муки.

Итак, теперь бы смог я подвести итог

тому, что приключилось:

Красавицы цепей не сбросить, нужно ей,

чтоб дольше мука длилась.

От беспощадных чар, как сабель янычар,

храни вас Божья милость!

(Μ. Вирозуб)

ПЯТИДЕСЯТОЕ

Поэт сравнивает Юлию с любовью, начиная это сравнение с похвалы Юлии.

На мелодию «Лишь тоска и горе»

В судьбе моей земной лишь в Юлии одной

отрада мне и мука,

На миг, как на века, — так с Юлией горька

минутная разлука.

Торжественно легки, пусть к Юлии стихи

летят, любви порука.

Во сне и наяву лишь Юлией живу.

Душа моя стремится

И днем и ночью к ней, ведь в Юлии моей

сама любовь таится.

Читаю я в очах и в ласковых речах:

она — любви царица.

Она ведет всегда, счастливая звезда,

спасительной тропою,

Она — живой поток, она — весны глоток,

она — венец покоя.

Она — бесценный клад, сокровище, стократ

мне в мире дорогое.

Гуляет ли, поет, сидит, смеется, шьет,

любовь все время с нею,

Иль спит, легко дыша — она так хороша,

что я взглянуть не смею,

Ведь друг ей — Купидон, помочь стремится он

во всех ее затеях.

Лицо ее свежей изысканных лилей,

прекрасней райской розы.

Сиянье нежных глаз — как редкостный алмаз,

как утренние росы,

Как солнце в небесах, как слитки на весах,

ее златые косы.

Как на Дунае челн скользит, проворства полн,

по быстрому теченью

Так Юлия идет, не поступь, а полет,

легки ее движенья,

Струит улыбка свет, и все глядят ей вслед

с огромным восхищеньем.

Когда она порой сравняется со мной,

веселием сияя,

Теряю разум я, слепая страсть моя

пожаром полыхает,

Недвижим я стою, скрывая боль свою,

в бессилии страдая.

Печальный мне удел Господь сносить велел,

не знаю я иного.

Ведь грешникам в аду на части сердце рвут

семь коршунов суровых,

Но только минет ночь, срастается оно

и гулко бьется снова.

То ж и со мной: когда ко мне она добра,

то радуется сердце

И утихает боль; когда ж, смеясь порой,

она острее перца,

Резка и холодна, то я мечусь: куда

от мук ужасных деться?

Я повторяю вновь: как две сестры, любовь

и Юлия похожи.

Увы, любовь мягка, а Юлия резка,

терзает и тревожит,

Любовь, как мед, сладка, а Юлия горька,

но нет ее дороже.

(Д. Анисимова)

EX PSALMO 42

Я вижу оленя, которого злая

Терзает, пугает охотничья стая.

К воде он стремится, покоя не зная

От бега и лая.

Тебя так взыскует душа моя, Боже,

Кричит на весь свет, что ей, страждущей, тоже

Напиться Ты дашь. И, воистину, что же

Есть в жизни дороже!

Но я от врагов моих слышать не в силах,

Что множество дней без молитвы, унылых,

Провёл я. Мне горько, и кровь стынет в жилах

От слов опостылых.

Ведь мне говорят: значит, Бог твой неблизко,

Истлела давно твоя детская ризка,

Изгнанец, из Божьего вычеркнут списка,

Раз пал ты так низко!

Стыд жжёт меня смертно, но снова и снова

Куражится враг и бросает мне слово,

А память, горюя, припомнить готова

Дни света иного.

Когда-то, не зная о будущем сраме,

К Тебе я входил за Святыми Дарами

И в радости пел пред Твоими дверями

С толпою во храме.

Душа, вправду ты у меня не безвинна,

Но ты просто верь в своего господина,

Хотя б для сомненья имелась причина,

Живи благочинно.

Тогда возвратит Он былую удачу,

Цветением счастья одарит впридачу,

Пойму я, что тоже для Господа значу,

И в счастье заплачу.

Так сад расцветает весной. А за это,

Как птица пою Тебе песню привета,

Снести я готов все несчастия света,

Отраву навета.

Будь вечно со мною, Господь осиянный!

Тогда не погибну в тоске окаянной,

А вера моя, как вода Иордана,

Жива непрестанно.

Что я, грешный сын! И великое море

Способен Он ввергнуть в уныние, горе.

Но будет, я знаю, в отеческом взоре

Прощение вскоре.

Настанет врагам моим скоро досада,

Кому мой позор — дорогая услада,

Господь пожалеет заблудшее чадо,

Вернёт в своё стадо.

Скала моя, Боже, я жду приговора,

Не дай лишь надежде иссякнуть так скоро,

Когда от насмешек невзгод и позора

Один Ты — опора.

А спросят: где Бог твой? Я в воинской сече

Готов отплатить за поганые речи,

Пусть даже при нашей окажется встрече

И смерть недалече!

Душа, отступать ведь уже не пристало.

Молись горячее, хоть счастия мало,

Подумай в минуту, когда ты устала,

Что Он есть начало!

(Μ. Вирозуб)

В этом стихе, сравнивая своё состояние с состоянием голубя, вылетевшего из Ноева ковчега, (поэт) просит Господа, чтобы в грозных и многих опасностях жизни тот пролил бы на него милость и, приняв его в ковчег благости своей, спас бы его голову от многих искушений

Господь, я пришёл не с мольбами пустыми,

К Тебе обращусь со словами простыми:

Куда мне идти? Я один, как в пустыне.

Что