя перед глазами? — спрашивает Эш, хлопая меня по плечу. — Был там, братан. Причудливое дерьмо, верно? Будь осторожен с матерью, бешеная сука, — говорит он немного слишком громко.

— Я слышала это, Эштон Фьюри, — огрызается пышная брюнетка со своего места на острове. — Не обращай на него внимания. Я прелестна, правда.

И Эш, и Кайл фыркают от смеха.

— Неважно, — усмехается она. — Я Челси, а этот маленький самородок — Надин.

— Верно, — бормочу я, возвращая свое внимание к Стелле с чертовым ребенком на руках.

— Милая, правда?

— Э-э… — Я пару раз перевожу взгляд с одного на другого. — Д-да, она симпатичная. — Это не ложь; у нее густая копна темных волос, совсем как у ее мамы, и пухлые щечки.

— Все в порядке, я не собираюсь просить, чтобы у меня был свой собственный. Боже.

— П-извини, я просто не ожидал…

— Это то, что я сказал, — объявляет парень, который руководил нашим сеансом пыток этим утром, входя в комнату и целуя головку ребенка, привлекая внимание ее мамы.

— Твой лондонский мальчик молодец, Стелла.

— О, да? — спрашивает она с чем-то похожим на гордость в глазах.

— Да. Я имею в виду, что в ближайшее время он не станет настоящим футболистом, но неплохо.

— Настоящий футбол? — спрашиваю я, более чем готовый снова вступить в этот спор.

— Еда готова, — говорит Харли, пресекая любые надвигающиеся дебаты о правильной форме футбольного мяча.

Мы тусуемся, поедая блинчики с беконом, которые приготовили девочки. Это мило, и это заставляет меня задуматься, каково было бы дома, если бы парни когда-нибудь нашли себе серьезных подружек. Это, безусловно, немного изменит нашу динамику.

Последние несколько лет мы провели на вечеринках, вовсю трахая столько девушек, сколько попадалось под руку, и в целом вели себя как гребаные придурки, в чем нас обвиняет Стелла.

Я на мгновение задумываюсь, не меняется ли что-то уже, а я даже не осознавал этого.

Я имею в виду, что я пролетел полмира ради девушки, не раздумывая ни секунды, и влез в ее жизнь здесь.

Всего несколько месяцев назад мне бы и в голову не пришло гоняться за девушкой на другой конец мира.

— Господи, — бормочу я себе под нос, проводя рукой по лицу.