– Вот здорово! – восхитилась Фиама и заметила беглый взгляд мага. – Я пойду, можно? – она до сих пор не знала, нужно ли спрашивать разрешения чтобы уйти, но поскольку Селена и сын Декана называли её невоспитанной, решила у Куратора всё же спросить.

– Э-э-э, – замялся Куратор, – да, иди. А куда ты собралась?

– В библиотеку, готовить задания, – скромно пожала плечами дочь ашуры. – А почему библиотекарь на портрете говорит с акцентом и использует странные слова? Иногда я совсем его не понимаю.

– Прочтёшь много книг – начнёшь понимать. Странно, я думал тебе явится кто-то из деревенских знакомых. Я вижу свою подругу, и она мне очень помогает, – задумчиво произнёс маг.

– Как это? – не поняла Фиама. – То есть я одна вижу этого наглого парня, а другие видят других людей?

– Это особая магия, – кивнул Куратор.

– Как это? – спросила дочь ашуры.

– О, – протянул Эрви, пытаясь вспомнить, что ему рассказывали о сложном закреплении иллюзий и использовании сильфов. Он никогда не был силён в иллюзиях, в отличие от своего друга, и понятия не имел, как устроены портреты в библиотеке. – Знаешь, я действительно занят. Может в другой раз.

Эрви сообразил, что его подопечная видела на портрете человека, которого не знала. Быстро вспыхнув в сознании, мысль также быстро угасла, растворившись в потоке новой речи и сборов подопечной.

– Да. Хорошо. Я пойду, – заторопилась Фиама, не желая злить мага. – Стоит поторопиться.

Дочь ашуры застыла в дверях, она думала спросить про запор на дверь в свою комнату, но не решалась. В душе её горела надежда, что возможно недоброжелатели больше не вернуться, а тот раз был своего рода проверкой, которую, как полагала полукровка, она прошла.

Эрви видел, как терзалась сомнениями его подопечная около двери. Хотела ли она ему что-то сообщить? Пожаловаться? Так или иначе, она этого не сделала и ушла. После его слов, девочка взрослела на глазах. Куратор пожалел её, но ничем помочь не мог, она сама должна решать свои проблемы, а не прятаться за других. Она – полукровка, её никогда не оставят в покое. Чем быстрее она станет самостоятельной, тем лучше для неё.

Фиама вышла в коридор, размышляя о прошедшем разговоре. По крайней мере, Куратор не отсылал её прочь и не игнорировал, как бывало с некоторыми учителями в школе. Он относился к ней, как к человеку и пытался учить, пусть своеобразно. Фиама подумала о том, настоящий ли он, притворялся или был искренен. Смогли бы они стать друзьями? Но если она доверится Куратору, а тот её предаст – это пугало дочь ашуры. Об этом Фиама не хотела думать, не хотела она признавать и то, что возможно во всём мире нет человека, которому она могла бы доверять. Это слишком жестоко…

В библиотеке её ждал ещё один любитель поговорить – Эстариол, портрет-библиотекарь. Однако Фиама не стала долго задерживаться. Взяв нужные книги, она отправилась к себе. Долгий подъём по лестнице всё ещё выматывал. Переступив последнюю ступень, Фиама мысленно прокляла строителей, но порадовалась, что до её комнаты никто не дошёл. Её ждали письменные задания по астрологии и пентаграммы.

Завершились первые недели обучения. Адепты акклиматизировались, привыкли к высоте и к распорядку дня, время ускорилось в их глазах. Отсчёт жизни шёл от выходных до выходных. Дни сменялись вечерами, лекции – семинарами. После занятий, все бежали в библиотеку или в свои комнаты и упорно готовились к следующему учебному дню. Выходные занимало общение с кураторами и подготовка ответов на семинарах, в особенности дискуссий, из-за которых приходилось читать по десять книг и углубляться в совершенно неинтересные области.

Фиама не знала, откуда остальные адепты брали время на общение, единственное, что успевала она это нарисовать цветочек или рожицу, просто чтобы переключиться. Полукровка уже несколько недель не разговаривала с Ветром, а дома болтала каждый день, оставаясь в одиночестве. В Академию она поступила, чтобы быть к Ветру ближе, а в итоге отдалилась.

В тренировочном зале физической подготовки установили батуты и теперь обучали адептов сальто в воздухе. Преподаватель сказала, что маги должны уметь высоко прыгать и надолго задерживаться в воздухе, достигалось это с помощью сальто. Сперва адептов обучали поворотам и кувыркам, а затем грозились сложить батуты и заставить ребят прыгать самостоятельно.

Самым страшным на занятиях физической подготовки были слова преподавателя: «Слабовато! Ещё раз с самого начала».

После слов Куратора о самообороне, Фиама только о ней и грезила, но старалась изо всех сил на занятиях. Сперва батут показался полукровке опасной и жуткой установкой, она несколько раз промахивалась и падала на застеленный матами пол. Один раз она ударилась рукой о каркас и едва не вывихнула запястье, но всё обошлось. На руке расплылся огромный синяк, который держался неделю. Вскоре у Фиамы стало получаться. Зависать в воздухе и крутиться, исполняя сальто, было фантастически. Дочь ашуры полюбила занятия физической подготовкой ещё больше. Она сидела в сторонке, наблюдала за сальто ребят и Селены и любовалась ими, искренне веря, что сама исполняет их не хуже.

С письменными предметами дело обстояло иначе. Члены команды могли всячески помогать друг другу с выполнением заданий, чаще всего адепты делили задания между собой по темам. Исключениями оставались жесты, руны и пентаграммы. Поскольку каждый адепт должен знать знаки и взмахи, уметь чертить руны и пентаграммы, задания по ним выполнял каждый.

Фиама, единственный член своей команды, готовила все ответы сама, читала книги, чертила, писала, конспектировала, снова читала, перерисовывала и делала пометки. Преподаватели не щадили полукровку и задавали точно такой же объём, как и всем, некоторые усугубляли ситуацию, сверху добавляя особые задания для углублённого изучения предмета. При этом сокурсников спрашивали через раз, а Фиама – всегда.

Куратор не вмешивался. Он ясно очертил границу и занимался своими исследованиями. Единственное послабление, которое он преподнёс подопечной – разрешил не посещать его каждые выходные, решив сократить количество встреч одной за оборот. Полукровка обрадовалась освобождённому времени и сразу нашла ему применение.

Фиама не жаловалась, прислушавшись к словам Куратора и решив, что слезами делу не поможешь, а тратить время на нытьё – непозволительная роскошь. В свободные от учёбы минуты дочь ашуры рвалась в библиотеку набрать новых книг. Она пыталась читать больше, чем задавали преподаватели, изучать будущий материал, предметы, которые начнутся во втором семестре или в следующем году. Фиама старалась преуспеть везде, но ожидания не всегда оправдывались. Иной раз взятая книга лежала у неё неделями, пока Эстариол ни начинал ругаться.

Заданий для самостоятельного выполнения прибавлялось, сами они увеличивались по объёму и сложности. Иной раз Фиама успевала доделать их в самый последний момент. Заваленная учёбой она хотела бросить всё, сдаться, отдохнуть, но заставляла саму себя продолжать. Мать больше не ждала её в Белом Клыке, а потому полукровка осталась сама по себе и должна была доказать всем вокруг, что сильная, самостоятельная и всё сможет.