– Вы проводите меня в библиотеку?

Мальчик сжал губы и покачал головой. Его неожиданное упрямство удивило Беатрис. Не поторопилась ли она, только что подумав про себя, что Роберт – довольно милый ребенок?

– Обычно днем эту комнату занимает мой дядя.

Теперь Беатрис поняла. Ей тоже не хотелось встречаться с Камероном Гордоном.

– Что ж, похоже, пока мы не можем взять книги, чтобы начать учиться. А где вы обычно занимались с учителями?

Роберт отвел глаза, разгладил ладонями брюки и принялся рассматривать невесть откуда взявшуюся дыру у себя на чулке. На Беатрис он так и не взглянул.

– Роберт? – Мальчик покосился на гувернантку, но тут же внезапно приник к окну, словно внизу происходило нечто захватывающее и увлекательное. – Роберт!

Маленький герцог тяжело вздохнул и повернулся к Беатрис.

– У меня было трое гувернеров, мисс Синклер. – Она выжидающе подняла брови. – Двое из них считали, что Крэннок-Касл слишком далек от цивилизации. Они не переставали ныть и жаловаться с момента своего появления в замке, так что я не особенно горевал, когда они ушли. Третий был не так уж плох, но постоянно твердил, какой красавец мой дядя. Он едва не падал в обморок всякий раз, когда встречался с ним. Сказать по правде, в том, что он ушел, нет моей вины. Стрела не причинила ему особого вреда. Дядя его уволил.

– Получается, никто из них не задержался здесь надолго, чтобы хоть чему-то вас научить? – Мальчик развел руками, – А где вы занимались?

– Рядом с моей спальней есть маленькая гостиная.

– Тогда мы встретимся там утром.

Вместо ответа Роберт соскользнул с кровати.

– Не хотите ли заглянуть в мансарду, мисс Синклер? – предложил он, с надеждой глядя на гувернантку. – Там наверху множество пустых комнат. Я знаю одну, которая как нельзя лучше подойдет для занятий. – Его глаза радостно сверкнули.

– В мансарду? – с сомнением протянула Беатрис.

– Пойдемте, мисс Синклер. Я отлично знаю замок.

– Кто учил вас, когда были живы ваши родители?

– Отец.

Беатрис кивнула. Этого ответа она и ожидала. Теперь стало понятно, почему Роберт с таким ожесточением относился к появлению гувернеров или домашних учителей. Их присутствие в доме постоянно напоминало мальчику о том, что отца больше нет. Легко объяснимо и пристрастие Роберта к мансарде. Разумеется, Камерон Гордон в своем кресле на колесах не мог преодолеть лестницу и взобраться наверх. Дядя мальчика цепко держал в своих руках все дела поместья, а Роберт, двенадцатый герцог Брикин, находился под его неусыпным надзором. Беатрис не удивляло, что мальчик постоянно ищет способ ускользнуть из-под бдительного ока дядюшки. Честно говоря, она нисколько не осуждала за это Роберта. И все же Беатрис не обманывалась: долго его бунт не продлится. Какую бы комнату ни выбрал Роберт для занятий, Камерон непременно явится туда. Вполне возможно, он потребует, чтобы уроки проходили в более подходящем месте. В конце концов, Камерон Гордон – опекун мальчика.

Роберт провел Беатрис вниз по коридору, затем свернул налево, потом направо. Он двигался с уверенностью человека, хорошо знающего дорогу. В конце галереи мальчик протянул руку и надавил на одно из лепных украшений, висевшее чуть ниже массивной картины в золоченой раме. Стена вдруг раздвинулась, открылся проход в узкий коридор. Утром Беатрис видела, как одна из служанок исчезла в похожем проходе под лестницей.

– Потайной ход?

– Всего лишь коридор, которым пользуются горничные и лакеи, чтобы перейти с этажа на этаж. Думаю, когда-то здесь прятали сокровища. Отец говорил, что среди наших предков встречались разбойники и воры. – Роберт лукаво ухмыльнулся. – Кажется, их призраки бродят здесь до сих пор. Однажды я видел самого первого Гордона вместе с его лошадью. – Беатрис недоверчиво взглянула на Роберта, изогнув бровь. – Дядя предпочитает не видеть слуг, поэтому при его приближении они исчезают, проходят сквозь стены и растворяются в воздухе. – Он засмеялся.

– В замке много подобных мест?

– Нет, только в новом крыле. Этой части замка всего около ста лег. Если в старом крыле и скрыты какие-то потайные ходы, мне не удалось их разыскать.

– А вы, похоже, тщательно исследовали замок?

– Чем тут еще заняться?

– Ну, с этой минуты вам придется заниматься уроками.

Роберт скорчил забавную рожицу, но ничего не ответил.

Беатрис последовала за ним в небольшой холл, ведущий к чугунной винтовой лестнице. Определенно когда-то здесь была башня. Сквозь узкие сводчатые окна проникал солнечный свет, а вместе с ним и холод. Должно быть, студеной зимой прислуживать семейству Гордонов невыносимо холодно. Роберт понизил голос и доверительно прошептал:

– Отсюда можно спуститься в кухню или подняться в мансарду.

– А почему вы шепчете?

– Осторожность не помешает, ведь здесь нас может услышать любой. Звуки слишком хорошо разносятся.

Беатрис вцепилась в перила и принялась карабкаться вверх. Казалось, лестница никогда не кончится. Башня оказалась до того высокой, что девушке стало не по себе. Наконец они добрались до самого верха и ступили на дощатую площадку. Между последней ступенькой и досками зияла щель. Беатрис поспешно переступила через нее, стараясь не смотреть вниз.

– Все в порядке, мисс Синклер, – шепнул мальчик. – Мы почти пришли. – Он толчком распахнул дверь, и Беатрис очутилась в ярко освещенном коридоре. Холл показался ей немного уже, чем на втором этаже. Здесь никто даже не пытался скрыть проход к лестнице для слуг. – Мы на самом верху, – с торжеством заявил Роберт, и впервые в его голосе послышалась гордость обладателя. – На этом этаже есть одна комната с окном на потолке. Сейчас в ней хранятся дорожные сундуки, но оттуда хорошо виден океан.

Описание комнаты прозвучало так заманчиво, что на какое-то время сомнения в душе Беатрис уступили место любопытству.

– Когда в замке держали множество слуг, они спали здесь, наверху. Но сейчас их комнаты размещаются на третьем этаже.

– А сколько теперь слуг в Крэннок-Касле?

– Вроде бы всего семь. Чтобы обслуживать замок, нам нужно по крайней мере впятеро больше.

– Так почему бы вам не нанять еще?

– Дядя говорит, что заботится о моем состоянии, а я думаю, он просто не хочет видеть вокруг себя людей.

– Вам не очень-то нравится ваш дядя, верно?

Роберт бросил на нее такой мрачный взгляд, что Беатрис немедленно захотелось взять свои слова обратно.

После короткого молчания мальчик заговорил снова:

– Мой отец не раз повторял, что людям приходится выбирать между добром и злом.

– Должно быть, ваш отец был очень мудрым человеком.