Все тело сковал страх. Перед глазами мелькали воспоминания последних дней — шантаж Артура, выстрелы в ресторане, похищение мерзким Маратом…

Дочка снова заворочалась.

— Мам, мне жарко… — пожаловалась она и откинула одеяло в сторону.

— Скоро подействует сироп, и станет легче, — пообещала я и поцеловала ее в горячий лобик.

Но температура не уходила.

И тогда я решилась на поступок, который изменил всю мою дальнейшую жизнь. Я набрала номер телефона, с которого приходили сообщения от Залесского.

Катя. Теперь она незримо присутствовала в жизни Залесского даже в моменты разлуки. Он потерял покой с тех пор, как увидел ее у Марата. Такая нежная, хрупкая, такая ранимая… Катя была не похожа на Олю. Они с Олей — как небо и земля. Оля — темноволосая, фигуристая, уверенная в себе взрослая женщина, а Катя — полная ей противоположность.

Залесский никогда не думал о том, что у него будет семья. После двух покушений подряд он очень хорошо усвоил, насколько опасны игры, связанные с деньгами. Заказчика так и не обнаружили. Или не хотели обнаружить? Залесский не знал, кто его заказал, но него было много недоброжелателей, и уже несколько лет он вел спокойный образ жизни, понимая — рано или поздно тот, кто хотел его убить, захочет сделать это снова. И тогда ему может не повезти так, как повезло в первый раз. К чему заводить семью?

А теперь появилась Катя — отчаявшаяся, раненая, нуждающаяся в помощи. И не одна. Катя вошла в его размеренную жизнь с дочкой.

Влад больше не мог жить по-прежнему. В доме его будет ждать только одна женщина. И эта женщина — Катя. Та, которая подарила ему ребенка вопреки обстоятельствам.

Очередной разговор с Олей был очень напряженным.

— Мне сказали, что тебя видели с другой женщиной, Влад! Это она, да?! Та твоя пленница, которую вы с Гордеевым притащили к тебе домой?! Я ведь чувствовала: что-то нечисто у тебя с ней! Зачем только тебя послушала, и к матери уехала?!

— Оль, ты никуда не уезжала. Думаешь, я не знаю, что ты у своей сестры? — спокойный тон, легкая усмешка.

— Все от того, что я не могу иметь детей?! Из-за этого ты вьешься вокруг нее?! — Она всхлипнула. Если вопрос касался детей, Оля всегда нервничала. Влад знал — после неудачного аборта, сделанного еще в молодости, шанс для Оли выносить ребенка был один на миллион, и она очень страдала.

— Оля, дети здесь не причем!

— А знаешь, я ведь все это время ждала! Ждала, что ты сделаешь мне предложение! Я была уверена — рано или поздно это случится!.. Как же я заблуждалась, Влад! Стоило появиться в твоем доме молодой и привлекательной пленнице, и все! Ты ударился в новое увлечение! Рыцарем себя возомнил, да?! Думаешь, ты ей нужен, вот таким, с жуткими шрамами и своими депрессиями?! Да ей кроме твоих денег не нужно ничего! Она тобой попользуется и сбежит!

Ольга не договорила и отключилась. Бросила трубку, не желая слушать его извинения.

Залесский устало взглянул на экран. Впрочем, чего он ждал? Что Оля все поймет? Нет, не поймет. Даже если он скажет ей, что дочка у Кати от него. Даже если расскажет душещипательную историю о том декабре две тысячи шестнадцатого, когда они с Гордеевым не туда сунулись! Не поймет Оля. Только еще больше возненавидит Катю. И здесь Олю можно понять — она, оказывается, надеялась, что Влад сделает ей предложение. Что женится, согласится взять ребенка из приюта. Или даст добро воспользоваться услугами суррогатной матери. А Влад внезапно сменил курс, оставив Олю один на один с разбитыми мечтами о таком маленьком женском счастье — семье и ребенке.

Залесский положил свой мобильный на журнальный столик и направился в ванную комнату. Ему никогда не нравились Олины намеки на его недостатки. Увы, пламя от взрыва его не пощадило, и от этого он чувствовал себя очень неуютно.

Гостиница, в которой он вынужденно проживал, была самой лучшей в городе, но даже здесь номер люкс не отвечал всем его требованиям — половина кабельных каналов не показывала, вай-фай ловился из рук вон плохо, а вода в душе внезапно заканчивалась. Ему приходилось мириться с неудобствами, а он к этому не привык.

На этот раз вода соизволила пойти. Он встал под горячие струи и закрыл глаза.

Сможет ли Катя, такая молодая и красивая, принять его со всеми недостатками? Она притягивала его, как магнит, но мысли о том, что рано или поздно ему придется снять рубашку, вызывала напряжение.

Ему было жаль, что с Олей все так сложилось. Но в его планах не было приемных детей и суррогатных матерей. Периодически он отдавал средства на благотворительность, и на этом его тяга к воспитанию детей заканчивалась. Дети — родные или чужие — это всегда уязвимость. А воплощение в реальность мечты Оли о приемном ребенке не входило в его планы. Такая мечта была слишком тяжела на подъем. Оля могла взять ребенка и без его участия — кафе приносило хороший доход, она никогда не нуждалась. Влад же предпочитал быть свободным от обязательств в таком щепетильном вопросе, как брак и приемные дети.

А сейчас перед глазами стояла Катя. Ее напряженный взгляд, отчаяние, их маленькая дочка, так похожая на него. Странно, они ворвались в его жизнь совсем недавно, но у него было такое чувство, будто он знал их всю жизнь. Он по ним скучал. По-своему, по-мужски. Ему не хватало их рядом. Да, у него никогда не было семьи, но теперь ему очень хотелось, чтобы по дому бегала маленькая Влада, а на кухне готовила Катя. Они обе были Его. О них хотелось заботиться.

Когда он выбрался из ванной комнаты в одном набедренном полотенце, его мобильный завибрировал новым вызовом. Влад взглянул на экран и на суровом лице мелькнуло удивление. Звонила Катя.

* * *

Ольга, то же время

Ольга нажала отбой. Пальцы с красивым маникюром сдавили телефон с такой силой, что на экране пошли разводы. Она поправила цветное платье в пол, подошла к барной стойке современной кухни и начала делать коктейль. Лед, кампари, сладкий вермут и цедра апельсина создавали неповторимый вкус — в чем, в чем, а в создании коктейлей Оля являлась профессионалом.

Взбив коктейль, она налила его в высокий бокал и отпила большой глоток.

…Бросит. Он ее бросит! Спустя три года отношений просто возьмет и выкинет, как ненужную вещь!

Боль горела в груди огнем, и от нее не было никакого спасения. Терпкий вкус вермута, смешанного с виски, приносил небольшое облегчение, но совсем ненадолго.

Оля не уехала к матери, как обещала Владу. Вместо этого она поселилась у двоюродной сестры и упорно лгала, отключив в телефоне все данные о собственном местоположении. Она ему не сказала, что Артур ей совсем не страшен. Для того, чтобы бояться, она слишком хорошо его знала. Да Влад и не особенно за ней следил. Как будто внезапно ему стало не до нее.

У ворот раздался шум подъезжающей машины. Оля выглянула в окно.