собирался следить за возможной обладательницей сокровищ. Пришлось сказать, что бандиты напали на него по дороге из «Швейцарии».

— Надо же! Готов был поклясться, что Аркадий задержался там допоздна, — удивился Федор Романович, еще больше уверив Фалька в том, что врать нужно осторожнее.

— Видимо, как-то передал весточку сообщнику и присоединился к нему позднее, — как можно невиннее пожал плечами доктор.

— Да, конечно, конечно! — закивал Вансовский. — Но я все в толк не возьму, для чего они вас похитили?

— О, а это, кстати, еще более интересная история! — объявил Василий Оттович, внутренне собравшись. От того, насколько он сейчас будет убедительным зависел весь его план. — Видите ли, они посчитали, что я разгадал тайну убийства Шевалдиной!

— Да вы что?! — охнул Вансовский. — И как, правда разгадали?

— Нет, конечно! — беспечно махнул рукой Фальк, отхлебнул пива и внезапно затараторил, словно ему не терпелось поделиться с новостью с собеседником. — Но, кажется, узнал кое-что любопытное. Скажите, Вера Павловна рассказывала вам о том, что находилось на месте вашего пансиона до особняка барона?

— Не припомню, если честно, — вполне убедительно ответил Вансовский.

— О, это крайне увлекательная история со всеми атрибутами готического рассказа — одинокий монастырь, разбойники, злодейство! — и Фальк азартно пересказал Федору Романовичу историю средневекового Весеннего луга.

— Ничего себе! — грохнул кружкой о стол коммерсант, выслушав Василия Оттовича. — Доктор, вы же сами не представляете, как мне помогли!

— Каким образом? — поинтересовался Фальк, глядя, как глаза собеседника зажглись азартным огоньком.

— У меня же будет не просто пансионат на месте баронского замка, нет-нет! — Вансовский вскочил из-за стола и начал расхаживать по будущему ресторану. — Я должен вплести историю монастыря в рекламу! Василий Оттович, да подумайте же! От экзальтированной столичной публики отбоя не будет! Я же смогу… — он осекся, а затем расплылся в улыбке. — Я же смогу привлекать их перспективой поиска сокровищ на территории пансиона! Их же не нашли до сих пор, я правильно понимаю? — уточнил коммерсант.

— Нет, но, думаю, ваших гостей я все-таки опережу, — загадочно заявил Фальк.

— Как это? Вы что, хотите сказать, что знаете, где спрятаны ценности?

— Пока не знаю, но близок к этому, — доктор смерил собеседника взглядом, будто пытаясь понять, можно ли ему довериться, но быстро сдался: — Мне кажется, что сокровищ в монастыре не было! Они хранились в самой деревне, или рядом с ней.

— С чего вы взяли? — спросил Вансовский.

— Мне попала в руки книга, которую на досуге изучала Вера Павловна, — объяснил Фальк. — А в ней — карта местности. И я понял, что рыцари не смогли найти драгоценности в монастыре потому, что монахи и жители деревни заранее их перепрятали. Ведь Зеленый луг стоит на руинах старого поселения шведов, даже кирха возведена практически на том же самом месте.

— И сокровища зарыты где-то там? — подался вперед Федор Романович.

— Нет, это было бы слишком просто! — усмехнулся абсурдности предложения Фальк. — Я сравниваю карту из книги и топографический план современного поселка, а еще, как мне кажется, почти разгадал секретный код, зашифрованный в самом тексте.

— Ничего себе! — восхитился Вансовский.

— Да-да! — закивал Василий Оттович. — Помяните мое слово, еще буквально один день — и я точно смогу сказать, где лежит клад. Только — тс! Пусть это будет нашим секретом!

— Я нем, как могила! — торжественно пообещал Вансовский, но тут от дверей в ресторан раздался зловещий крик:

— Ты!

На пороге ресторана застыла нескладная мрачная фигура Мельникова. Безумными глазами он смотрел не на Фалька и Вансовского, а куда-то в пространство между ними, слегка дрожа и покачиваясь на месте.

— Зачем ты позвал его?! — снова вскричал Мельников.

— Харитон, ты принимал лекарство? — вскочил из-за стола Вансовский.

— Как ты мог?! — вместо ответа вновь крикнул Мельников.

— Простите, Василий Оттович, я сейчас! — коммерсант метнулся к своему компаньону, схватил того под руку и вывел из ресторана, что-то увещевательно нашептывая ему на ухо. Фальк остался один в пустом зале. Правила приличия и самосохранения подсказывали сидеть смирно и ждать хозяина, но любопытство (которого, как внезапно показали предыдущие недели, у него водилось в достатке) взяло верх.

Доктор крадучись проследовал за ушедшими хозяевами пансиона. Судя по шагам, они поднимались по лестнице. Слышен был только приглушенный, но уверенный шепот Вансовского, Мельников больше не кричал. Фальк напряг слух, но так и не смог разобрать ни одного слова, из того что говорил Федор Романович. Подниматься следом было опасно, поэтому доктор решил осмотреться в прихожей. Его внимание привлекла деревянная панель у основания лестницы — казалось, что она чуть отходит от соседних. Фальк подошел к ней поближе, толкнул — и очутился в маленьком пыльном чулане, заваленном строительными инструментами. Василий Оттович уже собирался разочаровано закрыть за собой дверь, но его взгляд упал на бесформенную тень на стене. С замирающим сердцем доктор подошел ближе и присмотрелся. Тенью оказался плотный кусок ткани темного цвета, грубо прошитый так, чтобы служить накидкой.

«Капюшон монаха», мелькнуло в голове у Фалька. Увлеченный изучением находки он чуть было не пропустил шаги на втором этаже. Чувствуя, как нервно забилось его сердце, доктор выскользнул из кладовки и притворил за собой дверь. Шаги приближались, но Вансовский (а это, по-видимому, был он) еще не появился на площадке лестницы. Прижавшись к стене, Фальк шмыгнул в бильярдную. Бежать дальше и пытаться занять свое место за столом он не рискнул, поэтому вошедший Федор Романович застал доктора разглядывающим бильярдные столы с оценивающими видом.

— Играете? — спросил коммерсант. — Я бы предложил, но, боюсь, не знаю, где сейчас кии и шары. Более того — не уверен, что они уже прибыли.

— С Харитоном Карповичем все хорошо? — заботливо поинтересовался Фальк.

— Да, насколько это возможно, — погрустнел Вансовский. — Наверное, стоит объясниться. Мы знакомы с самого детства — наши семьи были дружны. Так сложилось, что мой батюшка оказался более успешен, и отец Харитона оказался его младшим партнером так сказать. Эти взаимоотношения перешли и нам, словно по наследству. Харитон — гений в том, что касается цифр и расчетов, без него я как без рук. Но, увы, он хвор с самого детства.

— Я могу чем-то помочь? — спросил доктор.

— Василий Оттович, я высоко ценю ваши способности, но помочь Харитону старались лучшие светила империи, — Вансовский невесело усмехнулся. — Тщетно. Постоянные головные боли. От них — перепады настроение, нелюдимость. Как я и говорил вам в «Швейцарии», у него своеобразные манеры, иногда усугубляемые недугом, но он абсолютно безобиден, уверяю.

После сцены в ресторане и обнаруженной накидки Фальк не был в этом так уверен, но почел за лучшее оставить мнение при себе. Вместо этого он сказал:

— Боюсь, что и