знать будет. И тогда найдутся нехорошие люди, которые решат, что раз мы такие богатые, то неплохо бы нам и поделиться. Думаю, император будет в первых рядах. Отбиваться от всех мы не сможем, раздавят.

— Думаю, надо поступить, как вы и предлагали, господин граф. — сказал Гюнтер. — Отправить отца Бенедикта к императору с просьбой решить этот вопрос. С подтверждающими документами о праве на наследство и с обещанием вернуть деньги, выплаченные архиепископом старому графу. 30 тысяч гульденов. Ну и графство, само собой, займем.

— Ты же говорил, что там то ли 30, то ли 130 тысяч?

— Будем считать, что 30. Если архиепископ сможет доказать, что он заплатил 130 тысяч, то будем думать. И если император откажется нам помочь, то уйдём из графства. Но хоть пограбим. Да и освободить можно не всё графство, а только до реки Хенне. А там уж пусть архиепископ суетится. Если будет повеление императора и эти земли освободить, то освободим. Но вряд ли. Но это зависит от того, сколько император от нас получит в виде подарка. Во всяком случае, крестьян всё равно переселим на свои земли. Уже прибыль.

— Да, придется ехать к отцу Бенедикту и с ним договариваться. Боюсь, что скоро мы его потеряем.

— Почему это?

— Он уже столько на мне заработал, что вполне в состоянии купить себе какое-нибудь епископство. Ладно, завтра прокачусь к нему. Вечером соберёмся и обсудим мою с ним встречу. Всё, до завтра.

Утром собрался и поехал к отцу Бенедикту. В соборе его не застал. Он опять в университете торчал. Чёрт, умный, зараза. Окучивает постоянно всех студентов, не только с богословского факультета. Кому-то помогает, кого-то утешает, кого-то наставляет. И, как я слышал, многие студенты по любому вопросу к нему бегают. Он ведь такой добрый и мудрый. Может же работать. Так он мне всех студентов перепортит. Настоящий учёный должен быть прежде всего циником и верить больше в науку, чем в бога. У меня университет должен готовить учёных, инженеров и управленцев, а не монахов. Преподаватели с этим хитромудрым не справятся. Они больше учёные чем воспитатели. Придётся надавать святоше по рукам, но потом. Сейчас об этом даже речи заводить нельзя, не дай бог поссоримся. А без него вся афера и гроша ломанного не стоит.

Нашёл его и попросил о разговоре. Чёрт, и я на его мельницу воду лью, все ведь видят, что даже сам граф обращается к нему за помощью, иначе зачем бы ему с ним встречаться. Нет, в соборе, во время службы, само собой, но вот так, разыскивая его по городу?

Отправились к нему в собор, подальше от любопытных ушей. Там я показал ему принесенные бумаги и стал жаловаться на архиепископа Кёльна, который вырвал графство Арнсберг у моего покойного отца из рук и не совсем праведным путём. Просто выкупив его у старого графа фон Арнсберг. Мой отец не захотел обострять итак натянутые отношения с архиепископом и освободил графство. Но у меня отношения с архиепископом по любому хуже некуда и мне на него, мягко выражаясь, плевать и я хочу добиться справедливости. Я ведь являюсь наследником последнего графа, пусть не прямым, но всё равно родственник и наследник. Думаю, император сможет в этом помочь. Тем более, что как грабитель я поступать не собираюсь, а хочу выкупить графство у архиепископа, но за ту же цену, что он за него и заплатил, то есть за 30 тысяч гульденов.

— Сын мой, ты собираешься стать герцогом?

— Упаси господь, святой отец. Мне и в графах хорошо. А герцогская корона принесёт кучу совершенно не нужных мне проблем.

— Каких же?

— Знаете, святой отец, у моих солдат есть присказка: держаться надо подальше от начальства и поближе к кухне. Вот я и собираюсь держаться подальше от власть имущих. Я и с одним курфюрстом, архиепископом Кельнским, замучался бодаться, а если их будет семь, да ещё и император? Нет, в графах мне спокойнее.

— Понимаю тебя, сын мой, и поддерживаю. Но ведь владея четырьмя графствами, ты по сути становишься герцогом.

— Теоретически да, но фактически мне бы хотелось оставаться графом.

— Хм. Ладно, постараюсь тебе помочь.

Дальше начался торг. Хотя, какой это торг? Был бы на моем месте Гюнтер или Герман, тогда да, тогда бы поторговались. А так, пять минут и он меня убедил, что ему нужна именно такая сумма и ни пфенига меньше. Договорились, что он получает 15 тысяч золотых гульденов на нужды святой церкви и столько же на подарок императору, с условием, что если придётся добавить императору, то он добавит из своих. Но, думаю, это император добавит из своих на нужды церкви, правда, знать об этом не будет. Я за всё это получу указ и все бумаги о признании меня графом Арнсберг. Ну, и, естественно, указ о возвращении 30 тысяч гульденов архиепископу Кёльна. Деньги подвезти обещал завтра к утру.

60 тысяч, конечно, жалко, но если всё выгорит, ещё тысяч пять отвалю на строительство соборов у нас в городе и в Дуйсбурге. И самое интерсное получится, если я получу бумаги, а потом окажется, что архиепископ заплатил за графство не 30 тысяч, а 130. Ну, пусть попробует у меня их вытребовать. Вот уж я посмеюсь. Тем более, что ко мне никаких претензий за обман предъявить не смогут — я ведь нигде письменно не утверждаю, что архиепископ выкупил графство именно за 30 тысяч. Так, люди говорят. И попросил его указывать сумму также, без всяких утверждений. Мол, я узнавал по многим каналам и все утверждают, что сумма была именно в 30 тысяч, но бумаг я не видел, а старый граф уже помер, так что наверняка что-то выяснить я не смог. Хотя и уверен, что была именно эта сумма, но…. В общем, он меня понял. Да и вряд ли архиепископ будет предъявлять какие-то претензии императору, а к курфюрстам вообще не сунется — те его просто засмеют, так что выяснять отношения придет ко мне. Хотя он в любом случае будет на меня жутко зол. Ну, это я как-нибудь переживу. Но, боюсь, на этом ничто не закончится. Маршал Вестфалии, как я слышал, находится под влиянием епископа Мюнстера, своего соседа, и заглядывает ему в рот, а на Кёльн уже внимание особо и не обращает. Это когда-то архиепископ Кёльна был силён и держал всех в страхе, а сейчас-то чего? Только