– Она обожает «Титаник», – объясняю я.

– Надеюсь, ты там не тонешь? – обращается он к Джеми.

Та в ответ лишь улыбается и медленно кивает.

– Нет, я в хорошем месте. Здесь так здорово! Вы такие классные. – Она приподнимается на локтях. – Может, поедем в клуб?

– Отличная идея, – отвечает Дэмиен, а я ошарашенно смотрю на него. – Но может, лучше останемся?

Джеми грозит ему пальчиком.

– Ладно, – соглашается она, подмигивая мне. – Он такой умный. И очень красивый, – добавляет она громким театральным шепотом.

– Знаю, – отвечаю я, чувствуя одновременно и неловкость за подругу, и веселье.

– Спорим, я сделаю тебя в покер? – теперь она подмигивает Дэмиену.

– Как я могу не принять такой вызов? – смеется он.

– Она хорошо играет, – предостерегаю я его. Мы с Джеми и Оли, бывало, просиживали ночи напролет за игрой. – Хотя, конечно, в трезвом виде – лучше.

– А может, я трезвая и просто блефую? – с ухмылкой спрашивает подруга.

После четырех «рук» пятикарточного дро-покера[10]мне начинает казаться, что Джеми и в самом деле трезва как стеклышко. Я с треском проигрываю, у Дэмиена дела ненамного лучше, зато перед Джеми целая гора фишек.

– Знаешь, ты только что разбил все мои иллюзии, – признаюсь я Дэмиену. – Не знаю, смогу ли я быть с человеком, который не умеет играть в покер.

– Но ведь я так красиво проигрываю! – парирует он.

Джеми разводит руки, как бы говоря – «Ну, а что вы можете сделать?». Дэмиен откидывается на спинку дивана, где мы сидим с ним вдвоем. Карты лежат перед ним на стеклянном столике.

– Вы ведь понимаете, что покер – это игра, которой нужно время. Несколько «рук» еще ничего не значат.

Мы с Джеми обмениваемся взглядами.

– Хочешь помериться силами? Лучше не надо, – насмешливо предупреждаю я.

Все смеются, но тут Джеми внезапно бросает карты и падает на спинку кресла.

– Ладно, я, пожалуй, пас, играйте без меня.

Я жду, что она скажет что-нибудь еще, но в ответ слышу лишь тихий храп.

– Джеми? – зову я непонимающе.

– Отключилась, – констатирует Дэмиен.

– Это все водка, опасная вещь.

– Отнести ее внутрь?

Я раздумываю, не вынести ли одеяло и не оставить ли подругу здесь, но в конце концов решаю, что лучше, если она будет спать на нормальной кровати и не проснется с первыми лучами солнца.

Дэмиен легко подхватывает Джеми, и она, как маленькая девочка, приникает к его груди. Я открываю перед ними дверь, она ненадолго просыпается – но лишь для того, чтобы сонно улыбнуться. Я жду, что она скажет что-нибудь провокационное, в своем духе, но вместо этого слышу то, отчего сердце сжимается:

– Ты так ей подходишь! Ты ведь это знаешь, да?

– И она мне подходит, – отвечает Дэмиен, и мое сердце сжимается еще сильнее.

– Я тоже так считаю, – бормочет Джеми и снова погружается в свою сливочно-водочную дрему.

Я на секунду замираю на пороге, прежде чем закрыть дверь, и нежно смотрю на нее. Какой бы несуразной ни была Джеми, но все же она моя лучшая подруга, и в такие моменты я понимаю почему.

– Итак, мисс Фэрчайлд, сколько рюмок водки со взбитыми сливками вы заказали? – спрашивает Дэмиен, когда мы уже идем в хозяйскую спальню.

– Это для меня слишком сладко, – морщусь я. – Но зато я выпила довольно много «Макаллан».[11]

– Вот как? Так и разориться недолго.

Я подхожу к нему, почти осязая, каким плотным стал воздух от нашей близости.

– Ну, ты можешь отыграть часть денег в покер.

– Интересное предложение. Но я бы внес некоторые поправки.

– Торгуетесь, мистер Старк?

– А как же? – он подходит еще ближе, и теперь моя грудь касается его груди, стоит мне глубоко вздохнуть.

Дэмиен наклоняется – так, что его губы оказываются возле моего уха, и от его дыхания по спине пробегают мурашки.

– Стрип-покер, мисс Фэрчайлд.

На его лице написана такая страсть, что мое тело начинает плавиться. Я опускаю взгляд и вижу, как вздыбился под джинсами его член. Я перевожу дыхание и игриво улыбаюсь:

– Ладно, мистер Старк. Готовьтесь к раздеванию.

Но угрозам моим не суждено сбыться, и двадцать минут спустя я оказываюсь без сандалий, легкого свитера, который надела, спасаясь от прохладного ветерка, дующего с озера, и футболки. На мне теперь лишь короткая розовая юбка, сиреневые трусики и полуоткрытый бюстгальтер в тон. Мои затвердевшие соски выпирают сквозь декоративное кружево, окаймляющее чашечки.

Дэмиен между тем еще одет.

– А ты точно не жульничал?

– Ничуть. Хотя ради того, чтобы увидеть тебя обнаженной, я готов жульничать.

– Ага! – я указываю на него пальцем, и он смеется.

– К счастью, выпитый тобой виски избавил меня от этой необходимости. Играли вы не лучшим образом, мисс Фэрчайлд.

Я приподнимаю брови.

– А тебе не приходило в голову, что я могла поддаваться?

– Да ладно? Как интересно! Давай-ка посмотрим, что у тебя там, – добавляет он, кивая на карты в моей руке.

Я с вызывающим видом кладу карты на стол.

– Пара королей, туз.

– Неплохо. Жаль только, что остальные три туза у меня.

– Врешь! – говорю я, но Дэмиен кладет свои карты, и мне улыбаются два красных и один черный туз.

– Снимай.

Я собираюсь расстегнуть бюстгальтер.

– Нет-нет, – останавливает он меня и делает вращательный жест пальцем. – Юбку. Я помогу тебе.

Я повинуюсь, переворачиваясь на живот и облегчая ему доступ. Дэмиен прижимает ладонь к моей талии. Другой рукой медленно тянет вниз молнию.

– Встань, – говорит он, и я встаю на колени, закрываю глаза и стараюсь не дрожать. Он медленно снимает юбку, едва касаясь кончиками пальцев каждого миллиметра обнаженной кожи.

– Прекрасно, – улыбается он, когда я вновь переворачиваюсь и сажусь, высвобождая ноги из юбки.

Теперь на мне лишь крохотный бюстгальтер и еще более крохотные трусики. В комнате прохладно – мы открыли дверь в патио, – но кожа у меня горит.

– Сдавай, – говорю я, стараясь унять дыхание, потому что с каждым вздохом моя грудь вздымается, и чувствительные соски трутся о кружева.