Глория смотрела на девушку и не узнавала ее. Что-то произошло с ней. Нина вдруг как-то изменилась, повзрослела. Стала открыто дерзить и требовать. Это не нравилось и даже отталкивало.

– Я не понимаю, о чем ты, – Глория попыталась отбросить ее руку, но безуспешно. – Я должна идти.

– Не торопись, а то ведь Леонид ненароком узнает о том, что случилось. Как ты пыталась моими руками забрать жизнь его сына. А ведь я уверена, ему это не понравится.

Глория взорвалась:

– Что тебе нужно?

– Знать правду, – Нина снова стала неуверенной и как-то сникла. – Скажи, зачем ты меня обманула, ведь я поверила тебе.

В этот момент Нина походила на ребенка, пытающегося играть во взрослые игры. В этой девушке бурлили страсти, о которых та и не подозревала. В первую минуту Глория хотела ей что-то сказать, что-то простое и в то же время важное. Но в последний момент передумала, безжалостно выпалив:

– Ты сама виновата. Ведешь себя, как безмозглая идиотка. Веришь всему, что говорят. Я просто воспользовалась твоей наивностью. Все, что произошло там, в каморке, целиком и полностью твоя вина. Не ищи виноватых, ты их не найдешь.

Слова Глории задели за живое. Девушка была раздавлена и унижена. По щекам потекли слезы, которые она торопливо смахнула.

– Вот теперь как ты заговорила… Имей в виду, я этого не забуду.

– Не сомневаюсь.

Глории было на нее наплевать, и она этого не скрывала.

– Ты всего лишь орудие, которым было бы грех не воспользоваться. Подумай об этом, малышка.

Она, наконец, вырвалась и пошла прочь. Эти слова эхом отзывались в голове расстроенной девушки. Глория впутала ее в свои интриги и не пыталась этого отрицать. Это было низко с ее стороны.

Именно сейчас Нина вдруг захотела увидеть подругу. Несколько дней девушки не разговаривали из-за приготовлений к балу.

Нина постучала в дверь и сразу же услышала громкое: «Входи».

Как обычно, Ксения сидела на полу в куче выкроек и разноцветной ткани. При виде Нины она устало улыбнулась, приглашая присесть в кресло напротив:

– Вот, корплю над вечерним платьем для Глории с самого утра. Шея затекла, и пальцы не слушаются, а я все равно не могу себя заставить оторваться.

– Ты шьешь для Глории?

– Да, так смешно все вышло, – Ксения отложила ткань. – Однажды вечером я подглядывала за гостями ресторации. Там была одна барышня в модном платье с рюшами и кружевами. Я запомнила все увиденные мной детали, хотя сразу скажу: это было непросто. Ведь окна хоть и находятся напротив моих, но света маловато и гости двигаются. В общем, я набросала эскиз и решила сшить этот фасон для своей служанки. Сняла с нее мерки, выбрала ткань и приступила. Когда оно было готово, и служанка его примерила, ко мне в тот же момент пришла Глория. Увидела наряд, и представь, нисколечко поначалу мне не поверила, что его сшила именно я. Так вот, уже в следующее мгновение она поручила выполнить ее заказ. Вот, теперь корплю над ним целыми днями. Но очень довольна тем, как протекает работа.

Ксения и вправду вся светилась. Кажется, она нашла свое призвание, и это делает ее счастливой. Как же Нина ей завидовала! Ведь в отличие от подруги, она целыми днями слонялась без дела и только занятия с учителем занимали ее.

– Нина, ты выглядишь печальной. Рассказывай, что произошло. Я ужасно люблю сплетни.

– Так, маленькая размолвка с Глорией.

– О, это плохо. Интуиция мне подсказывает, что с ней не стоит ссориться.

– Не обращай внимания.

Нина огляделась. В угловом шкафу валялись мотки ткани и коробочки с нитками. Легкий беспорядок, который она поначалу даже не заметила.

Ксения вдруг поинтересовалась:

– Ты ходила на бал, расскажи, как там было. Во что сейчас одеваются модницы?

– Я не обратила внимания. Леонид повсюду таскал меня с собой и знакомил с мужчинами. С одним даже танцевала несколько раз.

– Он красив?

Перед глазами Нины возник образ усатого министра внутренних дел.

– Совсем нет.

– Он не привлекательный?

– Ну, он немного полноват, и когда танцует, то его ладони потеют, а на лбу выступает испарина. Иногда мне казалось, что с него начнется капель прямо мне на платье.

Ксения рассмеялась. Ее смех звенел колокольчиком и был таким заразительным, что Нина не удержалась и тоже рассмеялась в ответ.

В дверь постучали. Ксения только хотела пригласить войти, как в комнату уже вошел Гордей.

– Ксения, я принес для вас теплое молоко. Еще немного меда в вазочке.

Краснея и спотыкаясь о край ковра, он вошел в комнату и поставил на столик у кровати стакан молока. Его руки немного тряслись, и он пытался не смотреть на девушку.

– Благодарю, – прошептала смущенная Ксения.

– Если вам что-нибудь еще понадобится, то вы зовите. Я всегда рядом.

Он мельком взглянул на Нину и поспешил выйти. Едва дверь за ним закрылась, Нина вопросительно покосилась на подругу:

– Что это с ним? Я впервые вижу его таким растерянным.

Однако Ксения была ничуть не меньше смущенной, чем Гордей. Кажется, между этими двоими зарождался роман.

– Неужели он к тебе неравнодушен?

– Ну, я ему нравлюсь, и он мне даже признался в этом.

Нина была обескуражена. Эта новость ее приятно удивила, хотя вслух она так и не решилась выразить все, что думала по этому поводу.

Единственное, о чем она спросила, так это о мнении Левита по этому поводу. Ксения пожала плечами и вернулась к платью:

– Леонид заметил, как мы переглядываемся, и задал вопрос Гордею.

– И что он спросил?

– О его намерениях. Что Гордей может мне предложить. Ну, он и ответил, что его жалование позволяет содержать семью. И он обязательно дождется моего совершеннолетия, чтобы сделать мне предложение.

Нина была безмерно счастлива за подругу.

– Браки по любви в наше время такая редкость.

– Это верно.

Девушки вдруг замолчали. Каждая подумала о своем. Чуть погодя первой заговорила Ксения:

– Леонид такой щедрый и добрый, он вдруг предложил мне продавать платья в его лавке. Представляешь?

– С трудом.

– Через несколько месяцев, если все удачно сложится, он откроет белошвейную мастерскую, где я буду принимать заказы и продавать готовые наряды. Правда, здорово?

– Я очень раза за тебя, Ксения!

Это было действительно замечательно. Теперь Ксения сможет быть самостоятельной. Когда-нибудь выйдет замуж и покинет этот дом. Нина снова останется одна и лишится единственной подруги.