— И куда Лесные лорды смотрят…

Разговор становился все занятнее.

— Интересно, зачем им лошади? — задумчиво спросил первый стражник, стряхивая с пера остатки чернил.

— Чтоб сожрать, зачем же еще? — удивился второй. — Кого им, по-твоему, жрать в своих лесах — друг друга? Людей там уже почти не осталось… Кто в города с выселок не перебрался — все пропали…

Первый стражник высушил перо и отложил его в сторону.

— Стало быть, ни коня, ни ввозимых товаров… Пошлина — одна медная роза.

Я сунул руку в карман джинсов и, к своей радости, нащупал немного мелочи:

— Эх… Не успел обменять валюту! — и добавил шепотом, подмигнув: — Не примете нашими, загорскими, по выгодному курсу?

Стражники посмотрели на двух- и пятирублевки, и глаза у них полезли на лоб, а пальцы сами скрючились от жадности. Я услышал дружное шипение:

— С-серебро!

Вскоре мы расстались со стражниками, крайне довольные друг другом. Мои карманы были доверху набиты местными медяками. Стражники, провернувшие удачную валютную операцию, радовались не меньше меня. Похоже, серебро тут ценилось… и встречалось не слишком часто.

С легким сердцем я вошел под арку ворот. В лицо мне ударил теплый ветер. Печати внезапно нагрелись. Я быстро оглянулся, пытаясь вычислить источник опасности. «Наверху», — словно шепнул мне кто-то в уши. Я поднял голову и увидел на своде арки барельеф — плоскую каменную розу с тележное колесо величиной. Мне почудилось, что ее лепестки шевельнулись, словно дуновение ветра оживило их.

Я остановился, глядя на розу как зачарованный. А роза, казалось, смотрела на меня.

Печати пылали. Сейчас как превращусь!

Но похоже, движение лепестков ничего не значило. Если это и была ловушка — то не на меня. Я миновал ворота в неизмененном виде и перевел дух. А затем неспешным шагом направился по самой широкой улице, глазея по сторонам, как и положено провинциалу из глухого Загорья.

У самых ворот была такая же толчея, как и снаружи. Но вскоре все эти приезжие и купцы рассосались по тавернам, складам и постоялым дворам, и улицы стали на удивление немноголюдными. Я решил, что в городе нынче выходной или праздник. Что ж, если горожане такие любители спать до обеда — да пожалуйста! Тем меньше мне будет помех в моем поиске.

Изнутри Уважек оказался даже красивее, чем с высоты драконьего полета. С каждым шагом, с каждым поворотом он нравился мне все сильнее. Аккуратные двух-трехэтажные дома, яркие фасады, раскрашеные удивительными, страшноватыми картинками. Математические схемы и графики соседствовали с причудливыми фантастическими существами. На главных улицах было очень чисто, хотя из переулков и пованивало. Похоже, Уважек — весьма богатый город, решил я. Иначе едва ли кто-то тратил бы время и деньги на роспись фасада, когда можно построить еще один здоровенный уродливый склад. В особый восторг меня приводили черепичные крыши тысяч оттенков, от розового к рыжему, от клюквенно-красного к шоколадному и черному. Видно, тут неподалеку имелись медные месторождения, потому что медь встречалась буквально везде. Решетки, флюгеры, фонари, дверные ручки, вывески… Даже в цвете волос местных жителей преобладал медно-рыжий.

Куда бы я ни сворачивал, взгляд неизменно притягивал белоснежный княжеский замок на горе. Он был виден с любого места. Я так и не понял — то ли это скала, плавно перерастающая в башни и стены, то ли замок, пустивший корни прямо в скалу. Высотой (вместе со скалой) он был метров сто. Нижние ярусы замка выглядели сурово, в монолитных стенах лишь изредка чернели ласточкины гнезда бойниц. Чем выше, тем легче и изящнее становилась постройка, постепенно сужаясь и обрастая аркадными галереями. Ажурные белые башни на самом верху казались почти прозрачными в тени огромного облака. На него я тоже поглядывал с большим любопытством, строя догадки. Что тут происходит? Почему Драганка так испугалась, когда увидела воздушный замок? Что у нее за дела с Виллеминой? И вообще, почему она мне помогает?

Река, как и замок, тоже была повсюду. Из-за каждого угла я слышал монотонное журчание и плеск. Между домами блестела коричнево-золотистая вода, похожая на темное пиво. Над рекой висела водяная пыль. Многочисленные ивы полоскали в воде зеленые ветви.

Я бродил по улочкам Уважека, пока не устали ноги. Проголодавшись, купил у одинокого лоточника закрученную в каббалистический знак баранку. Баранка была сдобной, горячей и пахла корицей.

Да, мне тут определенно нравилось. Под ногами — нагретая солнцем брусчатка, над головой — башенки, флюгеры, лесистые горы, ясное небо. В Питере уже давно осень, а тут еще лето. Я бы тут поселился, ей-богу!

На небольшой круглой площади я решил сделать перерыв. И заодно изучить шумевший в ее центре фонтан. Точнее, круглый бассейн, в котором бурлила и пузырилась желтоватая вода, источая сильный едкий запах. Над водой клубился пар. Что-то глухо и низко гудело под землей, земля слегка вибрировала. Каждые несколько минут в середине бассейна поднимался фонтан и с плеском обрушивался обратно в каменную чашу. Лопнуть мне, если это был не самый настоящий гейзер!

На мокром каменном бордюре, покрытом ржавыми пятнами, стояли несколько медных поварешек на длинной ручке. Я отважно зачерпнул воды, напился из фонтана горячей воды с привкусом йода и стал думать, что предпринять дальше. Пожалуй, обзорную экскурсию можно считать завершенной. Пора приступать к делам.

Я пошел по самому простому пути. Дождался первого же встречного горожанина и попросил его показать мне дом колдуньи Виллемины.

Как выяснилось, чародейка жила неподалеку. Пара кварталов в сторону замка, и я оказался на нужном месте, в богатой части города — чистой и безлюдной. Хотя никаких номеров домов тут, естественно, не было, я сразу нашел примету: большие часы без стрелок на соседнем доме. В тишине часы издавали громкое, зловещее тиканье. При виде этого голого тикающего циферблата мне стало жутковато, непонятно почему.

Но дом Виллемины тоже поверг меня в шок. М-да, не так я представлял себе жилище колдуньи… Всю переднюю стену небольшого трехэтажного домика занимала глубокая витрина. Фоном служила узнаваемая до мелочей панорама Уважека из папье-маше. Над княжеским замком нависала кукла-марионетка, изображающая огромную страшенную ведьму на метле, с редкими кривыми зубами и крючковатым носом. За спиной у нее виднелись перепончатые нетопыриные крылья, а вместо ног из-под юбки выглядывал змеиный хвост. Видимо, ведьма символизировала власть Виллемины над князем в частности и городом в целом.

«Наверно, это ее истинный облик», — решил я, увлеченно рассматривая витрину.

На переднем плане раскинулась широкая площадь, тоже несомненно с натуры (видимо, до нее я еще не догулял). В середине поднимался увитый цветами помост, подозрительно напоминающий эшафот. На нем устроилась компания игрушечных музыкантов. На площади явно происходило какое-то народное празднество. Множество крошечных куколок-марионеток в народных костюмах пили, ели, плясали, делали покупки, участвовали в играх… Я нагнулся, чтобы рассмотреть их повнимательнее, и присвистнул от изумления. Все они шевелились! Пили, ели, кружились на каруселях, водили хороводы, размахивая платочками и притопывая ногами…