Я вздохнула.

Помассировала виски.

И приняла решение.

– Я могу рассказать вам сказку. Но эта сказка касается не одной меня. Готовы ли вы ее выслушать – вот вопрос?

– Я слушаю, – скрипнул зубами Александр.

– Тогда… эта история началась давным-давно. Возможно Виктор Николаевич пожелает ее дополнить. Около сорока лет назад один мужчина потерял жену и сына. Так получилось, у его старшего брата и племянников дар был непроявленным или вообще отсутствовал. А вот у его ребенка проявился. Что было причиной убийства. Да, он до самой смерти подозревал убийство, но и выгрести сор из избы не решился. Не из карьерных или каких-либо меркантильных соображений, нет. Для его матери это стало бы непосильным грузом. Она так любила своих сыновей – обоих… мужчина был почти смертельно ранен. Он уединился в своем имении… в имении своих родителей. И там встретил девушку.

Александра Александровна хмыкнула.

– Тогда позвольте уж продолжить эту сказку мне. Да, юную девушку, совсем юную, очень наивную и романтичную. Такие тоже бывают… точнее, все мы такими и бываем в ранней юности. И ищем раненого героя, чтобы пожалеть. Иногда даже находим, на свою голову…

* * *

О восприятии реальности в подростковом возрасте можно книги писать. И все равно – сколько ни напиши, все мало будет.

А уж что творится в головах юных девушек…

Жуть жуткая романтическая.

Именно в таком сочетании.

Юная Сашенька была приглашена в имение к подруге. Жених у нее уже, конечно, был, но Витя… ах, Витя был таким серьезным, деловым, рассудительным…

Замечательные качества, но совершенно не те, которые ценят юные девушки.

А тут поместье, просторы, лошади, которых обожала Сашенька, весна, пробуждающаяся природа…

И рядом – мрачный страдающий герой-отшельник.

Да, Храмов уехал в поместье после смерти жены и сына.

Целыми днями пил, дурил, потом, когда организм отказался принимать водку и попросту выдавал выпитые стаканы наружу, оставляя мужчину в самой пошлой трезвости, начал гонять по окрестностям.

Бешеная скачка помогала забыться хоть немного, но конь – не автомобиль. Его надо поить, успокаивать, не загонять…

Вот и встретились однажды у лесного озера с водяными лилиями Сережа и Сашенька.

Слово за слово, вот и вторая встреча. А там и третья, и четвертая…

Пока однажды…

О том, что случилось, она не сожалела. Но когда мужчина объяснил, что не сможет на ней жениться…

Девушка обиделась.

В раю разразился даже не скандал – буря! Ураган! Торнадо!

Что ни перечисляй – даже цунами не отражало истинной ярости девушки.

Из имения она уезжала с твердой уверенностью, что лучше ее Витеньки никого нет. И только потом поняла, что непраздна.

Даже не сама, мать разобралась.

Скандал разразился вторично. Но… убивать ребенка было нельзя. Это грозило бесплодием в дальнейшем, да и церковь такие развлечения не одобряет. Нежеланный ребенок?

Роди, да и отдай в храм. Без тебя вырастят, хоть и в приюте. Может, монашка будет или монашек, может, еще кто, хоть и крестьянином станет… да все – живой.

Положение спас сам Виктор.

* * *

Бывают и такие сказки.

Нельзя сказать, что Витя был сильно влюблен в свою невесту. Так… слегка.

Красивая, умная, с сильным характером – самое то, чтобы быть спокойным и за свой тыл и за своих детей. Главное, характер есть. Не задурит, случись что, не спустит все на свои хотелки, не приведет мужиков… здравый смысл в действии.

А вот дикой любви у Вити не было.

Поэтому, когда ему рассказали про загул невесты до свадьбы…

Злился ли он?

Да нет. Скорее это было… неудобство. Он тоже не был девственником, так что невесту понять мог. Но первенец – от другого мужчины?

Витя не знал, хватит ли у него благородства воспитать ребенка, как своего.

Но…

Поторговался с Сашиными родителями, чуток увеличил приданое, да и женился. А чего тянуть?

Так-то можно все на молодость списать, не дотерпели чуток до свадьбы.

А ежели ребенок через месяц после свадьбы родится, это уж слишком будет. После свадьбы молодые уехали к себе в имение, вернулись только через полтора года…

Ребенок, да…

Маленький Саша оказался…

Виктор и хотел, было, ревновать, или не любить малыша, но…

Саша оказался копией своей матери. От отца в нем если что и было, то незаметно, да и не особо Виктор хотел знать Сергея Храмова или видеть его, так, пару раз издали – и довольно. Витя вдруг, неожиданно даже для себя, стал воспринимать мальчика, как еще одну опору.

А что?

Не та мать, что родила, та мать, что вырастила. Так ведь и к отцу это относится! В полной мере!

Он с удовольствием занимался ребенком, мог поиграть с ним, повозиться, показал ему буквы, нашёл своих старых солдатиков… и к трем годам неожиданно даже для себя понял, что у него просто есть еще один сын. А кто там был…

А наплевать!

Александр – его сын. И точка.

* * *

– Ваша история почти правдива, Мария Ивановна, – улыбнулся мне "колобок". – Так воти получилось. И я рад, что все мои дети, похожи на мать. И красотой, и умом.

Я потерла лоб.

– Что ж, у треугольника три стороны. А у квадрата и вообще четыре… думаю, настало мое время рассказать еще одну сказку.

В изложении Храмова это выглядело немного иначе, но я сочла за лучшее немного сместить акценты.

Терять близких – тяжело. И те, кто поумнее, молят Бога не о богатстве и власти, нет… они молят его о жизни и здоровье. Для себя и своих близких.

А остальное…

Если есть жизнь и здоровье, можно сделать – все. Заработать, украсть, найти клад, да что угодно! Дайте лишь время и силы!

Потеряв жену и сына, Сергей Храмов… не сломался. Но надломился и сильно. Стержень в нем треснул.

Любовница исцелила его и дала возможность выйти в бой с новыми силами. Или хотя бы искать смерти в бою, не от бутылки…

А вот связать с кем-то свою жизнь…

Храмова тупо кинуло из одной крайности в другую. Теперь он боялся кого-то потерять.

Ему так было легче.

Если он своего сына не видел ни разу, значит, сына у него и нет.

Десять лет нет…

Пятнадцать лет нет…

Кадетский корпус?