Я не слышу, что говорят вокруг: кровь шумно пульсирует у меня в ушах.

Мне не дают шанса снова встретиться взглядом с отцом, чтобы предугадать его мысли, прежде чем его выводят через дверь.

Потом уходят присяжные заседатели, и только после этого охранник наконец отпускает меня.

Я перепрыгиваю через ряды и встречаюсь в центре зала с нахмуренным Кэпом.

– Ты в порядке, чувак? – я знаю, что он спрашивает о нескольких последних днях, но сейчас у меня нет на это времени.

– Что это за хрень была сейчас?

Его глаза сужаются.

– Понятия не имею.

– Мне нужно, чтобы вы подписали документы о вашем освобождении, мистер Брейшо, – охранник меняет свой тон и жестом просит меня следовать за ним.

Я оглядываюсь на Кэптена.

– Я буду на улице.

Я хмурюсь, отводя взгляд, и следую за офицером.

Он будет на улице, он сказал, подразумевая, что он, как и я, не уверен, что там будет она.

Наконец, полчаса спустя мои документы готовы, и я свободен.

Черный «Денали» ждет меня прямо у обочины, когда я выхожу из здания.

Из него вылезает Кэп.

– Где она?

– Побежала вниз по дороге. Ройс позвонил Маку и бросился за ней. В итоге все-таки заставил ее сесть к Маку в машину после того, как они пробежали почти две мили.

Зарычав, я обхожу его и сажусь в машину на водительское кресло.

По дороге домой мы оба молчим и уже вскоре, миновав общие дома Брей, оказываемся перед нашим домом.

Домом нашего отца.

Черт. Если его выпустят, будет ли он против, что она живет с нами?

Ройс выходит из дома в ту же секунду, как я припарковываюсь.

Он спускается с крыльца, хватает мою руку и тянет ее, хлопает меня по спине. Потом отступает и оглядывает меня с головы до ног.

– Потасовки? – Ройс пытается пошутить в своей привычной манере, но в его голосе отчетливо слышится напряжение.

– Нет, чувак. Они держали меня в одиночной камере все три дня. Ни единого контакта. Я бы позвонил, но они даже не предложили, так что я решил, что это часть плана.

Они понимающе кивают.

– Мак пустил слухи по школе, и это сработало, – говорит Ройс. – Все думают, что мы уехали по делам.

– В прошлый раз мы пропадали больше чем на два дня, когда уехали искать Зоуи. – Я перевожу взгляд с Ройса на Кэпа: – Ты как, чувак? Переживаешь?

– Я не готов думать об этом сегодня, – сухо отвечает Кэп, давая нам понять, что не стоит поднимать эту тему, пока он сам не заговорит.

Я киваю, и мы все опускаем взгляды.

– Я провел там три дня из-за отца, он велел им задержать меня, чтобы он смог попасть туда, пока мы там.

– Ты знал, что он будет там до того, как увидел его? – спрашивает Ройс.

– Нет, я ждал в очереди, когда нас отведут в зал суда, и он вдруг, мать его, оказался прямо за мной. Сказал, что вы, парни, уже там. Я подумал, что он выходит, но потом нас всех повели в этот чертов зал заседаний.

– Рэйвен в бешенстве. Заперлась в своей комнате сразу же, как только мы приехали сюда, – вздыхает Ройс, оглядываясь на дом – я слежу за его взглядом. – Выходить отказывается. Не могу поверить, что он выставил ее в таком свете со всем этим… ну, знаете, насилием и прочим дерьмом, – тихо произносит он, и на моем лбу появляются складки.

Я качаю головой.

– В ней слишком много гордости, чтобы позволить кому-то думать, будто она слишком слабая, чтобы справиться с собственным прошлым. Тут есть что-то еще.

Ройс фыркает.

– Ну, прям сейчас мне бы хотелось знать, как нам вытащить ее задницу из комнаты, чтобы все выяснить… и чтобы не взбесить ее еще больше, выбив чертову…

Дверь распахивается, защитная сетка на ней отлетает в сторону, ударяясь об обшивку, и из дома выскакивает взвинченная, запыхавшаяся Рэйвен.

Волосы распущены, лицо свежее и чистое. Треники и футболка.

Готова спалить нас одним своим дыханием, как огнедышащий дракон.

Моя детка.

Ее лоб слегка нахмуривается, словно она слышит мои мысли, но она не сдает назад.

– Вы знали? – спрашивает она напрямую, но глубокие складки в уголках ее глаз заставляют меня задуматься о том, что ее вопрос, вероятно, не так прост, как звучит.

– Что именно?

– Не испытывай, блин, мое терпение! – огрызается она.

– Может, ты для начала успокоишься?

Ее челюсти сжимаются, она отводит взгляд.

– Мне нужно, чтобы меня отвезли домой.

– Какого хрена? – рявкает Ройс. – Твой дом здесь, мать твою!

– Мне нужно вернуться в мой настоящий дом, Ройс.

Я шагаю к ней, и она окидывает меня взглядом.

– Это не игра. Отвезите меня – или я найду другой способ. Выпрыгну из окна со второго этажа, если придется.

– Скажи мне, зачем тебе это, – требую я. Во мне поднимается тревога.

Она качает головой:

– Нет уж, не сейчас. Выбор за тобой.

– Мы понятия не имели, что он устроит такое, – выкрикивает Ройс, в легкой панике придвигаясь к ней. – Если ты злишься, что он рассказал о твоем прошлом, ну, блин, Рэй-Рэй, злись на него, а не на нас.

На ее лице появляется напряжение, она покачивает левой ногой.

– Так мы поедем к моей маме или как?

Я сужаю глаза, и она наконец встречается со мной взглядом.

В ее глазах вспыхивает вызов.

– Ладно. Мы отвезем тебя, но не вздумай выкидывать глупостей, пока ты там, – предупреждаю ее я таким тоном, каким вовсе не планировал разговаривать с ней сегодня.

Что за на хрен вообще. Я уехал, не знал, найду ли Рэйвен дома, когда вернусь, а она ведет себя как упрямая избалованная овца. Скрывает, что у нее на уме.

– Сейчас? – напирает она.

Я переглядываюсь с Кэптеном и Ройсом – они оба коротко кивают с раздражением и смущением на лицах.

Я снова перевожу взгляд на Рэйвен, она кивает и исчезает в доме.

Дождавшись, пока она уйдет достаточно далеко, чтобы нас не слышать, я поворачиваюсь к братьям.

– Если нам придется связать ее, чтобы притащить ее задницу обратно сюда, мы так и сделаем.

Они кивают, так что все решено.

Она вернется с нами. И точка.

Прошлым вечером я не пробыл дома и часа, как мы снова оказались в дороге.