Вот как выглядели такие сверхбогато украшенные чуги: «объярь по рудожелтой земле травы золоты, кружево и орлы и круги и на рукавах цепи низаны жемчугом»[404] или «отлас золотной по червчатой земле, оксамичен; подпушка отлас по серебряной земле травы золоты; подкладка тафта зелена; круживо и чепи низаны жемчугом с канителью по вишневому бархаты; да на той же чюге на грудях и на плечах нашито четыре круга: в том числе два круга, в них низаны кресты и коруны с яхонты червчатыми и с изумруды; два ж круга, в них низаны орлы, в орлах в грудях по яхонтику червчатому в золотых гнездах, да под передним кругом две пугвицы обнизаны жемчугом»[405].

Первая принадлежала царевичу Федору Алексеевичу, вторая — царю Алексею Михайловичу, который держал абсолютное первенство по количеству чуг в гардеробе и по роскоши их убранства. Так, в «Выходах государей царей…» за ним отмечено 40 простых чуг, две холодных и две теплые чуги, все сделанные из богатейших привозных материй. Большинство из них украшено канителью, «финифты», «каменьем» и жемчугом.

Стоит отметить, что в официальных церемониях среди царского гербового или геральдического наряда задействовались не только чуги, поскольку они были всего лишь «нарядом средним»: надевались на зипун и сверху покрывались ферезью или ферезеей. Эти верхние одежды также украшались символическими изображениями. Именно такие наряды были избраны царем Алексеем Михайловичем для военного смотра на Девичьем поле в 1653 г. (перед Русско-польской войной). Это: «чюга бархат червчат двоеморх с орлы»; «чюга, бархат зелен двоеморх с орлы»; «ферези ездовые, зуфь сизовая, подпушка атлас золотный, образцы низаны жемчугом львы да грифы, завязки золото с серебром»; «ферези ездовые, зуфь сизовая, образцы львы да грифы низаны жемчугом с канителью»; «ферези ездовые, зуфь брусничная, образцы львы да грифы низаны жемчугом»[406].

В самых парадных случаях ездовые одежды дополнялись аксессуарами с аналогичными изображениями. Так, частью царского военного костюма, показанного на Девичьем поле, были «шапка бархат зелен двоеморх, окол соболий с запоны (в запоне орел)» и «рукавицы ролдужные, в запястье львы да грифы низано жемчугом по червчатому атласу, бахрома золотная со звездками, подложено тафтой двоеличной, шелк ал да бел»[407]. Военный смотр запомнился современникам прежде всего роскошью царских одежд, когда «подавалось платье одно утром до обеда и другое вечером после обеда. И то и другое блистало всем богатством и всею красотою, которыми в этом случае окружал себя молодой государь»[408]. Справедливо, что эти царские одежды заслуженно считаются апогеем костюмной роскоши XVII в.

Другим событием, к которому также полагались самые презентабельные одежды, был ежегодный Троицкий поход. Здесь даже царь Федор Алексеевич, который «не любил пышности ни в платье, ни в столе, ни в уборах»[409], надевал чугу «объярь золотная по рудожелтой земле травы золотые с серебром, кружево низано жемчугом мелким (да на той же чуге на грудях и назади и на плечах нашиты 4 круги, по них низаны орлы жемчугом мелким, да в кругу ж в орлах по изумруду), испод пупчатый соболий»[410].

К концу правления Федора Алексеевича гербовая расшивка ездовых одежд выходит из моды. Ей на смену приходят другие, более лаконичные формы декора. Но символические сюжеты не выходят из обращения: на протяжении всего XVII в. парадные царские одежды выполняются из тканей, где основными мотивами остаются орлы, грифоны и короны. Чаще всего это были золотные итальянские бархаты, «виницейские» или «флоренские».

Ездовые одежды, а среди них прежде всего чуги, выполненные из золотных тканей, были необыкновенным платьем, подчеркивающим особый статус владельца: не случайно «чюги турецкие золотные» упоминаются в описях не только личного имущества богатейших частных лиц, но и в описях государственной казны. Так, в Описи царской казны 1640 г. чуги перемежаются с платнами — не столько одеждами, сколько царскими регалиями, которые, составляя часть Большого наряда, символизировали царскую власть. Это турецкие (турские) чуги из золотного атласа разных цветов, преимущественно темно-красного, лазоревого и белого[411].

Эффектные блестящие турецкие атласы поставлялись к московскому двору в довольно значительных объемах: здесь они высоко ценились благодаря яркой декоративности золотого фона и ярких чистых тонов крупного узора. Как уже отмечалось, такие ткани специально отбирались для изготовления царского парадного платья[412]. Торжественность парадных одеяний подчеркивалась плоскостностью и условностью орнаментации ткани, а также его специфической цветовой гаммой, состоящей преимущественно из оттенков красного, зеленого и желтого на золоте.

Особое место занимал турецкий текстиль с «хрущатым» узором из трех кругов или шаров, соединенных волнистыми полосками: он имел особенную семантику, несмотря на кажущуюся простоту. В Турции он символизировал власть и воинскую доблесть; этот смысл сохранялся и в Московии[413].