Перечитав страницу дневника дважды, я не смог сдержать истерического смеха. Мир действительно невелик и полон совпадений. С трудом верится, что почтенный Среброусый Галлард, написавший роман про путешествующего аристократа и «проклятый ублюдок Галлард» – разные люди. Похоже, тот еще хмырь. Втерся в доверие, ограбил и почти убил аристократа… хотя почему – почти. Убил, считай. А затем вернулся из Пустоши с подельниками, наверняка рассказал душещипательную историю о своих приключениях, увидел, что люди слушают, раскрыв рты. И принялся сочинять романы, благо язык оказался хорошо подвешен.

Я перелистнул еще страницу.

«Найденный Галлардом проводник действительно вывел нас к городу. Пришлось почти всю ночь идти за странным свечением среди песков. Я хотел было пойти посмотреть на то, что вызывает это свечение, но проводник впал в истерику, говоря, что в таком случае мы все умрем. Поскольку раньше он вполне оправдывал мое доверие, я послушался. И вот мы рядом с городом. По словам проводника, придется соорудить помост, для того чтобы перелезть через стену. Для этого мы и закупили в Хрустальном доски и брусья. Наша экспедиция нещадно высасывает из моих карманов деньги, но деньги – тлен. Отец был прав, посмотреть мир после того, как я закончил академию, – это отличная идея».

– Ну-ну, отличная идея… Лучше бы к гномам послом устроился. Так нет же, полез в Пустошь. – Уважения к идеям аристократа и его отца у меня не было никакого.

Следующая страница.

«Третий день идем через пустыню. Солнце печет немилосердно. Пески совершенно мертвые, нет даже насекомых. Начинаю сомневаться в правильности решения посетить какой-то заброшенный город. Можно было остаться в Хрустальном или отправиться дальше по караванной тропе – в любом случае было бы интереснее».

Следующая.

«Завтра выходим наконец из этого мерзкого города. Везде пыль, грязь, вонь. Попробовал сегодня попасть на прием к местному магу, но тот меня не принял, сообщив через какого-то заморенного ученика, что занят исследованиями и видеть никого не хочет. Это меня, который неоднократно бывал на приемах высшего света и представлен Великому князю!

Раскатал бы его башню по камешку, если была бы возможность. Не зря в Империи опять вынашивают планы захвата этого рассадника порока. Ненавижу магов».

– А мы на тебя плевать хотели, – повернул я голову к скелету. Интересно, что за маг был, отказавший ему в приеме? Очень может быть, что и Ольд. Аристократ попал сюда явно не вчера, но также явно, что и не сотню лет назад. Скорее всего, прошло лет десять-пятнадцать.

– Интере-эсно… – протянул я, зацепившись взглядом за другое место в тексте. Значит, Империя снова планирует на нас напасть. И возможно, случится это совсем скоро, раз подготовка идет уже столько времени.

Собственно говоря, на Пустошь нападают примерно раз в сорок лет. У нас здесь неосвоенные территории, месторождения янтаря, мрамора, железа, есть даже крохотные разработки золота и драгоценных камней. Плюс – здесь сконцентрировано наследие магов прошлого, не дающее покоя нынешним правителям, давно позабывшим историю. Так что причин хватает.

Да только обламываются планы каждый раз. Пыталась нас завоевать Империя, пыталась Тардия, пытался Снежный Трон. Сакк тоже попытался бы, наверное, но доступа к Перешейку не имеет. Так что это государство является проблемой не для Пустоши, а для эльфов.

Ближайшие же три страны, пользуясь давним четырехсторонним договором с Приграничьем, который позволяет им проводить войска к Перешейку, надежды не теряют.

Проблемы у них начинаются, когда очередная армия подходит к Чернолесью, в котором к этому времени сосредотачиваются чуть ли не все маги Пустоши, – торговцы, приезжающие с континента, обычно с радостью продают вести о готовящемся вторжении.

Распри на время забываются, и волшебники встают плечом к плечу против общего врага. Да, умеем мы немного. Но когда вместе собирается почти сотня магов вместе с учениками, обычным солдатам неприятеля становится очень неуютно.

Город, в теории, можно и обойти. Но на практике никто этого не делает – одним краем городские стены примыкают к гиблому болоту, поросшему черным гниющим лесом и плавно переходящему в прибрежные илистые пески. С другой же стороны маги расставляют ловушки. Много ловушек. Очень много ловушек. Собственно, как только приходит известие о начале очередного похода на Пустошь, маги вздыхают и отправляются за южную стену Чернолесья. Проверяют старые капканы, ставят новые, пробуют свежие разработки. И пятнадцать миль степи потихоньку превращаются в смертоносный лабиринт.

Ольд, участвовавший в последней такой войне, иногда с удовольствием рассказывал, как на одном из участков этой полосы, куда повел один из отрядов некий неизвестный полководец, наложились и умножились сразу несколько сработавших заклинаний. Произошел чудовищный направленный взрыв, походя испаривший весь отряд и проложивший в степи целую дорогу из расплавленного песка и камня. Собственно, после этого война как-то незаметно сошла на нет, а победоносные войска великой Тардии с гордостью разошлись по домам.

Ничему их опыт не учит.

Я захлопнул тетрадку, положил ее к остальным книгам и растянулся на ветках, краем глаза поглядывая на угасающий костер. В пещере за это время стало достаточно тепло, чтобы я чувствовал себя уютно и защищенно. Жаль, что завтра мне опять предстоит переход – надо добраться до упомянутой аристократом крепости и, по возможности не отправившись на корм вивернам, проникнуть внутрь. Думаю, если это у меня получится, то я заимею наконец нормальное убежище на долгое время.

До крепости я добрался без особых приключений. Единственное – рюкзак пришлось оставить около пещеры. Он настолько провонял, что мне было страшно даже подходить к нему, не то что нести с собой. Так что я кое-как уместил свои невеликие пожитки в котелке, меч прицепил к поясу и отправился в сторону, указанную в дневнике.

Опять хотелось пить и есть, но я надеялся, что внутри укреплений какая-нибудь вода все же будет. Прошло, конечно, очень много времени, но все же. Колодец, родник или что-то еще такое там должно быть.

И вот сейчас, сидя в тени очередного валуна, я рассматривал то, что открылось моим глазам. Надо сказать, крепостью это убожество назвать мог только полный неуч. Низенькая каменная стена, способная защитить только от крестьянина с вилами, за ней пара прямоугольных приземистых сооружений и одна довольно высокая башня. В общем, маленький дозорный гарнизончик.

Из неприятного было то, что на крыше одного из строений развалилась упитанная чешуйчатая тварь. Зеленая, с тоненькими красновато-бурыми полосками по бокам. А вторая такая же, раскинув огромные крылья, кружила над всем этим сверху, иногда издавая резкие пронзительные вопли.

Спустя несколько минут наблюдений я увидел и третью ящерицу-переростка, которая взобралась на стену и теперь рассматривала окрестности с видом первооткрывателя затерянных земель.