Благовещенский обернулся ко мне и улыбнулся. Пришлось подойти…

– Мария Ивановна, это мой отец Виктор Николаевич Благовещенский и моя мать, Александра Александровна.

Под пристальными взглядами я ощутила себя на приеме у врача. Рентген – и то так не просвечивает, это уже жесткое излучение, не иначе.

– Очень приятно.

– Нам тоже приятно познакомиться. Саша писал о вас, – женщина улыбалась краешками губ. – Вы здесь с детьми, Мария Ивановна?

– Да, Александра Александровна.

– Называйте меня просто Алекс, – улыбнулась дама.

Ей это было к лицу.

Не Саша, не Шурочка – именно Алекс. Слишком уж она сильная, слишком стальная. Наверное, ее мужу с ней сложно. Или – нет?

Судя по улыбке мужчины, ему даже нравится такое положение дел. Удобно.

Когда рядом умная и сильная женщина, ты спокойно можешь свалить на нее семейные дела и заняться добычей мамонтов. А в пещере все будет хорошо, уютно и спокойно. Это с дурочками приходится вечно следить, как бы они чего не натворили, а с умной женщиной дергаться не стоит.

Я улыбнулась в ответ.

– Мы в неравном положении, Александра Александровна. Мне о вас не писали и не рассказывали, увы.

Брови женщины взлетели вверх.

– Александр?

Благовещенский смутился, словно и правда должен был мне рассказать о своей семье. Кой черт в это время принес к нам Ваню с Андрюшкой на плечах?

Хотя я и так знала имя данного черта. Закон подлости, гласящий – если что-то может пойти не так и не туда, вот оно и пойдет. И не так, и не туда, и вообще…

И если кто-то не смог бы уловить сходство…

Малыш около года уже не бессмысленная кнопка в пеленках. У него уже прослеживаются черты… фамильные, ёжь их рожь!

Нос пока еще не оформился, но глаза!

Губы!

И даже брови – все было один в один.

Ёжь твою рожь!

Александра Александровна перевела взгляд на малыша, на меня, на сына… и преспокойно заметила Благовещенскому.

– Твой сын удивительно похож на тебя в детстве. – И уже мужу. – Витюша, ты так не считаешь?

* * *

Какое же лицо стало у Благовещенского!

Какое же лицо, кто бы видел!

А вот мне смотреть не хотелось, мне хотелось провалиться поглубже.

На лице мужчины словно в калейдоскопе сменялись выражения.

Удивление. Осознание. Шок. Опять осознание.

И почти звериная ненависть во взгляде, направленном на меня.

Испугаться я испугалась, не стану отрицать. Но отступать не собиралась, вот еще не хватало. Это мой сын!

И в эту аферу я не по своей воле влезла!

В любом случае…

– Мой сын – копия своего отца. Равно, как и ваш сын.

Свекровь прищурилась.

– Даже так?

– А вы не сообщили сыну, кто его биологический отец? – ехидно поинтересовалась я. – Что удивительного, что два мальчика, рожденные от одного и того же мужчины, похожи?

– Саша все знает, Мария Ивановна, – вмешался "колобок". – Но все равно он мой сын, чье бы семя не проросло.

Благовещенский выдохнул и чуть успокоился.

– Подождите. Я хочу знать – почему?

– Что – почему? Почему мой сын похож на своего отца – или почему вы похожи на своего отца? Биологического отца. Александра Александровна не называла его имени?

– Нет. – мотнул головой Александр.

Интересно, почему? Я посмотрела на даму.

– А зачем? – пожала плечами та. – Все мои дети – Витюшины, этого достаточно.

– Сергей Никодимович Храмов, – четко произнесла я. – Это ваш отец.

То, что произнес Александр, вообще-то не стоило бы говорить при женщинах и детях. Но ладно уж, у человека потрясение основ.

Понять можно.

– Так почему ваш сын похож на моего? – прищурилась женщина. Я испытала желание вцепиться ей в волосы.

– Почему бы нет? Все маленькие дети похожи.

– Не настолько. А еще – мой сын не похож на своего отца, он моя копия, потому мы и избежали вопросов во времена оны.

Да откуда ж ты на мою голову взялась, такая умная?

Сдаваться я все равно не собиралась. Хотя действительно, на Храмова Благовещенский был похож весьма приблизительно. Скорее, на свою мать. Те же темные волосы, гордая посадка головы, резкие черты лица, в женском варианте они казались слишком четкими, в мужском варианте были просто неотразимы. То, что нужною.

– Колода тасуется весьма причудливо, – я собиралась стоять на своем до последнего. – Я видела в молодости Сергей Никодимовича На портрете. Александр похож на него.

Женщина прикусила губу. А так тебя!

– Полагаю, нам нужно поговорить в другом месте. И без свидетелей, – вовремя вмешался Виктор Николаевич. – Прошу всех следовать за нами. Александр? Мария Ивановна?

Я медленно кивнула.

Да, разобраться в этом стоит, пока нас не завалило враньем. Но как же не хочется, кто бы знал!

– Пожалуй. Я еду домой, можете составить мне компанию.

– Я предпочел бы пригласить вас к себе, но полагаю, вы не поедете? – уточнил Виктор Николаевич.

– Правильно полагаете.

– Хорошо, Мария Ивановна, мы принимаем ваше приглашение.

– И немедленно! – вмешалась Александра Александровна, сверкнув на меня глазами.

Я глаз тоже не опустила.

Мне не двадцать лет, мне в том мире сорок стукнуло. И таких, как ты, я на завтрак пучками ела! И похлеще бывали, а и тех побивали!

– Следуйте за нами.

Я демонстративно взяла Ваню под руку и направилась к выходу из сада. Погуляли, называется, полюбовались фонтанами!

Благовещенский поехал с родителями, в их экипаже. Мы – впятером, в пролетке.

Ваня вопросительно посмотрел на меня.

– Маша, и что теперь?

– Ничего хорошего, – вздохнула я. – Факт.

– Что нас может ждать?

– Скандалы, склоки и ссоры, – обозначила я возможное будущее.

Ваня даже чуть расслабился.

– И это все?

– Тебе еще и мало?

Брат едва не фыркнул.

– Маша, мы скоро уедем отсюда! В Березовский! Пусть хоть обвыясняются и расскандалятся! Нам-то какая разница? Авось, туда не докричатся!

Я хмыкнула.

В чем-то Ваня был прав. Скандала никто устраивать не будет – невыгодно.