Я резко остановил «Гончего», прикидывая в уме, что произойдет раньше – то ли осядет поднятое обвалом густое облако пыли, заволокшее пропасть чуть ли не до середины, то ли ИскИн «Противостояния» признает за мной победу и пересадит меня в новую модель. Томительные секунды текли так медленно, что я поневоле снова разнервничался. Все-таки я не прирожденный боец. Слишком сильно поддаюсь настроению. Да еще эта дурацкая боль набросилась с новой силой, вгрызаясь в грудь… Погоди, погоди, – настроению? Черт бы вас всех побрал в этом сумасшедшем симуляторе! В реальности, при подключении водителя к искусственной нервной системе боевого робота, эмоциональная составляющая тщательно фильтруется, отсекаясь почти полностью, чтобы не оказывать негативного влияния на управление машиной в боевой обстановке. Человек и машина сливаются в одно целое, подчиненное единственной цели – выполнению поставленной задачи. Ни возбуждения, ни страха, только полный самоконтроль и самоотдача. Трезвый расчет и выбор возможностей.

То-то я все время чувствую себя словно не в своей тарелке. Даже дома, в родных «гэпэшках», условия игровой среды гораздо больше приближены к действительности, чем в «Противостоянии». Я разозлился не на шутку, когда понял, в чем дело…

Вот именно – разозлился. А не должен был.

Наконец часть пыльного облака осела, остальную муть снесло ветром в сторону, и я увидел дело своих рук – свежесотворенную осыпь. Никаких признаков «Шершня», сигнал с экрана радара пропал. Инфрасканер тоже молчал. Видимо, робот оказался погребенным достаточно глубоко, и ощупывающий луч радара не добирался до него сквозь толщу породы. Но секунды текли, а я по-прежнему оставался в «Гончем». Получается, водитель не погиб? И как мне теперь его добивать? Вниз я спуститься никак не мог, а стрелять по осыпи – гиблое дело, откуда мне знать, где именно находится несчастный «мех»? Да и не достану я его ничем с такого положения, нужно наполовину свеситься с края, чтобы ударить лазерами или плазмопушкой… При массе «Гончего» такой эксперимент обязательно закончится плачевно – просто ковырнусь вниз. Разве что пустить ракеты, но их осталось всего на два залпа. Проклятие, ну что за неудачный день! Ладно, где там этот гребаный «Разрушитель»?

К моему крайнему удивлению, «Разрушителя» на месте тоже не оказалось. Экран радара был абсолютно пуст. Я растерянно завертелся, запуская все имеющиеся системы сканирования, усилил до предела громкость встроенных в НК-броню микрофонов так, что хруст камней под подошвами «меха» превратился в оглушительный скрежет. Куда они все подевались, у меня что, какие-то неполадки? Но все системы наблюдения показывают полную исправность.

А, черт, пропади все пропадом.

Я рванул на полной скорости дальше, туда, где по последним данным мог спрятаться «Разрушитель». Терпеть не могу терять контроль над ситуацией.

Метров через сто терраса начала стремительно захламляться беспорядочными нагромождениями скал, местность стала похожа на строительную площадку, где после окончания работ забыли убрать мусор. А затем и вовсе потянулся каменный лабиринт с высокими отвесными стенами и массой петляющих проходов. Я сбросил скорость вдвое и, насколько возможно, прижал руки с орудиями к торсу, а то так и вывихнуть недолго, если чиркну по скалам. И все равно приходилось часто притормаживать, а то и останавливаться, чтобы развернуться и обогнуть очередное препятствие. Один раз стены прохода сошлись так близко, что пришлось даже протискиваться, со зловещим скрежетом выбивая каменное крошево выступающими частями «Гончего». За каждым поворотом среди этого лабиринта мог поджидать «Разрушитель», скальные образования были достаточно массивными, чтобы спрятать гигантскую тушу «меха» от радара, но верилось в такую встречу мало. Если здесь так тяжко двигаться «Гончему», то «Разрушитель» с его габаритами, вздумай он попытаться пойти мне навстречу, просто застрянет. Скорее всего, «мех» от внутренних повреждений приказал долго жить без посторонней помощи, вот и исчез с игрового поля. Изредка такое бывает, но проверить не мешало.

Я так увлекся скоростной гонкой по извилистым проходам, гонкой, поглощавшей все мое внимание и требовавшей всей реакции, на которую я был способен, что перехитрил сам себя. Когда радар внезапно взвыл, обнаружив цель совсем рядом, я оказался к этому не готов. Резко затормозив, я растерянно завертелся на месте, пытаясь понять, откуда, из-за каких скал идет сигнал. Инфрасканер по-прежнему молчал, а сигнал радара дробился среди окружавших меня стен множественным эхом – на полную мощность заработал вражеский постановщик помех.

Черт, ну где здесь можно спрятать такую здоровенную тварь?! Не сверху же он пробирается по этим стенам…

Когда я его заметил, стрелять было уже поздно.

Гигантская туша массой в семьдесят пять тонн, с гротескно человекоподобными очертаниями, вдруг почти бесшумно выросла на ребре отвесной стены – прямо надо мной. Вдавленная, приплюснутая голова между высоко задранных плеч, бочкообразное тело с короткими, чудовищно толстыми ногами, торчащие по всей поверхности корпуса плиты дополнительных бронеэкранов – все вместе делало его похожим на чудовищного механического ежа. Да он и был им – монстром, ожившим благодаря компьютерной игре.

Но мне было уже не до размышлений на отвлеченные темы.

«Разрушитель» не стал стрелять, вместо этого он слегка присел и… спрыгнул вниз, целясь гигантскими плитами стоп прямо в «макушку» «Гончего».

От резкого, отчаянного рывка вперед биополимерные мышцы ног застонали, каким-то чудом я успел вывернуться и избежать фатального удара. От обрушившейся сверху массы почва за спиной вздрогнула, словно от небольшого землетрясения. Но бежать дальше оказалось некуда – я уперся носом в стену. Поддавшись импульсивному порыву, я сам себя загнал в ловушку – на окруженный отвесными скалами тридцатиметровый пятачок, единственный выход из которого сейчас перекрывала туша «Разрушителя». Впрочем, в тот момент, когда семьдесят пять тонн валились мне на голову, у меня все равно не оставалось иного выбора.

Он здорово подготовился, этот элитар. У него хватило ума не пробираться ко мне навстречу, а организовать засаду. Засаду в хорошо знакомой местности, ведь он наверняка оказался здесь не впервые. Возможно, этот чертов пятачок среди игроков «Противостояния» даже носит какое-нибудь экзотическое название вроде «кладбища для новичков».

Ничего не оставалось, как принять заведомо безнадежный бой.

Я развернулся вокруг оси и навскидку выпустил предпоследнюю обойму ракет в искореженный участок нагрудной НК-брони противника – дистанция была слишком мала, чтобы тратить время на прицеливание. Добраться до его главного двигателя, используя полученные в предыдущих схватках повреждения, – пожалуй, мой единственный шанс уцелеть в данной ситуации.

Попадание вышло точным. ЭМ-защита робота бездействовала, и все шесть ракет добрались до него беспрепятственно. Но чтобы серьезно повредить такую махину, этого оказалось недостаточно. Броня у «мехов» многослойная, дифференцированная, чуткая к попаданиям – на кумулятивные заряды, к примеру, реагирует встречным микровзрывом, смещающим направление высокотемпературной плазменной струи. Поэтому, хотя большая часть броневых слоев была уже «проедена» еще до меня, добраться до двигателя все равно было непросто.