– Это хорошо, сэр, – осторожно произнес Генри. Сигара потухла, но майор в отставке ничего не замечал. Сейчас его волновали куда больше насущные проблемы. – Мы в какой-то степени являемся собственностью Центрального разведывательного управления США, а парни из Лэнгли не любят что-либо терять.

– На этот счет можете не переживать, – снисходительно улыбнулся Ларрсен. – Парни из военной разведки ничуть не глупее индюков из ЦРУ. Все продумано до мельчайших деталей, ваш отряд спишут и даже сотрут все файлы с упоминанием о нем.

– Это как?

– Увидите, а пока готовьтесь к срочной эвакуации.

Сборы спецназовцев заняли немного времени. Рюкзак, оружие, боеприпасы были загружены в кузова трех армейских грузовиков.

Дюк не без удовольствия наблюдал за слаженными движениями коммандос. Это были молодые, сильные мужчины, а главное – у них не было ни моральных, ни религиозных принципов. Всех этих отморозков набирали по тюрьмам, и многим из этих «добровольцев» грозила виселица за грабежи, убийства, мародерство. Ради сохранения собственной жизни они были готовы убивать кого угодно.

– Все готово, можем выезжать, – наконец доложил Генри Эйнс.

– О’кей, – кивнул полковник и со вздохом добавил: – Осталась одна маленькая, но немаловажная деталь.

Оба отставных офицера прошли в штабную палатку. Выслушав инструкцию Ларрсена, майор в отставке включил рацию и вышел в эфир:

– Танго Фокс, Танго Фокс, вызывает Скарабей.

После череды трещащих звуковых помех наконец в динамике радиостанции прозвучал голос оператора армейского узла связи:

– Скарабей, вас слышу, Танго Фокс, какие проблемы?

– Танго Фокс, наш лагерь подвергся атаке больших сил повстанцев. Они прорвали периметр и уже находятся на территории лагеря.

Почти минуту в динамике стоял сплошной треск электрических разрядов, видимо, оператор в экстренном порядке связывался с командованием оккупационных войск.

– Скарабей, держитесь, – встревоженным голосом наконец заговорил динамик. На этот раз оператор так торопился, что забыл вначале называть позывной. – Помощь к вам уже направляется…

Больше он ничего не успел сообщить, Дюк отключил рацию и обратился к Эйнсу со словами:

– А теперь самое время уносить ноги.

Колонна из трех армейских грузовиков успела отъехать от базы на пять километров, когда в черном небе показалась ярко светящаяся точка. Огненная комета стала стремительно увеличиваться в размерах…

Едва стало известно о нападении на лагерь секретного отряда «Скарабей», сразу же включился план «Апач», суть которого заключалась в экстренном уничтожении лагеря и сокрытии всех улик его принадлежности к оккупационным войскам.

Как только сигнал «Апач» поступил на курсирующий в Персидском заливе эсминец «Чэндлер», с него тут же стартовала крылатая ракета «Томагавк»…

Длинная черная сигара угодила в центр лагеря. Над пальмами взметнулся высоченный огненный куст взрыва, ударная волна, как спички, ломала толстые стволы пальм.

Но это еще был не конец светового шоу. Вскоре над уничтоженным лагерем появилась пара истребителей-бомбардировщиков «Ф-16». Остроносые реактивные самолеты, спикировав на развалины лагеря, синхронно сбросили две продолговатые колбы зажигательных баков.

Напалм вспыхнул яркой оранжевой стеной, пожирающей все на своем пути. Полторы тысячи градусов легко плавили песок, превращая его в монолит. Теперь не осталось никаких доказательств принадлежности убийц к оккупантам…

Представитель питерского УФСБ был лет на семь моложе Христофорова, хотя и в одном с ним звании. Во всей его внешности чувствовалась уверенность в себе и ощущалась прыть, по всей видимости, он был из породы победителей, тех, кто всегда добивается положительного результата в любом порученном ему задании. Прикрепленный к группе Владимира, он быстро вник в курс дела и уже к вечеру развил настолько бурную сыскную деятельность, что из вспомогательного звена стал основным.

Сейчас, сидя в салоне «комитетского» «Мицубиси», он не спеша затягивался «Парламентом» и докладывал московскому гостю:

– В общем, если честно говорить, то сильно вы нам удружили. Гиви, он же Арбитр, уже не один год сидит у всего Управления в печенках. Вся контрабанда идет в область и дальше через него. Крестный отец, мать его.

– Чего же раньше не прижучили? – бесстрастным голосом поинтересовался Христофоров, хотя ответ знал заранее. Сам когда-то работал по подобной публике.

– У него все схвачено, – горестно вздохнул питерец. – Вор в законе из новых, бывший цеховик. Воровскую корону купил, имеет обширные связи в высших эшелонах власти и бизнеса. А самое главное – умеет, шельма, обзаводиться новыми покровителями. Скользкий, как налим, потому и всех устраивает. Любые споры зовут его разбирать.

– Потому и кличут Арбитром? – с усмешкой уточнил Владимир.

– Вот-вот, – оживился чекист. – Но теперь все, кранты гаду, как только возьмем за жабры, все его окружение если не разбежится, то в ил зароется по самое не хочу. Главное, Москва дала отмашку на захват.

– Честно говоря, нам сейчас не до вашего «лаврушника», другая задача поставлена.

– Вот я к тому и веду. Когда начальство приказало вам оказать помощь, я распорядился своим операм «околпачить» вашего Анзора, а вот он-то как раз и привел к Гиви. Видимо, серьезное у них дело, если сам Арбитр забегал, как будто ему под хвостом скипидаром намазали. В течение двух суток три раза мотался в сторону Нарвского водохранилища, встречался с местными жителями, босяками, промышляющими «контрабасом», значит, думаю, действительно у них что-то серьезное намечается.

«Еще бы не серьезное, ядерный фугас – это даже не тонна героина», – ухмыльнулся недобро про себя Христофоров, но озвучивать свою мысль не стал. Собеседник хоть и свой брат-чекист, но допуска к этой информации не имел.

– В общем, суета сует. Но «окно» они подготовили основательное, – между тем продолжил питерский полковник. – Думаю, не сегодня-завтра рывок через границу устроят. Но мы тоже основательно подготовились. Так что не сомневайтесь, не соскочат. Возьмем по всем правилам Уголовно-процессуального кодекса.

– Помощь нужна? – осведомился Христофоров.

– Нет, не нужна. Начальство раскошелилось, выделило от своих щедрот региональную группу захвата. Плюс два взвода спецназа из пограничного отряда. Этих мы выставим в оцепление, чтобы во время операции не толкались задницами.

– Это хорошо, – внимательно выслушав полковника, сказал Владимир. – Действовать предельно жестко. – На мгновение задумался: ставить ли задачу по открытию огня и если да, то не будет ли при этом поврежден пулями ядерный заряд. Вовремя вспомнив тактико-технические данные боеприпаса, сообразил, что автоматные пули не смогут повредить титановый пенал, в который упакован фугас. – В общем, при малейшей попытке оказать сопротивление разрешается открывать огонь на поражение. Преступники значения не имеют, главное – захватить груз неповрежденным.