Лора резко вскинула голову. Почти сразу же взяла себя в руки и изобразила на лице непонимающее выражение, но для меня той, первой, реакции было достаточно. Доказательством она бы, конечно, служить не могла, но мне и не нужно было никому ничего доказывать.

– Не понимаю, о чем ты, – холодно сказала Лора. – И вообще, тебя никто не учил стучать, прежде чем входишь в чужую комнату?

Она говорила, а я все думала, наблюдая ее искривленные губы и неприязненный взгляд: и как такую взяли на конкурс красоты? Чем она лучше сотен, а то и тысяч других девушек?

– Меня очень много чему в этой жизни учили, – искренне призналась я. – И я очень многое из этого успела благополучно забыть.

– Очень печально, – враждебно заявила Лора.

– Возможно, – не стала спорить я. К чему же спорить с очевидным? – Но я пришла к тебе по делу. Слушай внимательно. У Нерис был лекарь и, на твое счастье, сказал, что сумеет ликвидировать аллергическую сыпь к моменту проведения конкурса. Но если ты выкинешь еще хотя бы один подобный фокус, не важно, в отношении кого – Нерис, меня или даже Альты, – вылетишь с конкурса с одного пинка. Ты хорошо поняла?

Лора напряглась, это хорошо читалось по ее взгляду, но в руках она себя держала совсем неплохо и сдаваться не собиралась.

– Ничего ты мне не сделаешь, – не то сказала, не то прошипела она. – Не на ту напала.

– Неужели? – удивилась я. – Смотри не ошибись. Я ведь могу прямо сейчас пойти и рассказать про твои фокусы мадам Сетуар или, к примеру, Ирвину Торендо.

Неожиданно конкурсантка рассмеялась мне в лицо. Зло, неискренне и невесело, конечно, но все-таки торжествующе.

– Давай, иди рассказывай! – с вызовом предложила она. – Вот увидишь, мне все равно ничего не сделают. А если кого-то и вышвырнут с конкурса, то как раз тебя. Туда тебе и дорога!

Я сложила руки на груди и откинула голову назад.

– Хм… Давай попробую угадать. У тебя есть во дворце надежный покровитель?

– Бьешь в яблочко, – осклабилась Лора.

– Кто же? – полюбопытствовала я.

– А вот это тебя не касается.

Дверь распахнулась, и у меня за спиной появился не кто иной, как начальник охраны.

– Леди, у вас все в порядке?

Он спрашивал елейным голосом галантного джентльмена, а в прищуренных глазах блестел лед.

– В полном, – беззаботно откликнулась я.

После чего устремила на Лору взгляд, который аналогичным образом не имел ничего общего с тоном произносимых слов.

Развернувшись, я вышла из комнаты. И когда уже подходила к собственной двери, в голове вдруг мелькнула мысль: что, если как раз Торендо и является тем самым таинственным покровителем, участие которого позволяет Лоре чувствовать себя настолько спокойно?

Тем вечером, прежде чем ложиться спать, я откинула покрывало, затем одеяло и тщательно изучила постель при помощи не потушенной еще свечи. Такая предосторожность себя оправдала. На кровати, чуть ниже подушки, лежала так называемая «жидкая лепешка». Детская игрушка, прозрачный сосуд плоской формы, наполненный жидкостью. Делается из особого материала и устроена так, что, стоит на нее надавить, сосуд лопается, а вода вылетает наружу фонтаном. На сей раз внутри была не простая вода, а какая-то оранжевая жидкость. Подозреваю, что плохо смывающаяся краска. Кто-то хотел устроить мне веселое укладывание.

Фыркнув – детский сад, да и только, даром что королевский дворец! – я собралась выбросить сосуд в открытое окно, предварительно убедившись, что внизу никого нет. Но потом передумала. Подошла к двери и аккуратно положила лепешку непосредственно на входе. После чего со спокойной совестью легла спать.

Ночью меня разбудил чей-то громкий визг. Впрочем, незваная гостья сбежала прежде, чем я успела ее рассмотреть. С каким сюрпризом она наведалась в мою спальню, тоже осталось невыясненным. Зато на следующее утро Вежанна так и не появилась за завтраком. Оранжевая краска действительно плохо смывалась.

Лунный холм был самый обыкновенный, один из тех, каких Винсент за последние годы повидал немало. Пологий склон, поросший полевицей, клевером да ковылем. Деревья редки и по высоте уступают своим сородичам с равнины. Почва на таких холмах не слишком благоприятна для больших растений. Двигаясь быстрым шагом, Винсент приближался к вершине, округлая форма которой напоминала тупой конец яйца.

В лицо дул порывистый ветер, казалось усиливавшийся с каждым десятком шагов. Луна играла с природой в свои хитроумные игры. Игры, в которых Винсент мало что понимал, да и, сказать по правде, не слишком к этому стремился. Должно быть, из него вышел бы плохой капитан. Нет, управлять командой он смог бы с легкостью. Но все эти приливы, отливы, направление ветра – явления, которыми любит управлять луна, – явно не для него. Винсент определенно был человеком дня. И солнца.

Дорогу преградили заросли колючего кустарника. Такие встречались на лунных холмах довольно часто. Растение, способное существовать даже в пустыне, справится и в здешней, скудной на влагу почве. Обогнув кустарник, Винсент добрался почти до самого верха. И недовольно поморщился: взгляду открылось несколько простеньких, самодельных хижин, какие нередко устраивают себе пастухи, чтобы укрываться от дождя и совсем уж сильного ветра. Как раз такого, как сейчас. Прочная ткань, натянутая на вкопанные в землю колья, с шумом плескалась на ветру, подобно своевременно не убранному парусу.

Постройки, пусть даже такие примитивные, но прячущие часть земли от лунного света, – это плохо. На таких холмах поренья растет менее качественная – если вообще растет. И приготовить из нее порошок с нужными свойствами будет куда как сложнее. Впрочем, им все равно навряд ли удалось бы что-нибудь выяснить при помощи этой травы. Смена фазы завтра, сейчас уже перевалило за полдень, а значит, времени остается совсем мало. Вероятнее всего, тъёрна они будут брать тепленьким, выйдя на него благодаря способностям Следопыта. А сколько бы Винсент ни поддевал Дилана на словах, на профессионализм последнего Воин полагался всецело.

Да, трава навряд ли пригодится. Пожалуй, так оно и лучше. Морочить людям голову, развлекая неискренними разговорами, и попутно подсыпать им порошки в еду и питье – все это было совсем не в духе Винсента. Нет, он готов был все это сделать, буде в том возникнет необходимость, и не стал бы кочевряжиться или – того хуже – перекладывать не делающее чести занятие на плечи соратников. Однако встретиться с тъёрном лицом к лицу было ему более по душе.

Очередной порыв ветра принес в лицо подхваченные с земли семена одуванчика. Винсент мотнул головой. Как бы то ни было, он пришел сюда за пореньей. Пора заняться делом. Воин нагнулся, разглядывая растущие под ногами стебельки. И не столько зрением, сколько доведенным до совершенства чутьем уловил движение справа от себя.

Он резко развернулся, одновременно выхватывая из ножен меч.