Они расстались с Сирсонуром, условившись, что тот явится завтра в восемь утра. После этого Риордан рухнул на постель, закутался в одеяло и проспал, не просыпаясь, до самого рассвета.

Сирсонур доставил отчет визиру, когда фонарщики Овергора занялись своим ежевечерним делом. Глейпинский дворец традиционно первым начал заливаться искусственным светом, а дальше световые дорожки разбегались по городу через Цветочную улицу, Центральную площадь и так до Золотых и Серебряных ворот.

Накнийр велел агенту обождать в приемной. Он собрался передать Риордану свой ответ. Сирсонур сегодня отбегал весь день без обеда и ужина, поэтому он с бурчащим брюхом ерзал на стуле под неодобрительными взглядами Франа.

Наконец визир вручил ему собственноручно запечатанный конверт.

– Доставить немедленно? – Уныло уточнил Сирсонур.

– Нет спешки. Отнесешь завтра с утра, – отрывисто бросил Найкнийр, удаляясь в кабинет. – На сегодня свободен.

Сирсонур выскочил из канцелярии тайной полицией с мечтой о еде и отдыхе, но на выходе его поймал за пуговицу Магат и битый час расспрашивал о сегодняшнем дне. В первую очередь старшего агента интересовали встречи Риордана, а также выводы, которые личный секретарь сделал из первичного осмотра трупа. Сирсонур только развел руками, чем вызвал у Магата раздражение. Старший агент несколько секунд возмущенно трубил носом, а потом сказал, чтобы Сирсонур почаще к нему заглядывал и вообще докладывал о всем, чем занимается Риордан.

К вечеру похолодало. Сирсонур повествовал Магату о событиях дня, переминаясь с ноги на ногу, а над их головами вились колечки пара от теплого дыхания. Наконец, когда допрос был окончен, старший агент отпустил филера, а сам долго смотрел ему вслед, посасывая трубочку.

Ревность старшего агента к личному секретарю визира давно не являлась новостью для всего магистрата. Сирсонур, напротив, относился к Риордану с восхищением, которое граничило с боязнью. Его появление в столице год назад взбудоражило народ за считанные дни. О нем судачили люди, ему прочили большое будущее. Когда Риордана отчислили из Воинской Школы это событие едва не вызвало возмущение толпы. На какое-то время он пропал из поля зрения зевак, чтобы снова вынырнуть на поверхность волны слухов. Риордан вошел в свиту барона Унбога и, как говорят, немало способствовал тому, чтобы его покровитель стал мужем принцессы Веры. Этот человек продолжал занимать досужие умы. Кто же он такой? Хладнокровный боец или искусный интриган? И вот эта юная легенда Овергора присоединяется к окружению Накнийра и начинает наравне с остальными тащить лямку нелегкой службы.

Сирсонур помнил, как он впервые увидел Риордана. Он был поражен, насколько молод оказался всеобщий кумир. И совсем не геройского телосложения – такой же щуплый и невысокий, как и сам Сирсонур. А теперь им суждено вместе работать, искать убийцу, который больше месяца наводил ужас на предместья столицы. Очевидная опасность не пугала Сирсонура, поскольку рядом с ним всегда будет лучшая шпага королевства. Зато от перспектив захватывало дух. А вдруг он сможет оказаться Риордану полезен, и он заметит его, выделит среди прочих?

Так что Сирсонур прибыл к дому своего нового начальника в половине восьмого. Высокая приветливая девушка проводила его на общую кухню, усадила на табурет и с улыбкой вручила большую кружку чая с медом. Сирсонур потягивал обжигающий напиток, пока его не позвали наверх, в комнату Риордана.

Личный секретарь визира ждал его, сидя за столом. В руках у него были бумаги, в которых Сирсонур узнал протокол вчерашнего допроса. Перед ним, закрытый белой тканевой салфеткой, стоял овальный поднос, вероятно с завтраком.

На Риордане была белая нательная рубаха с открытым воротом. Рукава у него были закатаны до локтей. Сирсонур отметил для себя, что таких предплечий он не видел даже на тренировочном плацу Школы, куда постоянно бегал в детстве поглазеть на поединщиков. Его поразил вовсе не объем рук, а тугое переплетение мышц под тонкой кожей. Предплечья Риордана походили на канаты, свитые из стальной проволоки. На правой руке белел уродливый шрам, который начинался от локтя и доходил почти до кисти.

Заметив, что Сирсонур уставился на этот шрам, Риордан усмехнулся:

– Сорвался со скалы во время охоты. Напоминает о том, что нужно выбирать, куда поставить свою ногу. Привет!

– Здравствуйте, господин Риордан. Его светлость передали вам записку.

Личный секретарь кивнул Сирсонуру на второй стул, а сам взял в руки конверт, сломал печать визира и быстро пробежал глазами содержание. Еще полгода назад грамота была для бывшего охотника наподобие звериных следов, которые нужно кропотливо распутывать, но теперь он освоил беглое чтение.

"Выводы доктора Бринда интересны, на мало что дают. Впрочем, пусть попробует. Риордан, помни, расследовать убийство можно двумя способами. Первый – понять мотив, который укажет тебе на преступника. Второй – отыскать убийцу по уликам, а мотив установить позже. Не пренебрегай ни одним из способов. Завтра к одиннадцати утра я приглашен на прием к Вертрону. Король созывает придворных, чтобы отдать распоряжение насчет войны с Фоллсом. Мой личный секретарь должен меня сопровождать. Парадный канцелярский набор передаст тебе Фран у первого подъезда дворца".

Риордан около минуты сидел, уставившись в стену. Он осмысливал послание Накнийра. С одной стороны визир явно выражал сомнение в умозаключениях криминалиста, с другой недвусмысленно указывал секретарю – ищи исполнителя. Так он же найден! Вернее они. Резню на улицах учинил Кармарлок, а Скилленгара прикончил один из его головорезов. Или... Внезапно Риордана осенило. А если Кармарлок не настолько глуп, чтобы пачкать кровью свои руки? Но в предместьях орудовал поединщик, сомнений не было. Хотя Кармарлок мог кого-нибудь нанять. Сам бывший военный, он наверняка сохранил немало связей с людьми, сошедшими с Парапета Доблести. А для любого отставного поединщика убийство – это привычное дело и легкий заработок. Так вот о чем писал Накнийр. Теперь все стало понятно, но у Риордана осталось ощущение, что он что-то пропускает, не замечает чего-то совсем очевидного и лежащего прямо перед самым носом.

Риордан посмотрел на агента, который неподвижно замер на своем стуле и, казалось, даже перестал дышать.

– Ты уже завтракал?

Дома Сирсонур проглотил пару сваренных вкрутую яиц с куском сыра и ломтем хлеба, запил все это молоком, но его мать называла сына "ненасытным троглодитом". Да и служба была такова, что лучше поесть впрок, потому что неизвестно когда и где удастся перекусить. Поэтому он робко пожал плечами.

– Не успел толком.

Риордан сдернул с подноса салфетку и предложил:

– И я тоже не успел. Давай, присоединяйся.

На