Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что завтра он зароется носом в мои волосы и будет нежно целовать моё лицо.
Что завтра он опуститься передо мной на колени и, обхватив руками мой живот и прижавшись к нему ухом, будет разговаривать с нашей малышкой.
Что он уверит меня, что это всё ошибка.
Что то, что я только что увидела, мне показалось.
Я слишком поздно услышала топот копыт и громкий женский крик.
Я увидела, как Дилания испуганно распахнув глаза, бросается ко мне.
Успела заметить, как Герех безучастно остаётся стоять на месте, недоумевая что происходит.
Я успела только накрыть живот двумя руками прежде чем почувствовала сильный удар в бок и отлетела на землю, ударившись больно затылком и спиной.
Прежде чем я погрузилась в темноту, перед открытыми глазами появилось бледное, испуганное лицо Дилании.
— Меланья, — обхватив мою голову руками и положив её себе на колени, стала шептать она, — я не хотела… Я не думала… Она сказала, что так будет лучше. Меланья, не умирай, — сквозь вату в ушах слышала я, не понимая чего от меня хочет девушка.
Я чувствовала боль в каждой клеточке своего тела и хотела прекратить эту пытку.
Спасательная темнота накрыла меня с головой.
Весь окружающий мир погрузился в тишину.
Только на самой грани сознания проскользнуло, что Герех так и не подошёл.
Остался безучастно стоять в стороне.
Глава 30
Меланья
Очнулась я в незнакомом месте.
С огромным трудом открыв глаза, долго смотрела в белый потолок со странным синим рисунком.
Прикосновение к голове выдернуло меня из странного тумана.
Папа склонился надо мной, внимательно и с каким-то страхом вглядываясь в моё лицо.
Его лицо было осунувшееся, а на его висках появилась седина.
— Папочка? — хриплым голосом спросила я.
— Доченька, — выдохнул мужчина, и по его лицу заструились дорожки слёз. — Родная моя, — было слышно, что ему трудно говорить.
— Пап? — я попыталась поднять руку, чтобы погладить папу по щеке, стереть слёзы, успокоить, но рука не поднялась. — Что случилось, папочка? — сквозь шум в ушах, упорно цеплялась за действительность.
— Мне так жаль, — мужчина отвёл глаза и сжал мою ладонь горячей рукой. — Мне так жаль, доченька.
— Чего жаль? — паника навалилась на меня. — Где я? Что случилось, пап? — истеричные нотки проскальзывали в моём голосе.
— Ты шла на рынок… Споткнулась. Попала под колёса кареты, — отрывисто говорил папа. — Сломала руку и повредила спину. У тебя начались роды.
— Что с ребёнком, пап? — я чувствовала отчаянье в голосе мужчины и была готова к самому худшему. — Что с моей малышкой?
— Мне жаль, — отец стиснул зубы и, склонившись надо мной, поцеловал в лоб.
— Что с моей девочкой? — со странным спокойствием спросила я.
— Её не смогли спасти. Она родилась… бездыханной… — я видела, что мужчине тяжело подбирать слова.
— Я хочу её увидеть, — я заглянула в зелёные глаза отца. — Я хочу увидеть свою дочку. Я хочу взять её на руки.
— Я… — папа не успел ничего сказать, так как в помещение ворвалась моя мать, с грохотом открывая двери.
— Ну что, маленькая шлюшка, сдох твой выкидыш? — женщина была пьяна.
— Закрой свой рот, Драна, — впервые я слышала такие слова из уст папы. — Закрой свой грязный рот!
— Что ты защищаешь её, милый, — пьяно хихикая, мать привалилась к стене. — Она нагуляла ребёнка, притащила его домой, думая что ты будешь её содержать. Её нищеброд и копейки не дал бы.
— Замолчи! — папа встал так резко, что стул отлетел к стене. — Я не позволю тебе оскорблять свою дочь.
— Твою дочь? — истерично захохотала женщина. — Она не твоя дочь! Я её родила от милого семнадцатилетнего мальчишки, который не смог устоять перед моим обаянием. Я забеременела, когда мы ездили на отдых в горы, и ты опять ушёл по свои делам. Снова оставил меня одну. Он был горяч и наивен, — я с ужасом смотрела на женщину, которую всю жизнь называла матерью. — Ты же простишь меня, милый? — растянув губы в улыбке, спросила она. — Простишь свою единственную и любимую?
— Я знаю, что Меланья родилась не от меня, — брезгливо сказал папа, кидая тревожные взгляды на меня. — Я бесплоден. Но это не отменяет того факта, что я люблю Меланью, как свою дочь.
— А может ты хочешь её? — растянув губы в улыбке, спросила женщина. — Может хочешь поиметь её?
Звук пощёчины был оглушающим.
Папа стоял над женщиной и смотрел на неё почерневшими от ярости глазами.
Впервые я видела его таким злым.
Впервые он ударил её.
Впервые я видела ненависть в его глазах.
— Не смей приплетать свои грязные желания в мои с дочерью отношения, — от тона папы по спине пробежали мурашки страха, и я поёжилась.
Женщина лежала на полу и тихо скулила, держась за красную щёку.
— Завтра я продаю дом. Чтобы к вечеру сегодняшнего дня ты съехала, — глядя на неё снизу вверх, холодно сказал папа.
— Но как же? Мы же истинные! — женщина на коленях подползла к папе и обхватила его руками за ноги, заглядывая, как побитая собачка ему в глаза. — Разве ты можешь бросить меня одну? Разве можешь оставить меня без дома? Без денег?
Я поморщилась от того, насколько низко выглядела сейчас женщина.
— Мне плевать, — мужчина брезгливо отцепил руки женщины от своих штанин и отошёл в сторону. — Разбирайся
