Но, как оказалось, генерал Потапчук зря разрабатывал такой сложный сценарий. Его помощник постучал и буквально ворвался к нему сам.

— Товарищ генерал, беда! — выкрикнул Александр, заикаясь от волнения.

— Что такое? — встревожился Потапчук.

— Только вы не волнуйтесь…

— Я спокоен. Что случилось? — спросил Потапчук, не скрывая раздражения. Ему не нравилось, когда молодые сотрудники вдруг начинали относиться к нему как к больному старику, готовому в любой момент схватиться за сердце.

— В общем, генерал Наумов погиб.

— Генерал Наумов? — переспросил Потапчук и действительно почувствовал, что у него кольнуло сердце.

— Да, — кивнул Васильев.

— И как это произошло? — спросил Потапчук.

— Он на охоте был. Где-то под Нижним Новгородом.

— Это убийство? — спросил Потапчук.

— Говорят, что случайно. Что молодой егерь выстрелил и в него попал. Но мне не верится. Я думаю, что это не случайно…

— Где он сейчас? Тело его где? — уточнил Потапчук.

— Вроде уже отправили в Москву. Он сегодня вечером должен был выйти со мною на связь… Я звоню ему, а мне вот такое сказали… — проговорился Васильев.

Генерал Потапчук хотел уже было взять в оборот помощника, но потом решил сделать вид, что не заметил оговорки. Однако Васильев, очевидно понимая, что его жизнь и судьба теперь целиком и полностью в руках Потапчука, неожиданно сам во всем признался:

— Меня сюда Наумов посадил. И я не только с вами, но и с ним работал. Но вы не думайте, я на вас не стучал. Просто в каких-то делах я ему тоже помогал.

— И что из того? — пожав плечами, почти сурово спросил у него Потапчук, делая вид, что это нимало его не взволновало.

— В общем, в Нижний он не просто так поехал, — сказал Васильев. — Там, как я понял, заваруха какая-то готовилась. И он мне поручил помочь ему его агентов внедрить. А те в свою очередь кого-то еще должны были вычислить. — Васильев на минуту замолчал, а потом продолжил: — Так вот, я все сделал, как он просил. Включил их в группы врачей каких-то, ученых, даже байкер один получился. А теперь… Они ведь по связи на нем были завязаны или на мне. Но я только передатчик. Я решений никаких принимать не могу. И теперь…

— И теперь все агенты Наумова должны перейти ко мне, — перехватил его мысль Потапчук.

— Вы так думаете?

— Я в этом уверен, — кивнул Потапчук.

— Ну, тогда я сообщу агентам ваш телефон. А если по Интернету, пусть мне пишут, да?

— Да, — кивнул Потапчук.

— Если они теперь не нужны, надо бы их отозвать…

— Сам разберусь, — строго сказал Потапчук и добавил: — А вам, Васильев, похоронами нужно будет заняться. Деньги семье погибшего выписать и так далее…

— Да, я завтра этим займусь… — кивнул Васильев, все еще с опаской посматривая на Потапчука.

— Не завтра, а уже сегодня, — сказал Потапчук.

— Слушаюсь, товарищ генерал, — отчеканил Васильев и вдруг спросил: — Разрешите обратиться?

— Обращайся, — не скрывая удивления, кивнул Потапчук.

— А егеря этого… который стрелял… Его в Нижнем под стражу взяли. Может, дать распоряжение его сюда, в Москву, привезти? Или вы сами в Нижний поедете?

— Можно и в Москву… — в задумчивости пробормотал Потапчук.

— Разрешите идти?

Потапчук кивнул:

— Иди.

Ему слабо верилось в то, что какой-то молодой егерь случайно подстрелил генерала ФСБ Наумова. Больше похоже на то, что генерал, который действительно был вхож в коридоры высшей власти, пал первой жертвой в той самой чистке-уборке. Пока он, Потапчук, готовил своего агента для поездки в Нижний Новгород, кто-то решил обрубить связь губернатора Глухова с Москвой. Скорее всего, этого молодого егеря выбрали стрелочником для прикрытия настоящего киллера случайно. И, зная нравы власть имущих, генерал Потапчук решил, если получится, защитить этого несчастного.

Когда-то давно, еще когда подобными операциями занимался КГБ, молодой капитан Потапчук вступился за одного вот так же случайно подставленного молодого студента, который по собственной безалаберности оказался на месте, как потом оказалось, с подачи ФСБ организованного взрыва машины одного высокопоставленного руководителя. Студент был абсолютно ни при чем, но на него решили повесить всех собак. Потапчук, который был на месте преступления, отправился с рапортом к одному из высокопоставленных генералов, и генерал, внимательно его выслушав, лишь покачал головой: «Запомни: лес рубят — щепки летят!» Тогда Потапчук так и не смог ничего доказать, и парня осудили. Но теперь он уже сам стал генералом и при этом готов подобрать щепки за теми, кто рубит лес.

Но это уже следующая задача. А пока что первым делом нужно обезопасить Слепого там, в Нижнем Новгороде. Тем более что сама судьба дала ему в руки необходимые для этого рычаги управления.

Генерал Потапчук снял очки, положил их в футляр, спрятал футляр в портфель и хотел уже было выключать свет и выйти из кабинета, но тут отозвался мобильник.

— Товарищ генерал, — волнуясь, отрапортовал кто-то хрипловатым, срывающимся голосом. — Я отправил вам на электронный адрес сообщение.

— Продублируйте его. Адрес я пошлю эсэмэской, — тут же включился в игру Потапчук, отметив, как оперативно сработал его помощник Васильев, успев уже сообщить, кому теперь должны звонить и писать агенты.

— Слушаюсь, — чуть удивленно проговорил агент.

Отдав распоряжение, Потапчук вернулся к столу, отыскал в портфеле блокнот, записал свой электронный адрес и эсэмэской переслал его агенту.

Когда через некоторое время на его электронный адрес пришло сообщение, он удовлетворенно кивнул.

В нем говорилось:

«Искомый объект не обнаружен ни в одной из трех групп. Поиски продолжаются. Жду дополнительных распоряжений в связи с выходом из игры генерала Н. Рыжик».

Из сообщения вытекало, что он, Потапчук, не ошибся: по заданию теперь уже мертвого генерала Наумова, который через какие-то свои каналы узнал о готовящейся в Нижнем Новгороде операции, туда отправились его, Наумова, агенты, которые должны были обнаружить Слепого. Но пока что не обнаружили.

Еще одна важная информация прочитывалась как бы между строк. Все три агента Наумова поддерживали между собой связь. Значит, информация, посланная одному, дойдет и до всех остальных. Потапчук усилием воли подавил желание немедленно вернуть всех их назад, в Москву. Ведь это могло насторожить и агентов, и его помощника Васильева, который служил Наумову, а вполне возможно, служит и еще кому-то. И даже то, что он так легко открылся перед Потапчуком, вызывало подозрения.

Поэтому Потапчук написал следующее: